Квали вскочил, не раздумывая, и метнулся к Грому.
— Ланс Громад дэ Бриз, Указательный, Рука Короны! — рявкнул он, опять срываясь на фальцет от волнения. И, без передышки, не дожидаясь результата: — Риан Дэрон на-райе Стэн на-фэйери Лив, Большой Кулак, Рука Короны!
Темп трансформации стал замедляться, и Роган засуетился над вампирами. Видимо, теперь в его пассах был какой-то толк. А Лиса, услышав последний призыв, медленно сложила руки на груди и окаменела. Значит, брат, да? Дэ Стэн, да?
Квали бросился к берёзе.
— Донни дэ Мирион, Средний, Рука Короны!
Никакого эффекта. Последовательность трансформации была уже не видна — это было уже неуловимое глазом мельтешение почти не связанных друг с другом частей. Было ясно, что вот-вот это всё просто распадётся клочьями, рассыплется, как те гнилушки в чаще леса… — Донни дэ Мирион, Средний, Рука Короны! — ещё раз отчаянно проорал Квали.
— Не поможет, — ядом из голоса Лисы можно было, не напрягаясь, отравить полконтинента.
— А? — Квали не мог оторвать глаз от того, что было Донни.
— Ага. Не поможет, — второй половине континента предлагалась глубокая длительная заморозка. Очень глубокая и очень длительная. — Кэйн Берэн. Дэ Мирион. Ле Скайн. На-фэйери Донн Дроу, — самая невезучая, случайно оставшаяся в живых часть населения могла, пожалуйста, из соображений гуманности, утопиться в кислоте. Или повеситься, это уж по желанию, но побыстрее, пока Лиса сама этим не занялась. Надежда? Да, конечно, а как же? Надежда на быструю смерть — это тоже надежда.
Квали, не задумываясь над смыслом, поспешно повторил за Лисой всё сказанное, выкрикнул "Рука Короны" и, когда мерцание прекратилось, а в тенётах повисло нечто непонятное, но уже материальное, бессильно осел в траву. Подскочил чем-то очень довольный, хотя и озабоченный, Роган, снял путы и опустил рядом с эльфом на землю обнаженное тело мужчины с головой летучей мыши и одним крылом. Крыло медленно — медленно, какое счастье! — превращалось в руку. Роган застыл с закрытыми глазами, только губы шевелились, проговаривая формулы удержания и поддержки заклинания.
— Ребята, я не хотел! — прошептал Квали. Он с несчастным видом смотрел, как Дэрри, охая, натягивает чудом уцелевшие штаны. Гром всё ещё лежал без движения. — Я… только лес хотел… Как же это?
— Трепетный мой! — голос был хриплым и едва слышным, но пять кило снисходительного ехидства на каждое слово — о, да! — это был Донни! — А ты никогда не думал, почему под протекторатом оказались именно ле Скайн, а не наоборот? Это ж надо додуматься — Песнь Созидания для трёх вампиров! Пташка певчая! Ох! Роган, хватит, чем так лечить — лучше добей!
— Цыц мне тут! Философ! Сначала оклемайся, потом лекции читай! — с необыкновенным для него добродушием шикнул Роган. — Вот сейчас как взлечу — будешь знать у меня!
— Да-а! Посмотреть, как ты взлетишь — для этого стоит жить! — слабо хихикнул Дон, но тут же тихо болезненно взвыл и закашлялся. — Слышь, ты, целяка страшная! Обцелячил со всех сторон уже, уймись! Дай пожрать лучше! И прикрой меня чем-нибудь, мне сейчас только хорошей дозы ультрафиолета и не хватает! — говорил он тихо, но вполне отчётливо, язык не заплетался.
— Сейчас-сейчас! — засуетился маг, вытащил из кармана чёрный свёрток, встряхнул, разворачивая, и пнул эльфа коленом в бок: — Большой! Хватит страдать, помоги-ка! За плечи приподними. Ага-ага. Теперь ноги. Ага. И вот там прикрой. Вот так, — теперь Донни весь был обёрнут чёрной тканью, даже над головой оказался козырёк от прямых солнечных лучей. Под голову ему Роган подсунул свёрток с формой Руки, как раз для Дона и запасённой.
До эльфа вдруг дошла некоторая неправильность ситуации. Вот Дон. А… Лиса? Почему она… Квали обернулся к Лисе и встретился с ней взглядом. И тут же об этом пожалел. Очень стало неуютно. Кто бы мог подумать, что взгляд этих карих глаз, обычно такой тёплый, может излучать арктический холод. Квали съёжился. Так можно смотреть… Так ни на что нельзя смотреть, если не собираешься немедленно отнести это что-то на помойку и вымыть руки. С мылом, в горячей воде. А она смотрела. И молчала.
— Лиса! — Квали страдальчески поморщился. — Я… объясню!
— Да что ты? Ну попытайся, зятёк! — слово прозвучало, как трёхэтажный мат. — Только не поздновато ли? А может, и не зятёк? — Лиса явно была в бешенстве, но говорила негромко и удивительно спокойно. — А вот интересно, если б ты сегодня не прокололся — когда бы ты собрался поведать мне столь незначительный факт своей биографии? На свадьбе? Или и сватовство твоё — такая же лажа? Она ведь теперь человек по документам, чего стесняться-то? — Донни завозился в своём коконе, но Роган сделал большие глаза и замотал головой. Квали побледнел и выцвел, только уши горели от стыда.
— Да Лиса же! Всё не так! Я не вру! Ну посмотри, ты же Видящая!
— А зачем врать? Можно просто промолчать, так ведь? Оч-чень удобно! Ещё и "родителей" притащил! К чему был этот фарс, Квали?
— Да это действительно родители! И не фарс! Ну, как ты можешь обо мне так думать?
— А я и думать должна только так, как угодно на-фэйери? — скривилась Лиса в ядовитой ухмылке.
Эльф закрыл горящее от стыда лицо руками, замычал и закачался. Потом сел, где стоял, и сказал со спокойной обречённостью:
— Я им сразу сказал, чем это кончится…
Поскольку голос никто не повышал, Дэрри пропустил основную порку мимо ушей и обратил внимание на происходящее, только когда Квали с потерянным видом опустился на землю. Сработал рефлекс — младшего братика обижают! Непорядок! Братца Кваклю мог обижать только он, Дэрри! Ну, ещё родители — но тут он был бессилен. А остальные идут лесом в баню!
— Райя? Может, не стоит в таком тоне говорить с одним из правящей династии? — обратился он к разъяренной Лисе, как привык осаживать зарвавшуюся дворцовую прислугу: этакая смесь снисходительно-доброжелательного с воспитательно-назидательным. — Он хоть и младший, но, всё же, на-фэйери.
Гром, собиравшийся встать, и уже стоящий на четвереньках, сказал "У-у-у", лёг обратно и прикрыл голову руками. Квали отчаянно затряс головой и замахал руками…
— Нельзя? — медово улыбнулась Дэрри Лиса. — И думать нельзя, и говорить нельзя — вот беда-то! А сделать можно?
Принц часто и охотно общался с дамами из самых разных слоёв общества, и, как правило, инкогнито. Из-за этого самого инкогнито приходилось иногда и по физиономии получать. Когда ладошкой, а когда и ногтями — всякое случалось. Но теперь с ним случилась Лиса. Ни придворным этикетом, ни военной подготовкой явление под названием "Лиса" не предусматривалось, да и многократная трансформация не пошла Принцу на пользу. Поэтому прямой без замаха в челюсть он всё-таки пропустил, запнулся об лежащего на травке кормлеца, и цветущий куст шиповника с радостным треском веток принял полуголого Принца в свои колючие объятия. Квали болезненно зажмурился, Роган охнул, Донни тихо заржал, дёргаясь под тряпкой.
