— Защищаться и контратаковать, не запрещено. — Легко вскочив на ноги (атаковал-то он, до этого, всё так же, сидя в позе Лотоса), Юпериус, несмотря на данное им разрешение, к активным действиям со стороны ученика, стремительно стал наносить удары своим посохом.
Из-за стремительной, не прекращавшейся даже на одну несчастную секунду атаки, Арес был вынужден всё дальше и дальше отступать от своего посоха-шеста, лежавшего на полу, рядом с тем местом, где происходила недавняя медитация. Так что добраться до своего оружия, чтобы при помощи его начать отражать удары посоха наставника Боя, или наносить ответные удары, мальчишка никак не мог. Он вынужден был только отступать, уклоняться, уворачивать, а иногда и различными акробатическими элементами, то кувырком в воздухе или по полу, то запрыгиванием на близстоящую мебель, продолжать ускользать он пытавшихся достать его ударов. Причём, бил Юпериус, уже не только посохом, а и руками и ногами.
— Пять предметов ты мог уже использовать в качестве оружия. — Не переставая наносить удары, недовольно заметил Юпериус. — А ты зациклился только на своём посохе-шесте, до которого не можешь добраться.
В качестве наглядного примера, наставник Боя схватил свободной левой рукой, невероятной работы напольный, золотой подсвечник, имевший витую тонкую ножку двухметровой длины. В следующую секунду, подсвечник уже пронёсся в низком, широком ударе, в попытке подсечь ноги, еле успевшего подпрыгнуть высоко вверх Ареса. И вот тут-то, прямо в воздухе, мальчишку и настиг, тычковый удар концом посоха в живот.
Отлетев назад, не меньше чем на пять метров, Арес после падения, ещё метра три проскользил спиной по полу, пока не врезался в стену.
На секунду, во взгляде наставника Боя промелькнуло волнение. Но судя из того, как быстро вскочил на ноги Арес, с ним всё было в порядке. Да и как могло быть иначе, если удар-выпад шестом, был нанесён чисто с толчковой целью. Для того чтобы просто отбросить тело ученика. Но даже и такого удара-выпада, могло оказаться достаточным для того, чтобы травмировать внутренние органы неподготовленного к подобному физическому воздействию противника.
Однако в монастыре Стихий не зря много времени уделялось укреплению тел учеников. Причём использовались для этого, помимо различной алхимии, всевозможные силовые и дыхательные упражнения. А так же жёсткие и весьма болезненные на начальных этапах, набивки тел.
И набивались тела мальчишек буквально всем, что можно было для этого применить. В ход шли и палки, и шесты, и деревянные мечи — которыми не просто сражались во время тренировочных поединков или отработок ударов и комбинаций, а специально, следуя указаниям наставников и тренировочной программе, чуть ли, не до потери сознания от боли, ученики были друг друга по определённым местам на теле. По тем местам, которые необходимо было укрепить и сделать невосприимчивыми до боли.
Даже сон в монастыре Стихий использовался не только для отдыха, смертельно уставших за день, после изнурительных тренировок учеников. Ведь спать тем приходилось на жёстких поверхностях, что дополнительно укрепляло их тела.
А чего только стоили, так называемые — падения в яму. В яму, где каменный пол был покрыт слоем песка. И по мере того, чем дольше по времени мальчишки обучались боевым искусствам в монастыре Стихий, тем меньше становился слой песка на каменном дне ямы, и тем выше становилась высота, с которой приходилось падать. Так что ближе к последним степеням обучения, падать приходилось уже на голый каменный пол. И падать с высоты не менее трёх, а то и пяти метров. И главным правилом при этих падениях, было не допускать падений на голову.
Естественно, в начале применения в обучающей программе, падений в яму, возникали некоторые сложности. И связаны эти сложности были отнюдь не с боязнью мальчишек боли, ушибов, а иногда и даже переломов. Ко всему этому они довольно быстро привыкали и забывали, как про свою боязнь, так и про боль, на которую всё меньше и меньше обращали внимания. Основная же сложность заключалась в том, что юным ученикам, которых наставник Ветра уже успел обучить владению энергией Воздуха, трудно было, поначалу, во время падения в яму, не применять, для остановки или смягчения своего падения, энергию Воздуха. После всех тех тренировок и обучения, когда их чуть ли не каждый новый день, обучали применять энергию Воздуха, во всевозможных, различных ситуациях, среди которых естественно и обучали на уровне рефлекторного применения использовать энергию Воздуха, для остановки или замедления падения с какой-либо высоты.
Но выход, был быстро, найдет. Найдет ещё многие столетия назад, первыми наставниками монастыря Стихий. И выход этот заключался в том, что до того момента, пока ученик не достигал той степени самоконтроля и выдержки, когда ему удавалось силой своего разума и воли, не допускать смягчения или остановки своего падения при помощи энергии Воздуха, его просто напросто, к занятию, по падению в яму, допускали только после того, как из его внутреннего хранилища, из его Ядра, предварительно была израсходована вся хранившаяся там энергия Воздуха.
И вот теперь, когда Арес не мог пользоваться энергиями стихий, всё, то болезненное укрепление и набивание тела, все те мучительные падения в яму, помогали ему остаться целым и относительно, невредимым, во всех тех сражениях и передрягах, в которых он успел побывать, оказавшись в Глейпнире. Только вот он сомневался, что его крепости и стойкости ещё хватит, хотя бы на пару таких вот, как сейчас, пропущенных ударов и падений.
А ведь было прекрасно понятно, что наставник Боя даже и не бил его ещё по-настоящему. Гонять ударами гонял, но не бил хотя бы в пол своей силы. А проверять — так это, или не так, специально подставляясь под удар, Арес уж никак не собирался. Во всяком случаи, пока у него были силы и энергия, он намеревался, продолжать, пытаться, уходить от этих ударов.
Сейчас же, пока, для сына короля оборотня было ясно только то, что, как ему и было замечено наставником, он допустил непростительную ошибку — зациклился в качестве оружия, только на своём посохе-шесте. Так что следовало, как можно быстрей, исправлять эту ошибку. Исправлять, пока не прилетел новый, удар-наказание.
По быстро заметавшемуся вокруг взгляду мальчишки, Юпериус понял, что до того, наконец-то, дошла, хоть и после его слов, совершённая им ошибка. Только вот спокойно заниматься поиском подходящего для защиты оружия, он не собирался давать своему ученику. Так что, поставив золотой подсвечник практически обратно на то место на полу, где тот всё время и стоял (уж слишком увесист был подсвечник, и даже не сильным ударом, им можно было запросто травмировать мальчишку), наставник Боя, после не более пяти секундой остановки, снова бросился в атаку. Как ни как, тех нескольких секунд, что он дал Аресу на осмотр и оценку ситуации, вполне должно было хватить тому, для принятия верного решения. А ведь настоящий, имевший за цель, убить мальчишку противник, не дал бы ему, даже и одной секунды из этого времени.
Ох, как же Юпериус был приятно удивлён, когда Арес, ушёл от удара его шеста, в совершенно неожиданном направлении! А он-то, казалось, всё просчитал. Рассчитывая достать своего ученика ударом ноги на одном из возможных путей того ухода от произведённой атаки.
Да и кто бы мог подумать, что вместо того, чтобы прыгнуть влево или вправо (назад ведь пути не было, так как там была стена), Арес, словно заправская обезьяна, успев заскочить ногой на нёсшийся к нему в ударе шест, использовал силу и инерцию движения оружия, для того, чтобы ещё больше вскинуть в прыжке своё тело вверх. В следующую секунду, он уже вцепился руками, в свисавшую с высокого потолка, на толстой и длиной цепи массивную люстру.
— Удивил. — Не удержался от улыбки и похвалы Юпериус.
Арес же этим временем, немного качнув люстру, спрыгнул вниз, послав при этом своё тело в направлении фонтана. До того, как его ноги коснулись пола, он мастерски два раза перекувыркнулся в воздухе, продемонстрировав прекрасную акробатическую подготовку, которой обучали всех учеников в монастыре Стихий.
