— Лучше посмотрим, — ответил хоббит. — Вот!
Он достал Сердце Горы и развернул тряпьё.
Сам король эльфов, повидавший немало красот и чудес, застыл в удивлении. Даже Бард замолчал и словно заворожённый смотрел на камень — шар, наполненный лунным сиянием в трепещущей сетке льдистого мерцания звёзд.
— Это Аркенстон, Сердце Горы, камень Траина, — пояснил Бильбо, — и сердце Торина. Он ценит это сокровище превыше всех рек золота. Камень — ваш. Он поможет вести переговоры.
Без содрогания и сожаления Бильбо вручил чудесный камень Барду, а тот держал его в руке, очарованный его красотой.
— Но как ты добыл его? — запинаясь спросил лучник.
— Ах, это! — и тут хоббит замялся. — Не знаю точно, да что уж там, разве вы не догадываетесь, что… Вобщем, это моя доля. Может, я и вор, как обо мне говорят — тьфу! терпеть этого не могу — но вор честный. Более-менее, надеюсь. Во всяком случае, я возвращаюсь обратно, и пусть карлики делают со мной, что хотят. Надеюсь, камень вам пригодится.
Король эльфов посмотрел на Бильбо с неменьшим изумлением.
— Бильбо Бэггинс! — произнёс он. — Ты куда более достоин носить доспехи эльфийских княжичей, чем те, кому они пришлись бы к лицу. Сомневаюсь, что так думает и Торин, ибо я знаю карлов лучше тебя. Вот мой совет: оставайся с нами, и тебе окажут должные почести.
— Я в этом не сомневаюсь, благодарю, конечно, — поклонился Бильбо в ответ, — но после всего, что я пережил вместе с карликами, мне не гоже их оставлять. И еще: я обещал разбудить Бомбура в полночь! Мне в самом деле пора уходить, и поскорее.
Бильбо не остановили ни просьбы Барда, ни увещевания короля, поэтому с ним отправили проводников и оказали должные почести. Когда они проходили по становищу, с сидения поднялся высокий старик, закутанный в тёмный плащ, и подошёл к ним.
— Неплохо, Бильбо Бэггинс! — воскликнул он, похлопывая хоббита по плечу. — Всегда возьмёшь, да и выкинешь что-нибудь неожиданное.
Стариком этим оказался Гэндальф.
Впервые за последние дни Бильбо обрадовался по-настоящему. Но времени не было, а он хотел расспросить кудесника о многом.
— Всё как нельзя кстати, — заметил старик. — Дело близится к развязке, хотя я могу и ошибаться. Впереди ещё немало невзгод, но будь мужественен. Быть может, с тобой будет всё в порядке. Есть вести, которых и вороны не слыхали. Доброй ночи!
Удивлённый, но подбодрённый Гэндальфом, Бильбо поспешил к Горе. Его провели к безопасному броду и перенесли на другой берег. Там Бильбо распрощался с эльфами и начал взбираться к воротам. Он смертельно устал, но когда он влез на стену, было ещё далеко до полуночи (верёвка-то оставалась спущенной). Хоббит смотал и спрятал верёвку, а потом уселся на стене, с тревогой думая о будущем.
В полночь он разбудил Бомбура и свернулся калачиком в углу, совсем не слушая излияний благодарности (причем, хоббит понимал, что незаслуженных) старого карлика. Забыв обо всех неприятностях до утра, Бильбо заснул. А снилась ему яичница с ветчиной.
С восходом солнца в лагере затрубили. Немного погодя, показался одинокий посланник, торопливо шедший по косогору. Он стал чуть поодаль от ворот и, поприветствовав карликов, спросил, готов ли Торин выслушать новые требования, ибо многое изменилось с приходом новостей.
— Должно быть, Даин на подходе! — воскликнул Торин. — Осаждающие о нем уже прослышали. Думаю, от такой вести они пришли в отчаянье. Пускай приходят, но малым отрядом и без оружия. Может, тогда и поговорим, — ответил карлик послу.
Около полудня перед глазами карликов вновь показались стяги Озера и Черной Пущи. В отряде было двадцать воинов. Подойдя к тропе, они сложили мечи и копья и направились к воротам. Карлики удивились, когда увидели в отряде Барда и короля эльфов, перед которыми шел закутанный в плащ с капюшоном старец, несший в руках тяжелый деревянный ларец, окованный железом.
— Приветствую тебя, Торин! — начал Бард. — Ты не изменил своего решения?
— Я не меняю решения с несколькими восходами и закатами солнца, — ответил Торин. — Или ты явился лишь затем, чтобы задавать глупые вопросы? Как я вижу, эльфы не собираются уходить! Пока они здесь, о договоре нечего и говорить.
— И нет ничего такого, что стоит выкупить золотом?
— Ничего, что могли бы предложить твои сообщники.
— А как же быть с Аркенстоном, достоянием Траина? — задал вопрос Бард, и старик тут же открыл ларец. Из его рук заструилось утренним светом яркое и белое сияние.
Торин совершенно онемел и опешил от изумления. Наступило затяжное молчание.
Наконец, предводитель карликов нарушил тишину, и его голос был полон гнева.
— Камень принадлежал моему отцу и принадлежит мне! — возопил он. — Так почему я обязан выкупать его? — однако удивление превозмогло, и Торин добавил: — Но как вы овладели наследием моего дома, хотя есть ли нужда спрашивать у воров?
— Мы не воры! — с достоинством возразил Бард. — Ты получишь свое сокровище в обмен на наше золото.
— Но как вы его добыли? — заорал, еще больше разъяряясь, Торин.
— Я дал! — пискнул Бильбо, который испуганно смотрел со стены.
— Ты! Ты! — взорвался Торин, хватая хоббита за грудки. — Ты, никчемный воришка! Ты, дрянной хоббит! — кричал карлик, не выбирая слов и тряся Бильбо как кролика. — Клянусь бородою Дурина! Хотел бы я видеть сейчас Гэндальфа! Будь он проклят за такой выбор! Чтоб у него борода отсохла! А тебя я сейчас сброшу со скалы! — крикнул Торин и поднял Бильбо над головой.
— Стой! Твое желание исполнилось! — выкрикнул кто-то. Старец с ларцом откинул капюшон и распахнул плащ. — Гэндальф здесь и, сдается, вовремя! Коли не нравится мой вор, будь любезен, не калечить его. Поставь хоббита на ноги и послушай сперва, что он скажет.
— Да вы все в сговоре! — воскликнул Торин, швыряя Бильбо наземь. — Никогда больше не стану якшаться с колдунами и их прихлебателями. Ну, говори, ты, крысиный выродок!
— Батюшки! — не удержался Бильбо. — Оно-то все, конечно, противно. Но вспомни, ты сам сказал, что мне можно выбрать четырнадцатую долю! Может, я понял это слишком буквально, а ведь говорили мне, что карлики вежливее на словах. Было же время, — и не раз! — когда ты думал, что я понадоблюсь. Крысиный выродок, как же! И это все? Это то, что мне обещали? Считай, что я распорядился своей долей по своему разумению, и покончим с этим.
— Ладно, — хмуро вставил Торин. — А теперь катись отсюда, и чтоб я тебя больше не видел! — потом он обратился к послам. — Меня предали! Хорошо же вы рассчитали, узнав, что мне не вынести утраты Аркенстона, сокровища моего рода. За него я плачу четырнадцатую долю от всех моих богатств золотом и серебром, не считая самоцветов. Но это будет доля предателя и пусть он убирается э этой наградой. Делите ее как знаете. Ему все равно достанется мало, в этом я уверен. Забирайте и вора, если вам дорога его жизнь, и пусть он не ищет моей дружбы. Спускайся к своим! — крикнул карлик хоббиту. — Иначе я тебя сброшу!
