Ознакомительная версия.
Пальму, кадка с которой стояла в углу, в одной из наиболее удаленных частей фойе, я приметила заранее. И теперь устремилась прямиком к дереву. Долго ждать не пришлось. Уилфорт пришел хоть и позже меня, но явно до истечения пятнадцатиминутного срока. Последовав моему примеру, он приблизился к пальме, и теперь нас, стоящих друг напротив друга, частично скрывали от потенциальных свидетелей широкие листья.
— Решила встретиться на нейтральной территории? — изогнул бровь Александр.
— Думаю, в моей нынешней ситуации это наиболее правильный шаг, — откликнулась я.
— А какова твоя нынешняя ситуация? — поинтересовался он. — Как ты уехала из Оплота? Получила новое задание?
— Увы, нет. Если бы мне дали новое задание, все было бы значительно проще.
— Тогда как ты уехала?
— Скажем так, неофициально. Иными словами, путь назад отрезан.
Александр немного помолчал, оценивая мои слова.
— Поехали ко мне, — решительно произнес он затем.
В мои планы это никак не входило.
— Прямо сейчас? — усмехнулась я. — А как же опера?
— Попрошу своего секретаря, чтобы потом рассказал мне, чем дело кончилось.
— Это, конечно, самое главное в опере, — хмыкнула я. — Чем все закончится, я тебе и так могу сказать, прямо сейчас.
— Давай ты расскажешь об этом в карете, — предложил Александр. — А когда секретарь вернется, мы сверим ваши версии.
— Не пойдет, — грустно покачала головой я. — Я здесь для другого.
— Надеюсь, не для музыки?
Я тихонько рассмеялась постановке вопроса.
— Нет. Надеюсь, оперные певцы не будут в обиде: для того чтобы их послушать, и так собралась масса народа. Я хотела сообщить тебе две вещи. Во-первых, человек, о котором ты беспокоился, — в Иллойе. Таверна «Лунный свет», второй этаж, пятая комната по левой стороне. За ним надо кого-нибудь прислать. Он в сносном состоянии, но все же нуждается в медицинской помощи.
Александр серьезно кивнул.
— Я займусь этим без промедления, — сказал он, не трогаясь, однако же, с места. По-видимому, «без промедления» означало «сразу после того, как закончится наш разговор». — Рад слышать, что он в сносном состоянии. Признаться, я опасался, что он совсем плох.
— Как я понимаю, он получил очень неплохое лечение в пределах Оплота. Но у светлых магов больше возможностей, чем у наших травников.
— Понимаю. Об этом позаботятся. Ты хотела сказать что-то еще?
— Да. — Я вытащила спрятанные под одеждой бумаги и протянула Александру. — Здесь мое согласие на развод. Заверенное по всей форме. С ним ты сможешь все устроить. Тебе не придется зависеть от моих непредсказуемых появлений и исчезновений.
Документы я оформила уже здесь, в Настрии, посетив нотариуса, прежде чем отправиться в оперу.
Не торопясь принимать документ, Александр склонил голову набок.
— Я так понимаю, ты снова собираешься исчезнуть?
— Собираюсь, — призналась я.
Ему это не понравилось, хотя, готова поспорить, он предвидел такой вариант. Ох, как не понравилось. Это легко читалось в выражении его лица.
— Почему? — хмурясь, спросил он.
Я легонько пожала плечами, хотя вряд ли это движение могло отразить даже малую толику одолевавшей меня сейчас растерянности.
— Я не знаю, как мне жить дальше, — честно сказала я. Именно честно. Я не искала помощи, не просила совета. Я просто рассказывала. Хотя, возможно, именно такая помощь мне и требовалась от Сэнда — чтобы он побыл моим слушателем. — Сначала у меня была родина. Здесь. Потом настал момент, когда мне недвусмысленно показали, что мне здесь не место. — Он, кажется, хотел перебить, но все-таки промолчал, предоставив мне возможность договорить. — Я вычеркнула Настрию из своей жизни. Но, к счастью, у меня нашлась другая родина. Там многое было непросто. Условия оказались суровыми, люди — непростыми, а дело, которым я занялась, — совсем не тем, к чему я стремилась всю свою прошлую жизнь. Но это была моя страна, мой народ и мое дело. А теперь выяснилось, что этой родины тоже нет. Все, чем я занималась и во что верила, либо оказалось ложью, либо попало под жирный знак вопроса. Дороги назад мне нет: я сожгла мосты. Дороги в спокойную настрийскую жизнь, какую я вела до известных тебе событий, — тоже. Я — человек из ниоткуда, Сэнд. У меня нет дома, нет веры и нет целей. Можно сказать, что меня самой некоторым образом нет. Наверное, самым логичным в моей ситуации было бы броситься головой в омут. Но я этого не сделаю. Потому что… — Я задумалась и осознала, что, несмотря на собственную уверенность в сказанном, объяснений не нахожу. — Наверное, просто потому, что я такой человек Не созданный для подобных поступков. Словом, — я сделала глубокий вдох и медленный выдох, возвращаясь к более конкретным вопросам, — не знаю, что будет через день, два или через пять лет. Но сейчас я точно не готова на тебя работать. И как бы то ни было помогать в продвижении твоих интересов. Все, что я могу тебе дать в данную секунду, — это свобода.
И я вновь протянула ему бумаги.
— Ладно, не надо помогать мне в работе, — напряженно сказал он. — Просто возвращайся. В моем дворце у тебя будет время, чтобы спокойно все обдумать.
— На тюремном этаже или под стражей в жилых комнатах? — съязвила я.
— А как тебе самой кажется? — прищурился он.
Я улыбнулась и покачала головой.
— Это не важно. Потому что я все равно к тебе не поеду.
— А если я тебя заставлю?
— Можешь, — без малейшего страха признала очевидное я. — Но в этом случае я никогда не смогу тебе доверять. И если снова сбегу — то уже навсегда.
Александр молчал, напряженно сверля меня взглядом. Губы сжались в тонкую линию, на лбу прорезались морщины.
— Я могу чем-то помочь? — сдался он наконец.
— Да, — не лицемеря, подтвердила я. — Если возможно, переправь меня, пожалуйста, в Тель-Мон. Ты ведь порталист, тебе это под силу. — Я помнила разговор с секретарем про гонца, которого Александр собирался переправить именно в этот город. — Меня совершенно не смущает долгая дорога, — поспешила заверить я. — Да и не такая уж она долгая. Просто я не исключаю возможность, что за мной попытаются «присматривать» шпионы Брайана. А так они потеряют след.
Александр кивнул, глядя в пол.
— Прямо сейчас? — хмуро спросил он затем.
Я посмотрела ему в глаза.
— Прямо сейчас.
Александр тяжело вздохнул и принял-таки протягиваемую мной бумагу.
— Хорошо. Но ты помнишь, что в Тель-Моне тебя многие знают?
— Конечно. Я об этом позабочусь.
Ознакомительная версия.
