Даниэль сжал Люси в объятиях.
— Скажите мне, почему, Кэм?
— Ты должен мне, и слишком много. Ты знаешь, почему — гудел Кэм, указывая на Люси. — Она все еще здесь. Хотя ненадолго. — Он положил руки на бёдра, и ряд плотных чёрных Теней, теперь похожих на бесконечных жирных змей, скользил по его телу, охватывая руки словно браслетами. Он безумно погладил самую большую. — И на этот раз, когда ваша любовь развеется тем трагическим маленьким облачком пепла, это будет к лучшему. Видишь ли, в этот раз все по-другому. — Кэм просиял и Люси подумала, что почувствовала, как Даниэль дрогнул на секунду. — О, не считая одного, что осталось прежним, и у меня есть мягкое место для твоей предсказуемости (??), Григори. — Кэм сделал шаг вперед. Его легион теней тоже двинулся вперед, заставляя Люси, Даниэля и Пенни и мисс Софию, отступить назад на дюйм. — Ты боишься? — сказал он, театральным жестом указывая на Даниэля. — А я нет.
— Это потому, что тебе нечего терять, — Даниэль сплюнул. — Я никогда бы не поменялся местами с тобой.
— Хм, — сказал Кэм, потирая подбородок. — Это мы еще посмотрим. — Он осмотрелся, усмехаясь. — Должен ли я разъяснить это для тебя? Да. Я слышал, ты, возможно, имеешь на этот раз нечто большее, что можешь потерять. Что-то, что принесет от ее уничтожения гораздо больше удовольствия.
— О чем ты говоришь? — спросил Даниэль. Слева от Люси, мисс София открыла рот и выпустила воющий поток диких звуков. Она дико махала рукой над головой, в отрывистых будто танцевальных движениях, и глаза ее стали почти прозрачными, как если бы она была в каком-то трансе. Губы дрогнули, и Люси поняла, шокированная, что она говорит на других языках. Даниэль взял за руку мисс Софию и потряс ее.
— Нет, вы абсолютно правы: Это не имеет смысла, — прошептал он, и Люси поняла, что он может понимать странный язык мисс Софии.
— Ты понимаешь, о чем она говорит? — спросила его Люси.
— Позволь нам перевести, — знакомый голос донесся с крыши мавзолея. Арианн. Рядом с ней была Габби. Обе, казалось, были освещены сзади и окутаны в странное свечение серебра. Они одновременно спрыгнули с крыши склепа, приземлившись беззвучно рядом с Люси. — Кэм прав, Даниэль, — быстро проговорила Габби. — В этот раз кое-что происходит иначе. Кое-что, что связано с Люси. Круг может разорваться, и не так, как нам бы хотелось. Я имею в виду… всё может закончиться.
— Кто-нибудь может мне сказать, о чём вы все говорите? — вмешалась Люси. — Что происходит иначе? Как разорваться? И, в конце концов, чем опасна вся эта битва?
Даниэль, Арриан и Габби на мгновение уставились на неё так, словно пытались понять, кто она такая, словно они откуда-то знали её, но она так резко и так сильно изменилась, что они больше не могли узнать её лицо. Наконец Арриан заговорила.
— Чем опасна? — Она потёрла шрамы на шее. — Ну, если они победят, на земле воцарится ад. Конец света, говоря понятным всем языком. Чёрные Тени метались вокруг Кэма, боролись и грызлись друг с другом, словно в какой-то сумасшедшей, дьявольсокй разминке.
— А если мы выиграем? — Люси пыталась подобрать слова.
Габби сглотнула, затем серьезно сказала: — Мы пока не знаем.
Внезапно Даниэль отшатнулся от Люси и указал на неё. — О-она не…, — он запнулся и закрыл рот. — Поцелуй, — наконец произнёс он, шагнув вперёд и беря Люси за руку. — Книга. Вот почему ты можешь…
— Давай переходи уже ко второй части, Даниэль, — попросила Арриан. — Думай короче. Терпение — это достоинство, и ты знаешь, каково сейчас Кэму из-за всего этого.
Даниэль сжимал руки Люси. — Ты должна идти. Ты должна уйти отсюда.
— Что? Почему?
Она посмотрела на Арриан и Габби в поисках помощи, и затем отшатнулась от них, когда множество серебряных огоньков начали появляться на крыше мавзолея. Будто нескончаемый поток светлячков, освобожденный из огромного каменного сосуда. Они посыпались на Арриан и Габби, заставляя их глаза блестеть. Это напомнило Люси о фейерверке 4 Июля, когда свет был только к месту, и она посмотрев в радужную оболочку глаз своей матери, увидела отражение фейерверков, нарастающие серебристые вспышки света, как будто глаза ее матери были зеркалом.
Только эти огоньки не превращались в дым, как фейерверки. Когда они падали в траву кладбища, они вырастали в изящные, радужно мерцающие существа. Они не имели точных человеческих очертаний, но они были смутно узнаваемые. Великолепные, светящиеся лучи света. Существа такие восхитительные, что Люси сразу поняла, что они были армией ангельской силы, равной по размеру и количеству большой черной силе Кэма. Это выглядело так, как истинная красота и добро должны были выглядеть — спектральное, люминесцентное скопление существ настолько безупречных (непорочных), что было больно смотреть прямо на них, как на самое восхитительное затмение, или, может быть на сами Небеса. Она должна была чувствовать успокоение, пребывая на стороне, которая должна одержать победу в этой борьбе. Но она начинала чувствовать тошноту.
Даниэль прижал ладонь к ее щеке. — Ее лихорадит.
Габби похлопала Люси по плечу и просияла. — Ничего страшного, сладенькая, — сказала она, убирая руку Даниэля прочь. Ее медлительность речи каким-то образом обнадеживала. — Мы уберем это отсюда. Но ты должна идти. Она посмотрела через плечо на орду черноты за Кэмом. — Сейчас же. Даниэль притянул Люси к себе, чтобы обнять в последний раз.
— Я уведу ее, — громко сказала мисс София. Книга все еще была зажата у нее под рукой. — Я знаю безопасное место.
— Иди. — сказал Даниэль. Я найду тебя, как только смогу. Просто обещай мне, что убежишь отсюда, и что ты не станешь оглядываться назад.
У Люси было очень много вопросов. — Я не хочу оставлять тебя. Арриан встала между ними и не дав закончить Люси, грубо оттолкнула ее к воротам.
— К сожалению, Люси, — сказала она. — Пора оставить эту борьбу для нас. Мы своего рода профессионалы.
Люси почувствовала Пенни, взявшую ее за руку, и вскоре они уже бежали. Пробираясь с трудом вверх к воротам кладбища так же быстро, как она неслась вниз по дороге, чтобы найти Даниэля. Снова взбираясь по скользкому склону мульчи. Обратно через неровные живые дубы, раскидывающие ветви, и ветхие штабеля сломанных надгробий. Они преодолели камни и трусцой понеслись вверх по склону, направляясь к далекой железной арке ворот. Горячий ветер раздувал ее волосы и болотистый воздух все еще оставался лежать толстым слоем в ее легких. Она не могла найти Луну, чтобы та вела их, а свет в центре кладбища теперь пропал. Она не понимала, что происходит. Вовсе. И ей совсем не нравилось то, что все остальные знали. Молния черноты ударила в землю перед ней, разверзая землю и открывая неровное ущелье. Люси и Пенни затормозили как раз вовремя. Расщелина была так же велика, как Люси была высока, так же глубока, как… что ж, она не могла увидеть темного дна. Ее края шипели и пенились.
Пенни ахнула. — Люси, я боюсь.
— Следуйте за мной, девочки, — сказала мисс София. Она повела их вправо, пробираясь через темные могилы в то время, как позади раздавались взрыв за взрывом. — Просто звуки битвы. — сказала она раздражительно, как какой-то странный экскурсовод. — Боюсь это, будет продолжаться еще некоторое время.
Люси вздрагивала от каждого грохота, но продолжала продвигаться вперед, пока ее икры не начали гореть, пока позади нее, не испустила вопль Пенни. Люси обернулась и увидела, как ее подруга споткнулась, и ее глаза закатились.
— Пенни! — Люси прокричала, протягивая руки, чтобы поймать ее, прежде чем та упадет. Ласково, Люси опустила ее на землю и наклонилась над ней. Она почти захотела, чтобы она этого не делала. Плечо Пенни пронзило что-то черное и зубчатое. Оно впилось в кожу, оставляя обугленную часть плоти, которая пахла горящим мясом.
— Все так плохо? — хрипло прошептала Пенни. Она быстро моргнула, несомненно, разочарованная тем, что неспособна поднять голову вверх, чтобы увидеть это своими глазами.
— Нет, — солгала Люси, покачав головой. — Всего лишь порез. Она сглотнула, пытаясь проглотить тошноту, нарастающую в ней, когда она потянула потертый черный рукав Пенни. — Я не делаю тебе больно?
— Я не знаю, — прохрипела Пенни. — Я ничего не чувствую.
— Девочки, что за задержка? — мисс София отступила назад. Люси посмотрела на мисс Софию, убеждая ее не говорить, насколько плохо выглядела травма Пенни. Она не стала этого делать. Она поспешно кивнула Люси в знак согласия, а затем просунула руки под Пенни и подняла ее, как родитель, укладывающий ребенка в постель. — Я понесу тебя, — сказала она. — Еще недолго осталось.
— Эй. — Люси последовала за мисс Софией, которая несла Пенни, вес которой был для нее не тяжелее мешка с перьями. — Как вы?!
— Никаких вопросов, пока мы не будем достаточно далеко от всего этого, — сказала мисс София.
