они так долго молчали? Могла ли я чем-то обидеть их? Авантюрин покрывает мое тело панцирем. Свет наполняет мои темные волосы снопами искр. Я направляю меч на Морхара по велению своей матери.
Все мои страхи будто собраны в этом монстре. Моя неуверенность, моя злость на себя, моя беспомощность. Готова ли я одолеть их?
Монстр набрасывается на меня, будто ему не страшны мои силоцветы. Но они откликнулись мне! Пусть и в Сфере. Возможно, здесь наша связь с ними сильнее.
Или же дело в стратумах – становлюсь ли я одной из них? Так скоро?
Вновь эти страхи, Ирис. Освободись от них.
– Я смогу, я смогу, я смогу… – шепчу я, глядя на чудище, будто застывшее в прыжке.
Мои плечи кто-то обхватывает. Как же тепло!
– Ты сможешь, – шепот моей матери.
Чудище рассыпается в полете.
Когда я оборачиваюсь, рыжеволосая женщина распахивает объятия. И я так хочу поддаться, но другой женский голос останавливает меня. Синий силоцвет вспыхивает, обретая форму и превращаясь в уже знакомую мне русоволосую женщину.
– Ирис, помнишь меня? Я Эдна. Иди сюда.
Между двумя женщинами чувствуется напряжение. Обе тянут ко мне руки, будто мне следует выбрать, прямо сейчас. Вот только я этого не делаю и крепче обхватываю себя. Символ творения… Значит, он внутри? С этими мыслями я возвращаюсь в реальный мир.
После Сферы голова моя идет кругом. Все здесь словно в тумане, а я даже не могу вспомнить собственного имени. Кругом множество счастливых лиц, юноши и девушки держатся за руки и благодарят меня. Даже не так – они меня превозносят.
– Морхар повержен! Наша Дева спасла нас!
Они разбредаются по поляне, а я вижу одиноко стоящего симпатичного парня, который кажется мне смутно знакомым. Он тоже замечает меня и берет за руку. Я послушно иду за ним, пытаясь вспомнить его имя. А заодно и свое. Почему в этих местах все так туманно?
С темного неба падают цветы, будто лоскутки ночного полотна. Фиалки. Как же это прекрасно. Ларго подходит ко мне и вручает нам с парнем две цветочные гирлянды.
– Спасибо, Ирис. Ты нас освободила, и мы навечно в долгу перед тобой. А эти венки… говорят, их нужно отдать тому, кого любишь.
Ларго удаляется, а мы с парнем остаемся наедине под этим странным небом. Переглядываемся, и я наконец вспоминаю его имя.
– Призрак…
Он кладет руки мне на талию. Нас тянет друг к другу, непреодолимо.
– Ирис, – шепчет он у меня над ухом. – С тобой все хорошо, Ирис?
– Прекрасно, – отвечаю я.
– Я так за тебя беспокоился, но ничем не мог помочь. Это бессилие…
– Т-ш-ш…
Наши пальцы сплетаются. Мы больше не в силах избегать друг друга. Противостоять зову, что идет из глубин наших сердец. Сегодняшняя ночь расцвела во всем великолепии. Смущение покидает меня. Призрак проводит пальцем по моему плечу, искушая меня, и я готова поддаться. Ведь он не предаст меня?
Призрак притягивает меня ближе к себе, поглаживая плечи. Он не торопится. Каждое его движение осознанно, а я же готова потерять сознание и остатки разума.
Сажусь к нему на колени среди колыхающейся на легком ветру фиолетовой травы. Устремляю взгляд в небо, где во всем великолепии сияет созвездие Девы в объятиях Грифона. «Брак благоприятен», – проносится в голове. Моей шеи касаются губы Призрака. Каждое его прикосновение иллюзорно, как и он сам. Иногда мне кажется, что я выдумала его. Нельзя же быть таким идеальным.
Пробую на вкус его губы, мягкие и ласкающие. Он все более настойчив. Кажется, ночные фиалки повсюду, ложатся бархатным ковром поверх травы и его плаща. Вот бы запомнить это мгновение. Мы обмениваемся цветочными гирляндами, которые нам отдал Ларго.
– Ты будешь моей? – спрашивает Призрак, оставляя поцелуй у меня возле уха.
– Я уже твоя, – отвечаю я, заглядывая в его сияющие глаза.
Ковер из ночных фиалок щекочет мне спину, а Призрак так нежен, что мне хочется плакать. Я не заслужила такого счастья. Все мои чувства вспыхивают мириадами звезд, когда мы с ним становимся единым целым. Боль, страх, смущение… все растворяется перед истинным чувством, которое согревает меня изнутри.
Любовь. Это, наверное, и есть любовь.
Ирис
Когда я просыпаюсь, в голове проясняется. Я лежу в теплых объятиях. Еще никогда мне не было так хорошо. Но в следующую секунду глаза распахиваются шире. Я укутана в плащ Призрака, а он обнимает меня своими израненными руками.
Произошло нечто ужасное, понимаю я. Ведь силоманты не могут… Прошлой ночью все было как в дурмане, в сладком сне. Но это было.
Он тоже открывает глаза. Я пытаюсь прочесть в его взгляде хоть что-то. Осознание того, что это не ошибка. Призрак приподнимается на локтях, целует меня, легко, но вместе с тем трепетно, и озирается по сторонам.
– Нам нужно уходить отсюда, Ирис, – говорит он настороженно. – Иначе мы останемся тут навсегда. Временна́я петля может никогда нас не выпустить, если мы проявим слабину. Ты ведь узнала здесь все, что требовалось узнать?
Может, я бы и хотела остаться. Здесь есть тот островок спокойствия, который однажды создала мама в попытках обрести свое счастье. И ей это почти удалось. Но нам нужно вернуться в Диамонт.
Должна ли я рассказать все Призраку? Он ловит мой нерешительный взгляд.
– Мы обо всем поговорим, Ирис, – обещает он, – но сейчас стоит поторопиться.
Не попрощавшись ни с кем, мы находим Марло и устремляемся прочь от селения, пытаясь найти дорогу в Диамонт.
Камни снова откликаются на мой призыв, Свет горит ярче обычного, прокладывая нам тропу, которая сейчас напоминает огненную дорожку. Зверь несет нас вперед, и мы выбираемся из петли – я вижу это по меняющемуся окружению. Если в Ивовых Заводях светило солнце и все кругом будто радовалось жизни, то на Королевства опустилась пелена тумана, который никак не хочет отступать.
Не успев вернуться, мы оказываемся не совсем в том месте, откуда попали в «петлю». Мы находимся возле высокой белой башни, и я слышу возглас Призрака:
– Это королевство Рут!
Из тумана вдруг раздаются голоса, и мы пятимся к башне – не уверена, что там безопасно, но другого выбора у нас нет.
– Идем с нами, девочка, – раздаются голоса чудовищ, тихие и спокойные, которые пробираются в самую душу и оседают там белесой пылью, точно такой, какая стелется по земле. Как же холодно. И страшно. Почему вдруг так похолодало? Из-за тумана? Из-за стратумов? А может, все потому, что я
