— Да. Он жив, — шепчу. Я могу чувствовать ее вздох облегчения напротив.
После паузы она спрашивает:
— Ты в порядке?
— Не знаю точно, — говорю я. Поворачиваю голову так, чтобы заглянуть в усталые глаза Сары. Пытаюсь улыбнуться. Я истощена. Мои веки уже трепещут, когда я открываю рот, чтобы говорить.
— Он был тобой, он обманул меня, и я думала, что он это ты, чудовище.
Сара воспринимает это без признаков замешательства. Она качает головой и отводит взгляд.
— Я знаю. Он показывал мне. Пару дней назад он заходил ко мне в камеру, где… — Она замолкает на минуту, затем прочищает горло и выпрямляется. — Комната со всеми этими механизмами и стробоскопами. Мне казалось будто-бы я схожу с ума там, и все болит. Довольно трудно объяснить. Но он не собирался забирать меня куда-то. Он просто стоял там, ничего не говоря. Затем он начал вздрагивать, словно во время припадка. Потом начал трястись, и, бам! Как будто-бы смотришь в зеркало. Когда он, наконец, заговорил, это был не его голос. Голос был моим. Я пыталась ударить его и вырвать ему глаза, но он бил меня так сильно, что… Ну, впервые я смогла стоять, когда тебя бросили сюда, и я поймала тебя.
— Я польщена. — Я пытаюсь засмеяться, но смех застрял в горле. — Нет, серьезно, спасибо тебе.
— Ну, не за что.
Она улыбнулась мне, и я, думая, что она должна была быть в ужасе. Я была напугана сильнее, чем когда-либо до этого, а я была рождена и выращена для этого. Это моя судьба. Не Сары, быть убитой.
— Я кое-чего не понимаю. Как так много узнали о тебе? Как он мог обманывать меня так долго?
— Они знают все, Шестая, — говорит она, ее голос чертовски серьезен.
Я начала потихоньку скатываться с ее коленей, чтобы встать с пола. Я стараюсь игнорировать свои ребра, умоляющие меня остаться внизу.
— Что значит, все? О ком? И что ты знаешь? Обо всем этом?
Сара отвернулась.
— То немногое, что я знаю, я рассказала им все, — сказала она через минуту. — Я ничего не могла с этим поделать. Они посадили меня в ту комнату, связали меня, и накачали меня наркотиками. Спрашивали у меня разные вопросы, снова и снова, через некоторое время я не контролировала свои мысли и рот. Я просто не могла остановиться. — Сара зарыла лицо руками и зарыдала. — Я сказала им все, повторяя вновь и вновь, слово в слово.
Я села к стене и дала боли охватить мое тело.
— Если Джон увидит Сетракуса Ра и поверит, что это ты, я не знаю что произойдет.
Вдруг Сара взбесилась.
— Мы должны выбраться отсюда! Мы должны его остановить! Есть какой-нибудь способ предупредить Джона?
— Я не знаю, готова ли я выбраться отсюда.
— Что? Почему? — шокировано спросила она.
Я шатаюсь на ногах, держась за ребра.
— Сейчас, когда я встретила Сетракуса Ра, я хочу получить шанс с ним. Он оставил меня в живых, и сейчас я собираюсь убить его.
Это звучало бы более смертоносно, если бы я не покачивалась, но это исходит от моего сердца.
Сара встала, и наконец, я смогла хорошенько ее рассмотреть. Ее лицо покрыто грязью и синяками, ее белые волосы прилипли к плечам, но она все еще прекрасна. Снизу ее красный свитер разорван и на ней нет обуви. Она немного покачивается, и смотрит на меня недоверчиво.
— Посмотри на себя, Шестая. Ты ранена. Тебе действительно больно. Ты вообще соображаешь, что говоришь? Это будет сумасшествие для тебя, биться с ним наедине. Джон придет, просто подожди его. Пожалуйста. Он придет и спасет нас и Сэма. Я знаю, он сможет.
— Сэм здесь? Ты уверена? Ты его видела?
Сара сжала челюсть.
— Они бросили его сюда ко мне однажды. Он был без сознания, весь в порезах и синяках. Как и я. — Потом она обессилила и ее голос надломился. — Но я знаю, что не могу верить всему, что я вижу или слышу.
Представив окровавленного Сэма в этой клетке, мой живот гневно перевернулся. Что случилось в той пещере Могов? Я ударила по цементной стене, удивленно смотря на отколовшийся кусок. Моя сила вернулась. Нет боли. Мои Наследия возвращаются. Я смотрю Саре прямо в глаза.
— Сара, ты предавала Джона той ночью в парке? Ты должна сказать.
Без колебаний она отвечает.
— Точно, нет. Я люблю его. Да, я была смущена, ну, всего этого было много, чтобы понять. Но я никогда не предам никого из вас, особенно Джона.
Я вижу ее заплаканные глаза и знаю, что она говорит правду.
— Даже если он пришелец, ты все еще любишь его? Тебе все равно?
Сара улыбнулась.
— Я не могу этого объяснить. Я не могу объяснить, что такое любовь для меня, как она поддерживает меня и заставляет продолжать жить, но я знаю, как она сильна и прекрасна, и что я чувствую к Джону. Я люблю его, и всегда буду любить.
Просто говоря эти слова, она встает прямо, она выглядит сильной и более решительной.
Ее убеждение двигает мной. Я думаю о том, что произошло между мной и Джоном, поцелуй и все такое. Я не люблю Джона так, как Сара. Она действительно верит, что Джон единственный для нее, во всей вселенной.
— У меня были воспоминания, ты знаешь, о нашем путешествии на Землю. Он и я всегда дрались, — говорю я, мой голос мягок.
— Ты, что? — спрашивает она, жадная до всего, что я могу о нем сказать. — Ну, меньше дрались, чем я толкала его вокруг и брала его игрушки.
Мы засмеялись, и она взяла мою руку. Мне жаль, она здесь из-за нас. Я не позволю ее обижать. Она так верит в то, что мы делаем, кто мы есть, я вижу это у нее на лице.
— Я собираюсь вытащить тебя отсюда, хорошо? Я собираюсь вернуть тебя Джону, — говорю я.
— Я на это надеюсь, — говорит она мягко.
— И мы найдем Сэма, и тоже вытащим отсюда, потом встретимся с Седьмой, Восьмым и Десятой, найдем Пятого, и мы во всем разберемся, как команда.
Ее рука в моей дала мне еще больше сил, больше уверенности, чем когда либо.
— Подожди. Номера Десять? Я думала, вас там было только девять.
— Есть много вещей, которые ты еще не знаешь, вещи, которые мы узнали недавно, — говорю я, касаясь пореза на шее. Он еще болит, но чувствуется, что уже заживает. Я заинтересована, что если я получаю новое Наследие.
Сара обнимает меня, но этот момент длится не долго. Дверь резко открылась, и дюжина Могодарских солдат вошли в комнату, пушки нацелены на мою грудь.
— Становись невидимой, — шепчет Сара себе под нос. — Иди.
Я проверяю свои ребра и двигаю шеей. Я чувствую себя лучше, чем пять минут назад, уже достаточно хорошо.
— Нет. Мне надоело убегать.
Красноволосая женщина, которую я видела в саду, прохрамала в клетку. Я посмотрела на ее руку в гипсе и повязку на щеке, ничего не поделать, но мне жаль, что я не была одной из тех, кто это сделал с ней. Любой, кто присоединится к Могам и пыткам детей в секретном бункере, заслуживает все, что она получила, и даже больше. Она вообще знает, кто такие Моги? Что они собираются делать? Женщина сморщила свои белые губы и смотрит на меня.
