Как долго это уже продолжается? Вряд ли очень долго, иначе вся империя давно была бы у Менщикова в кармане. Но и начали они все равно не вчера…
– Не горячись, князь. Давай все обговорим, – предложил Менщиков. – Может быть, придумаем что-то со сроками, что-то, что удовлетворит нас обоих. Пусть не прямо сейчас, но, скажем, ты заберешь ее на следующей неделе? Когда там у вас свадьба назначена?
– В следующем месяце, – сказал Ломтев.
Если задаться такой целью, то сколько времени у меня займет, чтобы выстроить новые связи и накопить сил достаточно для того, чтобы свалить Менщикова? Годы?
Если принять за точку отсчета момент вот прямо сейчас, то даже больше. У нас разные стартовые условия, разные возможности, и он ведь тоже не будет стоять на месте.
Черепаха никогда не догонит Ахиллеса. Но так ли нужно черепахе бежать?
Кто-нибудь вообще интересовался, за каким чертом она участвует в этом состязании?
Охранники замерли, заняв позиции на весьма почтительном расстоянии метра в три. Вроде бы и обозначили свое присутствие, а вроде бы и не вмешиваются в разговоры старших.
Ломтев моргнул.
Все четверо закованных в силовую броню молодчиков синхронно рухнули на пол.
Синхронно и молча.
Был в этом что-то жутковатое, и этой жути хватило, чтобы Менщиков перестал хватить Ломтева за руку.
Великий князь сделал пару шагов назад и посмотрел на Ломтева каким-то новым взглядом. Уже не покровительственным, но оценивающим.
Менщиков явно просчитывал варианты.
– Инфаркт, – объяснил Ломтев.
– У четверых сразу?
– Так бывает, – равнодушно сказал Ломтев.
– И не жалко тебе мальчиков?
– Нет, – сказал Ломтев, ничуть не покривив душой.
Ему на самом деле было наплевать.
Участвуешь в темных делишках – получи по заслугам. И неважно, что у тебя семья, ипотека и вассальные обязанности. Выбор есть всегда.
Самурай выбирает смерть.
Князь выбирает войну.
И сейчас два старых князя стояли друг напротив друга, как пара ганфайтеров из фильма про Дикий Запад, только вместо револьверов у них была их сила, а Энио Морриконе уже включил тревожную музыку.
* * *
Влад сидел, барабанил пальцами по рулю и делал вид, что скучает.
На самом деле, он нервничал. В последнее время он постоянно нервничал. Он ввязался в очередную опасную игру, и это не было для него новостью, но впервые он работал с кем-то в паре, где ведущим был не он.
Роль ведомого, исполняющего приказы, ему не очень-то нравилась. Да, старик был потенциально великим диверсантом и саботажником, и за пару минут он мог быть бы больше ариков, чем Влад смог бы за всю жизнь, но вся эта ситуация Влада все равно раздражала.
И еще дочь.
Дочь была уязвимым местом, ахиллесовой пятой Ломтева, и если что-то в их совместной деятельности пойдет не так, Влад уже сейчас мог сказать, из-за чего это произойдет.
У настоящего воина не должно быть семьи. Ни семьи, ни друзей, ни привязанностей, лишь боевые товарищи, которые разделяют твои ценности и которыми ты готов пожертвовать для достижения общей цели.
Жестоко, но иначе это все не работает.
Человек, которому есть, что терять, никогда не пойдет до конца.
Да, подумал Влад, его дочь надо будет вывезти в Дальневосточную республику при первой возможности. Чтобы заботы о ее безопасности не отвлекали Ломтева от крови и хаоса, которые он обещал.
Конечно, Медведев оборвал все контакты, но у Влада были и другие выходы на Дальний Восток.
Влад моргнул.
Это было обычное рефлекторное движение, занимающее десятые доли секунды, на за эти доли секунды окружающий мир разительно изменился.
Когда он открыл глаза, КПП лежал в руинах, забор был повален, а машины сопровождения Менщикова превратились в огненные цветки.
Все, кроме одной. Той, что стояла ближе всего к внедорожнику Влада.
Мгновением позже пришел грохот. Треск лопающегося бетона, скрежет сминающегося металла, какофония взрывов.
Как будто великан хлопнул по местности ладошкой, лишь чудом не зацепив Влада. Но чудом ли?
Из уцелевшего микроавтобуса Менщикова выскочили четыре человека. Двое охранников в легких бронежилетах, двое парней в обычных костюмах, то ли референты, то ли сотрудники техподдержки.
На их лицах была растерянность.
Их можно было понять. Внештатная ситуация, возникшая на ровном месте, без каких-бы то ни было предпосылок, кого угодно может ввести в ступор.
Влад не дал им прокачать ситуацию.
Он спокойно вышел из машины, спокойно достал из наплечных кобур два ствола и спокойно всадил каждому из менщиковских по пуле в голову. Они не то, что среагировать, даже обернуться не успели.
Влад огляделся по сторонам, чтобы оценить масштаб разрушений. Складывалось такое ощущение, будто по местности отбомбились, КПП и вся находящаяся в поле зрения часть охраняемого периметра были разрушены в пыль. Машины на парковке искорежены и горят, люди… за исключением тех, кого застрелил Влад, потеряли человеческие формы. Что ж, Владу уже доводилось видеть такое совсем недавно, так что у него не оставалось сомнений в том, кто является виновником локального апокалипсиса.
Словно подтверждая эту теорию, в правом ухе Влада ожил миниатюрный наушник.
– Ты цел? – спросил Ломтев.
– Да, – сказал Влад. – И я тут один.
– Это хорошо, – сказал Ломтев. – Двигай ко мне.
– Уже бегу, – сказал Влад. – Я встречусь с чем-нибудь опасным по дороге?
– Никаких гарантий.
– Ясно, – сказал Влад. У него был еще один вопрос, который он никак не мог не задать. И он его задал, уже пересекая развалины периметра и двигаясь по территории госпиталя. – Что там с Менщиковым?
– Он рядом, – сказал Ломтев. – С ним все сложно.
* * *
– А ты изменился, – сказал Менщиков. – Стал сильнее. Быстрее. Получил больше контроля, нес па? Как это тебе удалось?
Ломтев не ответил.
Он смотрел на великого князя одновременно из двух миров, и в «сером» варианте Менщиков предстал перед ним в виде огромного древнего дерева, чьи корни перемещались под землей, а вместо веток были гигантские змеи.
Несколько корней вырвались из-под земли и попытались окутать его ноги, несколько змей рванулись к нему, разевая свои пасти, и Ломтев почувствовал мгновенную слабость. Он ударил в ответ, ударил голой силой, практически не целясь.
Ударил мощно, страшно.
Обрушиваясь на хищное дерево силой упавшего с небес метеорита.
Корни юркнули обратно под землю, дерево заметно уменщилось в размерах, змеи свернулись в клубок.
Ломтев ударил еще и еще, он месил противника своими виртуальными кулаками.
Дерево вздрогнуло и замерло. Оно никуда не делось, но превратилось в статичный объект, который просто существовал, не проявляя агрессии.
Вообще никакой активности не проявляя.
Словно великий князь был вне игры.
Я позабочусь об этом позже, решил Ломтев и принялся расчищать Владу дорогу.
Когда он закончил, он коснулся миниатюрного передатчика в своем правом ухе.
– Ты цел? – в сущности, он знал ответ на этот вопрос, он ведь видел Влада в «боевом режиме» и ударил так, чтобы наверняка его не зацепить.
– Да. И я тут один.
– Это хорошо. Двигай ко мне.
– Уже бегу. Я встречусь с чем-нибудь опасным по дороге?
– Никаких гарантий, – сказал Ломтев, усилием мысли размазывая по земле последнюю пару охранников.
– Ясно. Что там с Менщиковым?
Ломтев посмотрел на великого князя. Тот стоял памятником самому себе, сложив руки на груди, словно закрываясь этим жестом от всего мира. Стоял, почти по пояс вбитый в растрескавшийся бетон.
Не дышал. Не моргал. Вообще никак не реагировал.
Но и не размазывался по полу тонким слоем, как того бы желал Ломтев.
Хотя его трудно было обвинить в недостатке старания.
– Он рядом, – сказал Ломтев. – С ним все сложно.
Возможно, выход на эту конфронтацию был самым глупым решением в его жизни.
