Ознакомительная версия.
Точнее, зову слугу, а уж он зовет Тома, который приходит сонный, также в теплом плаще — мы мерзнем. И он, и я… Слугу я отпускаю, а Том через пять минут выходит обратно. Как и вошел, в темном плаще и шляпе, из‑под которой виднеются темные волосы. Откуда?
Парик! Чего уж проще!
А другой человек, в плаще принца, продолжает молиться перед алтарем.
Надеюсь, соглядатаев мне удалось обмануть. Вряд ли герцог ждет от меня серьезной подлости. Он слишком расслабился, поверил в мою глупость…. а мне того и надо!
А еще мне надо в темницы.
Где‑то там сейчас подыхает человек, который освободил мне путь к трону. Надо сказать ему большое полудемонское спасибо!
* * *
Он не просто подыхает, он висит на дыбе — и его даже не думают пытать. Ожоги, раны — полный набор присутствует, но палача рядом нет. Оно и правильно — к чему?
Я, недолго думая, снимаю убийцу с дыбы и взваливаю на спину. От боли тот стонет и вроде как приходит в себя, но я опять нажимаю точку у него на шее.
Поспи пока. А то начнешь дергаться не вовремя — всю картину мне испортишь! Легко ли вынести человека из темницы?
Ну, полудемону несложно. К тому же я, без всякого гуманизма, убиваю всех, кто встретился на пути. Просто иду — и убиваю. Опять‑таки, не угрызаясь совестью. А должен?
Самая паскудная порода людей — это палачи. Чего их жалеть? Даже тип у меня на плече вызывает больше уважения, он все‑таки, не издевается над беззащитными. Кого попало на принца не натравят, это должен быть мастер убийства.
Сгружаю я убийцу там, где никто искать не будет — в покоях Андрэ. На скорую руку вправляю выбитые суставы и от души поливаю водой из кувшина с цветами. Тот кашляет, заходится в спазмах, но все‑таки приходит в себя.
— Аххх…. Ублюдки! Чтоб вы сдохли!!!
— Уже сдохли, — замечаю я. Его взгляд фокусируется на мне — и глаза у мужчины буквально лезут из орбит.
— Ваше высочество?!
А сколько изумления… Я разглядываю свою несостоявшуюся смерть. Ничего так, кстати. Высок, черноволос, черноглаз, явно из Мирола. Опасный хищник. Женщины от таких бьются в восторге, а мужчины в корчах зависти.
— Много Лавиния за меня заплатила?
Несколько минут мужчина разглядывает все вокруг, меня, обстановку, открытое окно — дорожку к свободе, а потом расслабляется.
— Я так понимаю, что погони за нами нет, ваше высочество?
— Нет.
— Где мы?
— В покоях невинно убиенного тобой принца Андрэ.
— Вот даже как…. да, здесь меня точно искать не будут.
— Полагаю, тебя должны были убить ближе к утру, при побеге. Ты уже сказал, что тебя наняли риолонцы?
— Любой бы сказал.
— Ну да. Каленое железо — это весьма неприятно. Согласен.
— Тем более всего за сто золотых.
Я даже оскорбился.
— Так мало?! За принца крови?!
— Ублюдочного принца.
Если он ждал, что я разгневаюсь… ну — ну.
— И что? Может, я не ублюдок, а новая порода! Мог бы и побольше содрать.
— Мне обещали еще три ночи страсти.
Я заржал, как армейский конь.
Молодец, Лавиния! За три ночи она б этого типа досуха высосала. Ни платить не надо, ни свидетеля не останется!
— Какая умная вампирша.
— Кто?!
— Да полувампир она! Хотела меня соблазнить, а я, видишь ли, не поддаюсь. Как и все маги.
И даже почти не вру. Ну, все некроманты. Маги‑таки поддаются, если вовремя не разглядят, с кем связались.
— Маги?
Я зажег огонек на кончике пальца. Усмехнулся, глядя на вытянувшееся лицо убийцы.
— Вот дурак! Хоть справки бы навел! У меня мать была магом огня, очень сильным. Я и унаследовал.
— Вот даже как…
А мне нравился этот убийца. Спокойный несуетливый профессионал. Отлично понимающий, что справиться со мной он сейчас не сможет, что наниматели его подставили и что надо пока плыть по течению.
— У вас вообще какие слухи о Лавинии ходят?
— Никаких.
— Ну да. С такими подозрениями она б…
— Да сожгли б ее храмовники.
— Это еще не поздно.
— То есть?
Все планы я раскрывать не собираюсь. А вместо этого вкрадчиво интересуюсь:
— А ты отсюда сейчас выйдешь — куда пойдешь?
Теперь уже убийца в замешательстве.
— Куда я хотел — теперь, наверное, нельзя. Хотя… есть место, где я могу отлежаться.
— И ты до него дойдешь в таком состоянии и с погоней на плечах?
— Нет.
— Ну, на нет и выхода нет, — говорю. — Несколько дней отлежишься у меня в покоях — и проваливай.
Глаза мужчины принимали форму правильного круга. Медленно, но верно.
— Н — но….
— А что тебя удивляет? Считай, что это моя оплата за убийство. Ты же мне конкурента устранил…
И вот теперь мужчина хищно ухмыляется.
— а вам, ваше величество, палец в рот не клади.
— Высочество.
— Это ненадолго.
— И вообще, чего это вы, любезнейший, в мои подданные набиваетесь? Мне и без вас хлопот хватает.
— А вдруг я пригожусь, ваше величество?
Усмехаюсь. А ведь неглуп. Понял, что сейчас его будут ловить и в Теварре, и в Риолоне, и в Раденоре. И нашел единственно возможный для себя выход.
— Я подумаю. А пока…
Я снимаю с кровати простыни, скручиваю в петлю и надеваю ее на убийцу. Затягиваю под мышками.
— Ты сейчас сам спуститься по стене до моего окна не сможешь. Я помогу.
— Благодарю, ваше величество.
* * *
Спуск убийцы проходит без последствий. Нас никто не видел и не слышал, так что я предупреждаю его о Томми и возвращаюсь в храм. Надо же принести господину еще и теплую рубашку. Так, на всякий случай!
Стража, науськанная герцогом, пропускает без возражений. Оно и неудивительно. Самые умные и доверенные сейчас не здесь. Охраняют Лавинию, герцога, его детей, потом пойдут в темницу….
А эти — так, шушера.
Оно и понятно, лучше не держать слишком умных в одном доме с вампиршей. Трупы прятать замучаешься.
Так что я усердно молюсь, Том отправляется к убийце, а снаружи поднимается дикая суматоха.
Сбежал, гад!!!
Разумеется, герцог заглядывает в церковь — и я тут же устраиваю ему истерику.
Сбежал убийца?!
Он обязательно меня убьет!
Точно!!
Приставьте ко мне охрану!!!
К церкви, к моим покоям и даже к моей лошади! А вдруг он и лошадь убьет!?
Герцог, наверное, и сам бы не прочь. Но сдерживается и охрану приставляет. Вот и чудненько, все меньше будет по замку искать. Да и вообще — чем меньше людей, тем больше шансов упустить следы.
Стоит ли говорить, что никого не находят?
Убийца исчезает бесследно, а я на рассвете иду отсыпаться в свои покои. Томми и убийца, которого зовут Иваром, соблюдают нейтралитет. Я ложусь — и отключаюсь.
Ознакомительная версия.
