до сего отличавшийся радикально рациональным мышлением, принялся создавать там базу? Мой человек видел чертеж, он описывает проект как хорошо укрепленную крепость с портом и большими складами. Она там не нужна.
Я посоветовалась с некоторыми слугами, ведающими в морском деле. По их словам, единственное, для чего эти острова после завершения работ пригодны — промежуточная точка пути. Место, где купцы могли бы передохнуть, переждать бури, пополнить запасы и починить корабли.
— Но куда им плыть? — усомнился Лаш. — Архипелаг южнее, Ланака севернее, да и добраться до них проще вдоль берегов. На другой стороне Доброго моря пусто, тамошние дикари не представляют серьёзного интереса для торговцев.
— Я тоже так думала, пока не взглянула на карту. Прошу вас, мессен, — Селеста расстелила широкий кусок пергамента на столе. — Видите это местечко под названием «Каменные Кости»? По словам моряков, оно находится в удобной бухте, где глубоководные корабли могут подходить едва ли не к самому берегу. Крупных племен там нет, сильных чудовищ — тоже, климат чуть менее отвратительный, чем у соседей. Некогда в Костях даже подумывали основать колонию, но отказались ввиду полной бессмысленности. Теперь смысл появился. Видите эту пунктирную линию? Раньше здесь протекала река, после Катастрофы она обмелела и полностью высохла. Сейчас там долина, ведущая к отрогам Белых гор. Тех самых гор, которые пятьдесят лет назад тотемники Козлиной Шкуры объявили своими.
Герцог давно стоял возле стола, рассматривая карту и поглаживая рукой подбородок. Лоб его покрылся глубокими морщинами.
— Новый торговый путь на восток… — тихо пробормотал он.
— Совершенно верно, мессен. Новый торговый путь на восток, — согласилась вампиресса. — Конкурент южного, идущего из Мекрама в Динлигил. Представляете, какие объемы грузов по нему пойдут, если у Сына Моря получится задуманное?
Лаш несколько раз прошелся вдоль стола, не отрывая взгляда от карты.
— От границ с Дезио отводят полк, — словно невпопад заметил он. — Климат там, насколько я помню уроки географии, похожий. Хорошие разведчики, знакомы с фортификацией, с чудовищами сталкиваются постоянно. Перебазируют их под Меварою.
— База флота, откуда так удобно отправлять экспедиции в северные воды, — напомнила Селеста. — Вот вам и те, кто будет торить путь.
Герцог навернул ещё парочку кругов с задумчивым видом.
— Предположим, — наконец, остановился он. — Предположим, мессена, вы правы. Но какое это имеет отношение к нам, к нашим проблемам. Вы предлагаете добровольно вложиться в проект? Сомневаюсь, что повелитель подпустит к нему кого бы то ни было. Для него намного выгоднее и логичнее оставить доступ к пути исключительно в своих руках.
— Безусловно, дорогой друг. Никто не захочет терять монополию. Поэтому я предлагаю пойти дальше и продолжить путь, превратить его из дороги на восток в дорогу из одного конца континента в другой. Нам всего-то требуется расчистить путь на запад!
Со стороны Селеста выглядела спокойной, даже расслабленной. Она полулежала в кресле, с удобством откинувшись назад и отпивая вино из изящного хрустального бокала. Внутри же её чуть ли не колотило, в животе тугим комом пульсировала энергия, ища выход.
Госпожа рисковала, вбрасывая идею Святого Похода так рано, её заготовки были рассчитаны на больший срок. Изначально она собиралась лет пять разрушать репутацию священников, сколачивать единый пул купцов, согласных оплатить предприятие, опутывать долгами Лаша, искать царедворцев, готовых поддержать поход и способных повлиять на мнение короля. Действия Валиира перечеркнули её планы, полностью перекроили политический ландшафт страны и заставили торопиться.
Сейчас всё зависело от того, сумеет ли она убедить герцога.
Селеста с трудом удерживалась от соблазна слегка повлиять на сознание мужчины. Нельзя. Только слова.
— Ещё никому не удавалось разрушить Семиречье.
— Никто и не пытался, — отмела аргумент Госпожа. — Степняки не в счет, что они могут?
— Неужели вы намерены отправить своих воинов на войну с представителями собственной расы? Простите, мессена, верится с трудом.
— Мы не намерены демонстрировать свое участие. И, прошу вас, мессен Рикарид, не сравнивать меня с этой гнилью на лице мира. Подобное сравнение оскорбительно.
— Приношу свои глубочайшие извинения, благословленная госпожа, — тут же поклонился герцог, сложив ладони перед лбом, выражая искреннее раскаяние в сказанном. — Боги свидетели, я молю о прощении и прошу не таить обиды.
— Оно вам даровано.
— Благодарю, месена. Однако ж вынужден отметить, что замысел многодостойной по-прежнему неясен мне.
— То, что выглядит сложным, на деле просто. Нам мешает Семиречье — Семиречье должно исчезнуть. Кровавый род не в состоянии уничтожить его своими силами, ваши войска тоже не справятся в одиночку. В Семиречье нужны не столько воины, сколько маги и жрецы. Отправиться в поход вместе означает подставить Ласкарис под обвинение в приверженности к темному пути, запрещенному в Талее. Следовательно, нужен некто, способный пересечь Степь и обладающий навыками борьбы с чудовищами. Таких полным-полно в монастырях.
Нет-нет, я знаю, что вы скажете. Что большая часть монахов холодно настроена по отношению к вам, постоянно обвиняет в незаконном колдовстве, пишет доносы Сыну Моря и не согласится даже рядом присесть. Если, конечно, им кто-нибудь предложит. Однако хотелось бы напомнить несколько моментов, меняющих всю картину. Во-первых, в монастырях достаточно фанатиков, готовых идти хоть на край света ради мифического одобрения высших сущностей. Во-вторых, не стоит ограничиваться святыми людьми. Наёмные отряды охотников за хорошую плату возьмутся за любую работу, а в них хватает опытных боевых магов, способных даже моим слугам доставить хлопот. И, наконец, самое главное. Поддержка Сына Моря. Стоит ему объявить, что уничтожение Семиречья является благим делом, исправлением кривого и возвращением естественного порядка, как любые возражения идеологического толка исчезнут сами собой. Более того — жрецам придется встать под ваши знамена, иначе они сами получат обвинение в недостаточно рьяном служении светлым богам.
Согласится ли Валиир поддержать наше предложение? Зависит от того, как оно будет преподнесено. Он не может не понимать перспективы становления Талеей перекрестком величайших торговых путей мира. Те, кто таковое становление могут обеспечить, обретут в глазах короля особую ценность…
— А если Семиречье выдержит?
— Крайне сомнительно. Но и в этом случае и королевство, и мы
