– Ты забываешь о другой стороне моей жизни, – тихо возразил я, несколько уязвленный этим замечанием. – Я наемный убийца. Смею надеяться – достаточно успешный, если до сих пор не попался. Ну… Точнее, почти не попался. А значит, зачастую вынужден доверять лишь своей интуиции. Интуиции, а не разуму. И она, не буду скрывать, не раз и не два меня выручала, помогая уклониться от смертельного выпада в последний момент. Поэтому чувства для меня значат гораздо больше, нежели любые доводы рассудка. И я предпочитаю именно перестраховаться, нежели получить удар в спину в самый неожиданный момент.
– Да ладно? – Рикки спрятал в уголках губ улыбку. – А как же Флокса?
– А что с ней не так? – хмуро спросил я, мигом растеряв весь свой боевой запал.
– Шени, она телепатка, – на всякий случай напомнил мне Рикки, словно я был в состоянии забыть эту в высшей степени неприятную мелочь. – Телепатка, которая еще не достигла пика своей формы. Рано или поздно, но она прочитает твои мысли и в перчатках. Если, конечно, уже не заглянула под личину обычного библиотекаря. И ты это прекрасно знаешь. Но предпочитаешь изо дня в день играть с открытым огнем. Почему?
Я молчал. За последние недели я столько раз задавал себе этот вопрос, что сбился со счета. Почему, почему я не расстался с Флоксой? Не скрою, сначала отношения с ней заводили меня постоянным привкусом опасности, но потом все зашло слишком далеко. Если говорить откровенно, я должен был разорвать эти отношения сразу же после окончания дела Тирна, обернувшегося таким количеством несчастий для меня. Но даже не подумал сделать этого. Почему?
Конечно, можно найти оправдание, будто я побоялся, что после расставания со мной Флокса сразу же начнет встречаться с Лантием. А тот, в свою очередь, вряд ли стал бы сомневаться, как поступить, если его избранница вдруг осознает, кем он является на самом деле. Но… Это пустые оправдания. В действительности я ни разу даже не задумался о том, чтобы уйти от Флоксы. Более того, любая мысль, что она может очутиться в объятиях другого мужчины, пробуждала во мне настоящего зверя. Почему?
«Шени, как ты меня достал! – зло прошипел внутренний голос. – Довелось же на пути такого нытика встретить! Вроде бы, со стороны казался разумным человеком. Надо же было так ошибиться! «Почему» да «почему». Потому что любишь ты ее, идиот! Вот и размазываешь сопли на пустом месте».
Рикки сочувственно хмыкнул, глядя на мое вытянувшееся от внезапного прозрения лицо.
– По этой самой причине Борг хочет научить Тайру летать. – Храмовник бросил косой взгляд на великана, который смутился от такого внимания и шумно засопел, уткнувшись носом в кувшин с пивом. – Вот и все.
– Я не хочу сейчас об этом разговаривать! – неожиданно взорвался я. – Не здесь и не сейчас! У меня есть куча куда более важных проблем!
Служанка испуганно подскочила на месте от моего разъяренного вопля. Даже бледный от усталости хозяин трактира выглянул из подсобки, на всякий случай вооружившись кочергой. Обежал взглядом зал и с облегчением вздохнул, убедившись, что здесь пока никого не убивают.
– Судари, – измученно попросил он, потирая красные от недосыпа глаза. – Шли бы вы…отсюда… Уже рассвет. Мне через несколько часов открываться, а я даже не ложился. Да и в зале прибрать надо перед новым днем. Я, конечно, безмерно счастлив, что вы почтили меня своим визитом, но пора и честь знать.
– Какой, однако, образованный народ в нижнем городе, – пробурчал я. – Вон как вежливо восвояси посылают. Даже отказать неудобно.
– Мы уже уходим. – Рикки встал и щедро сыпанул на стол медяками, явно переплатив вдвое, а то и втрое. – Простите за беспокойство.
Ровшан вежливо кивнул, принимая извинения, и грозно цыкнул на служанку, предлагая той приниматься за уборку.
Я немедленно запахнулся в плащ, оказавшись на улице. Свежий ветерок даже не думал ослабевать, напротив, ощутимо набрал силу за время наших недолгих посиделок. С моря неспешно ползли низкие свинцового цвета тучи, цепляясь растрепанными клоками за кроны деревьев.
– Кажись, шторм идет, – отметил Борг, останавливаясь рядом со мной. – Вон, ветрина какой поднимается.
«Как там Флокса? – немедленно царапнула меня встревоженная мысль. – Она терпеть не может непогоду. Особенно ветер».
– Флокса спит, – тут же отозвался Рикки. – Ей сейчас надо много отдыхать. Не беспокойся, мое заклятье не имеет ничего общего с сонными путами, которые ты недавно на ней опробовал. Это не причинит ей ни малейшего вреда.
– Ты можешь объяснить, чем она отравилась? – раздраженно прервал его я. – И не лучше ли отправить ее к целителям?
– Не вижу причин для этого. – Рикки недовольно качнул головой. – Целители ей вряд ли помогут. Да и потом, у нас нет на это времени. Сдается мне, Дани скоро нанесет свой первый удар. Гроза всегда… хм… странно действует на драконов, вынуждая их совершать всякие безумства.
– Верно. – Борг презрительно сплюнул на пол. – Уж до чего я спокойный, а самому хочется подняться в небо. Шени, ты даже не представляешь, как это здорово: лавировать между молниями, соревнуясь с ветром в скорости, чувствуя, как сама смерть гонится за тобой по пятам!
Темное предгрозовое небо располосовала первая молния, еще бесшумная, но от того еще более угрожающая. Синеватые блики легли на гладко выбритое лицо великана, зажгли в его глазах какие-то нездоровые огоньки.
– Спасибо, как-то не хочется, – вежливо сказал я, секунду помедлив. Низ живота наполнился тревожным предчувствием. Это было не больно, но… Тяжело объяснить. И почему-то на миг я представил себя парящим над городом.
– Скоро ты поймешь, что я имею в виду. – Борг довольно усмехнулся, прочитав на моем лице замешательство и удивление. – Скоро, Шени. У драконьих чар есть одна интересная особенность. Человек может всю жизнь носить на своей коже татуировку дармана, но никогда не подняться в воздух. Потому что невозможно заставить полететь. Можно лишь захотеть. А ты уже практически превратился. Быстро, очень быстро, но я в тебе и не сомневался.
Я промолчал. Нельзя сказать, чтобы слова великана понравились мне. Я никогда в жизни не мечтал стать метаморфом. Напротив, полагал, что более опасной нечисти в природе не существует. Но… Почему-то теперь я не был столь категоричен. Видимо, события последних дней так сильно пошатнули мое мировоззрение, что я ощутил не страх и не привычное отвращение перед татуировкой, отныне украшающей мое тело, но непонятное благоговение… И, как это ни странно осознавать, нетерпенье – когда же превращение завершится.
Рикки и Борг понимающе переглянулись. Храмовник вздохнул, запрокинул голову к небесам и закрыл глаза. Где-то рядом послышалось глухое недовольное ворчание грома. Гроза набирала силу.
