боевом облачении, глядел прямо на него, улыбаясь своей жутковатой кривой улыбкой. Срубленная голова вернулась на плечи.
— Я за тобой, — произнес он.
Наместник на миг замер, потом всплеснул руками и бросился накху на шею, плача от счастья:
— Дорогой друг! Как я по тебе скучал! Мне тебя так не хватало!..
Данхар, ухмыляясь, похлопал его по плечу:
— Ну-ну! Полно! Мы больше с тобой не расстанемся. Давай-ка, обними меня и закрой глаза.
Аршалай уткнулся ему в плечо и крепко зажмурился.
Поток вырвался из границ Рва, заливая лес. Ледяная гора ударила в частокол, разнося его по бревнышку. Очень скоро на месте Гуляй-крепости не осталось ничего, кроме погибающего леса и бушующего моря.
Чернокрылый летун метался в облаках. Словно жуткая ночная птица, резал крыльями воздух, то кидался вниз, то снова взмывал вверх. Но вокруг, сверху и снизу, была сплошная мгла.
«Я потерялась, — в отчаянии думала Кирья. — Повсюду эти тучи!»
Сперва, улетая от Зарни, она думала только об одном — быстрее, быстрее, как можно дальше от взбешенного колдуна! Но теперь осознала, что совершенно не понимает, где она… И куда лететь дальше?
«Что я наделала? — метались мысли. — Ослушалась отца, которого сама же так долго искала!»
«Он тебе не отец! Он хотел уничтожить Лук Исвархи, — произнес кто-то над ухом. — Никому нельзя губить золотой лук!»
Этот голос Кирья раньше не слышала. Он звучал очень твердо и определенно.
«Лук Исвархи — великое сокровище! Надо беречь его любой ценой!»
Девочка даже немного взбодрилась: ну ладно, хоть что-то она сделала правильно.
«Надо улететь в какое-нибудь безопасное место и все обдумать», — понемногу успокаиваясь, решила она.
Черные перепончатые крылья мерно взмахивали, разрезая облачное марево. Ее летучий зверь-защитник тоже успокоился и больше не метался в небе. «Как же мы с ним связаны!» — подивилась Кирья.
— Лети в безопасное место, — приказала она ему.
«В гнездо?» — родился в сознании вопрос-намерение.
— Да, в гнездо! Домой!
Они летели долго, на полдень. Время от времени в разрывах облаков Кирья видела проплывающие внизу заснеженные плоскогорья Змеиного Языка. Затем потянулись леса, потом пропали и они. Что-то блестело, словно от края до края земли разлилось серебро… «Вода, — поняла Кирья. — Все затоплено! Уже начался весенний разлив?»
Она слышала об этих разливах, — дескать, весной к югу от Холодной Спины тают снега и вода все топит… Но, увидев своими глазами, невольно ужаснулась. Прежде тут был лес — вон кое-где торчат верхушки елей… А как же звери? А люди? Ведь наверняка тут живут люди?
Потом все снова заволокло облаками — и вдруг слева, совсем рядом, будто из тумана, выступила острая скала. Крылан шарахнулся в сторону, огибая ее; затем другая скала возникла справа…
«Где это я? А, верно, это уже Алаунские горы! Какие крутые! Помнится, Зарни называл их непроходимыми…»
Под самым брюхом крылана проплыл скалистый хребет. За ним открылась круглая долина среди гор — словно чаша, полная тумана.
«Я такое уже видела… Похоже на тайную долину людей-медведей, но намного больше!»
Кирье вспомнился и другой полет — самый первый, когда Вергиз отправил ее на поиски Мазайки. Она тогда впервые летела, слившись духом с еще небольшим черным крыланом. Как же было сложно с ним управляться! Но именно тогда она подчинила его своей воле.
Чернокрылый нырнул вниз, целя куда-то в укрытый мглой лес. Навстречу из тумана выступили верхушки огромных незнакомых деревьев. Кирье стало не по себе. Она слышала много страшного об Алаунских горах… Ведь именно оттуда лезут всяческие чудища, пробираясь в Мокрый лес и дальше, в Ингри-маа…
«Ну и что? Подумаешь, чудища? Я — чародейка! Я повелеваю одним из них! Глядишь, и с остальными как-нибудь подружусь…»
Крылан нырнул в чашу тумана, словно в неспокойное море. По сторонам замелькали кроны деревьев. Непривычно огромные листья, бурые и багровые…
«Я их уже видела!» — холодея, поняла Кирья.
Эти извилистые корни высотой с целый ствол… Свисающий красный мох, похожий на лохматые окровавленные волосы…
Среди деревьев мелькнула прогалина, и девочка отчетливо разглядела на ней чью-то гребнистую спину…
«Чудища из-за Кромки! Я во владениях Калмы!»
Испугавшись, Кирья забила крыльями, пытаясь вернуться в безопасную вышину. Но было слишком поздно — черный зверь наклонился и прянул вниз, к самой земле.
Через миг они рассоединились духом и телом. Крылан с резким криком умчался в тучи, Кирья кубарем покатилась по сырой траве.
* * *
Удар оземь вышиб из девочки дух, лук отлетел в сторону. Но вскоре Кирья пришла в себя. Когда она поднялась на ноги, чернокрылого и след простыл. Вокруг было очень тепло и сыро — словно в бане. Лес окутывал зловонный туман. В желтоватой дымке проглядывали влажно блестевшие стволы. Пахло гнилью, прелыми листьями, тухлыми яйцами…
Кирья подняла взгляд выше. Над лесом к небу почти отвесно поднимались густо оплетенные плющом скалы.
«Где же я? — задумалась Кирья. — Или Алаунские горы и есть владения Калмы? Может, здесь — вход за Кромку?»
Подлесок неподалеку качнулся, затрещал. Кирья напряглась, схватила Лук Исвархи и стиснула его в руках, словно дубину. Вот сейчас из чащи выломится то гребнистое чудище, над которым только что пронеслась в падении! Но существо, ворочаясь, обернулось к ней задом и быстро скрылось. Девочка увидела лишь исчезающий в лесу толстый хвост.
«Убежал… Чего-то испугался? Не меня же?»
Деревья перестали качаться, лес успокоился, выдохнула и Кирья. Оглядевшись, она направилась туда, где среди деревьев блестела вода. Вскоре она вышла на болотистый берег речушки, которая тоже показалась ей знакомой. От воды несло тухлыми яйцами и пыхало теплом, как из натопленной печи.
«Видно, один из тех самых горячих ручьев, что текут с гор в Мокрый лес…»
В грязи на берегу речки нежились старые знакомцы — щучьи ящеры. При виде Кирьи они резво попрыгали в воду, прежде чем она успела рассмотреть чудищ или хотя бы испугаться их.
«Что это от меня все разбегаются? Боятся, что ли? — обрадовалась девочка. — Ха-ха, так-то! Но почему?»
Кирья неторопливо пошла вдоль воды, обходя топкие места. Она понятия не имела, куда идти. Но Лук Исвархи в руке придавал ей необъяснимую уверенность в себе и в будущем.
Ручей уводил в ущелье, где две отвесные скалы смыкались в узкую каменную щель. Кирья вошла в густую тень, отодвигая свисающие лианы, и наконец заметила под ногами тропу, что вилась вдоль ручья. Следов заметно не было — но ведь кто-то здесь проходил до нее…
Когда скалы разошлись в стороны
