Эпилог
Эма поправила хватку на седле, Хаганэ сел за ней. Лошадей было мало, и им пришлось ехать вместе. Она не была против. Она была рада его близости. Но так их путь в Нагеями-то будет длиться дольше. Саитама хотел оставить как можно больше лошадей, чтобы дать их солдатам, если Фракция нападет снова.
Но после жертвы Назэ вряд ли кто-то придет в ближайшее время.
Она не ощущала ши-но-кагэ этой ночью.
Тени тянулись под ногами лошади. Эма искала связь с ними. С Назэ. Но ничего не было, даже холодного покалывания, которое она связывала с его близостью. Она ожидала, что он придет с поместье на следующий день, не показывая эмоций из-за произошедшего.
То было три дня назад.
Он спас их, теперь его не было. Почему она не могла принять это и жить дальше?
Прощальные слова Назэ показывали, что угроза осталась с Ичиё. Хоть она не ощущала тени, он дал ей задание: продолжить его миссию. Она прижала ладонь к сдавленной груди.
Может, она ошибалась. Может, он доверял ей.
Хаганэ обнял ее, сжав поводья перед ее животом.
— Все будет хорошо.
— Да, — хотя возвращение к Тайшо было самоубийством. Она не забыла, что налетчики, зараженные тенью, были в форме Тайшо. Если на них проверяли эликсир Сенмея, им нужно было попытаться это остановить.
И Рё. То видение. Он говорил с ней, в голосе смешались надежда и удивление. Его предупреждение — он дал бы ей шанс, или было уже слишком поздно?
Хаганэ поцеловал ее в щеку.
— Если ты для него важна, он послушает. Ты сказала, что бы были близки с детства.
— Но мы расстались в плохих условиях. И Тайшо теперь с Фракцией. Рё решил остаться и стать верным Ичиё.
— Тогда нам нужно быть осторожнее, да? И с моей поразительной силой и твоей невероятной ловкостью мы сможем разораться с теми сволочами.
Духи, снова этот оптимизм.
— Просто вспомнила, что те сволочи были когда-то моими товарищами.
Он вздохнул и опустил подбородок на ее плечо.
— Точно. Я не забыл. Но я… мы… на твоей стороне здесь и сейчас.
Дорога тянулась за пределы города, пропадала среди гор на горизонте. Пока она не выяснит цели Ичиё и не остановит ши-но-кагэ, они продолжат терзать землю. Эма держалась за надежду, что мир еще можно было исправить.
Саитама вышел из поместья и приблизился. Ах, пора. Когда они снова увидятся? Боль сжала ее сердце, пока она смотрела на него, вспоминая долгую ночь вместе.
Все это время что-то держало их вместе. Потому что расставания — сначала с Назэ, теперь с Саитамой — разбивали ее изнутри.
Он склонил голову, глядя на них, выглядя как командир клана.
— Взяли все, что нужно?
— Думаю, да, — сказал Хаганэ. — Мы пришлем весть, как только сможем.
— Как только мы оценим ситуацию там, мы поймем, что делать. И я знаю город лучше всех. Мы поймем, что они затеяли, и как Ичиё сам управляет ши-но-кагэ.
— Я знаю, что ты сможешь.
Эма кивнула, хотя у нее не было той же верности, что у Саитамы в нее. Даже после всего, что они пережили, перспектива возвращения домой беспокоила ее. Но доступ к Тайшо был важен, если она хотела сделать ход против Ичиё, ставшего императором.
Она не могла показывать эти сомнения Саитаме. Ему нужно было знать, что у нее все было под контролем, чтобы он сосредоточился здесь. Его клан нуждался в нем больше, чем обычно.
— Эма.
Она посмотрела в глаза Саитамы. Он улыбнулся, склонив голову, скрестил руки.
— Удачи, — он смотрел в ее глаза еще миг, а потом повернулся к отряду, который сопровождал ее. Эма смотрела ему вслед, он прошел во врата с крышей. Обожженное дерево и обломки были единственными следами боя.
Хаганэ потянул за поводья, чтобы повернуть лошадь, и напрягся.
— О, зараза, — он передал ей поводья и стал рыться за ней.
— Что? Что такое?
— Акито просил не забыть. Не говори ему, ладно? Это…
— Я поняла. Не скажу, но что ты забыл?
— Кое-что для тебя.
Он протянул руку с маленьким свертком из ткани, завязанным шнурком. Эма отдала ему поводья и покрутила сверток в руках.
— Я думал, это шутка. Он не дарит подарки, знаешь? Но он и не шутит.
— Да… — что это могло быть? И… он знал, что произойдет той ночью?
Она убрала ткань, нашла внутри кусочек бумаги, завязанный шнурком из красных, черных и золотых нитей. Она погладила шелк большим пальцем, вспомнила их встречу в Айзен-мачи полгода назад. Он уничтожил ее старый шнурок для волос в их коротком бою. Духи, он же не помнил об этом все это время?
Эма развернула записку.
Нити судьбы не так просто порвать. Акито
— Акито… — прошептала она, крутя шнурок между пальцами. Ее сердце не выдерживало.
Эма убрала со своих волос потрепанный шнурок и бросила его на землю. Она завязала хвост шнурком, подаренным Акито, горечь значения наполнила ее грудь, грозила вызвать слезы.
Без его решимости, уверенности и непоколебимой поддержки было ужасно пусто.
Хаганэ цокнул языком.
— Неплохо. Может, я все-таки на него повлиял.
— Возможно, — она улыбнулась. Покалывание пробежало по запястью — тень окружила его и скользнула в рукав, довольная. Предвкушение побежало дрожью по ее спине.
Он не пропал полностью.
Она еще могла надеяться.
Эма выпрямилась, отклонилась и поцеловала его в щеку.
— Готов?
— Всегда.
Хаганэ направил лошадь за пределы города, там они набрали скорость и понеслись по дороге, которая была и знакомой, и пугающей. В конце ждала правда, к которой Эма не была готова. Но она должна была увидеть это и принять.
Ради судьбы ее страны, ради всех, кто был ей дорог, ради всего, что было для нее важным…
Пора было побывать дома.
