— Нет, спасибо, — крикнула Кейя, чтобы ее услышали сквозь рев битвы. — В последнее время у меня не очень-то тянет на ткаэрта. Хотя она надеялась, что ваасанцы подумают, что это из-за ее беременности, правда заключалась в том, что она просто больше не могла выносить вида жареного мяса; это слишком напоминало ей об обгоревших телах, которые лежали разбросанными и непогребенными по всей Эвереске. Стараясь выглядеть такой же беззаботной, как и ваасанцы, она встала рядом с Валой и вынула меч из ножен.
— Что ты как думаешь? — спросила Кейя. — Сконцентрировать наших заклинателей и попытаться совершить прорыв?
Вала ответила:
— Это только сделало бы их легкой добычей для фаэримма.
— Какого фаэримма? — Спросила Такари. — Манинест ничего не говорил о фаэримме.
— Манинест – птица. То, чего он не видит, для него не существует. Но у них есть один.
Вала ткнула большим пальцем через плечо и сказала:
— Там, наверху.
Берлен наклонился к Вале, озабоченно оглядывая Кейю, и протянул ей кусок вяленого ткаэрта.
— Ты уверена, что не хочешь? — Сказал он. — Тебе нужно набраться сил.
Кейя отмахнулась от него и продолжила, обращаясь к Вале.
— Откуда ты знаешь, где находится фаэримм?
Вала бросила острый взгляд в сторону линии обугленных тел и сказала:
— Лучшее, что мы можем сделать прямо сейчас – это подождать.
Сверху донесся громкий рокот, который быстро стал громче. Кейя начала переворачиваться на живот, чтобы подползти к берегу и посмотреть, что будет дальше. Вала протянула руку и остановила ее, прижав к склону, прежде чем самой лечь на спину. Грохот перерос в ритмичный рокот, а затем внезапно смолк. Валун размером с рофа свалился с края склона, пролетел у них над головой, отскочив от дальней стороны тропы, и исчез в лесу внизу.
— Рабы разума не очень умны, — сказала Вала. — Рано или поздно у багберов кончатся валуны, и бехолдеры собьют последние синее дерево. Затем мы атакуем.
— У нас не так много времени, — возразила Кейя. — Согласно плану Галаэрона, мы должны снять защиту периметра сейчас, до того, как Хелбен и другие прибудут с высшими магами. В противном случае рабы разума развернутся и контратакуют.
— Вот тогда мы их и возьмем, — вмешалась Вала. — Или, может быть, когда придет Арис. Если он сможет забросить несколько валунов обратно на холм, мы сможем прорвать их линию.
— Чего мы не можем сделать, так это атаковать в зубы их оборону, — сказал Берлен. — Мы просто уничтожим Холодную Руку, и кто сможет остановить контратаку?
Кейя посмотрела мимо Валы и Берлена на Кула и спросила его:
— А что ты думаешь?
Выражение лица Кула просто потемнело, и он отвернулся.
— Он согласен с нами, — сказал Берлен. — Не обращай внимания на его манеры. Он позволяет своему мечу думать.
Берлен протянул руку и хлопнул своего спутника по шлему сзади. Кул нахмурился еще сильнее, но отвернулся и продолжал молчать.
— Планы хороши, — сказала Вала, возвращая внимание Кейи к насущному вопросу. — Заклинания, в этой ситуации, не стоят того дыхания, которое требуется, чтобы их произнести. Мы должны ждать нашей возможности…
Ее прервал порывистый вой, в котором все узнали визг раненого фаэримма.
— А вот и твой шипастый! — позвала Кейя. Она перекатилась на живот и начала карабкаться вверх по берегу. — Пока мы сидим здесь и разговариваем, кто-то убивает его.
Она высунула голову над краем ровно настолько, чтобы посмотреть на разрушенный склон холма. Упавшие верхушки синих деревьев крест-накрест пересекали склон, взрывные воронки испещряли землю, и завесы огня изливали в воздух серый дым. В пятидесяти ярдах над ними длинная шеренга рабов разума смотрела вниз из-за извилистого бруствера, швыряя валуны и магию, все, что они могли, в роту Холодной Руки. Там были десятки багберов и, возможно, десять бехолдеров, усиленных тремя иллитидами и горсткой эльфов с пустыми глазами, но раненого фаэримма нигде не было видно. В тот момент, когда он получил серьезную рану, он, без сомнения, телепортировался в безопасное место. Темная черточка эльфийской стрелы смерти сверкнула из голубого верха за вражеской насыпью и исчезла в траншеях. На мгновение в поле зрения появился бехолдер, его острозубый рот искривился в гримасе боли. У Кейи было достаточно времени, чтобы опознать характерное оперение из черного пера Стража Гробницы на рукояти стрелы, прежде чем боевые маги Холодной Руки превратили существо в красную струю. Толстая человеческая рука схватила ее за лодыжку и потащила вниз по склону.
— Ложись! — зарычала Вала. — Дексон оторвет мне голову, если я позволю какому-нибудь бехолдеру сжечь эту остроухую голову на твоих плечах!
Кейя уже собиралась возразить, когда сверху пронесся пурпурный луч, прорезав глубокую борозду на краю склона и оказавшись на расстоянии пальца от ее черепа. Ее сердце колотилось в груди так сильно, что она думала, что сломает ребро, но ей удалось сохранить достаточно контроля над своим умом, чтобы направить свой темный меч вверх по склону.
— Т-Т-Такари!
— Такари?
Это прорычал Кул:
— Где?
— На дереве, — выдохнула Кейя. — В тылу врага. Я видела ее стрелу.
— На каком?
Кул подполз к краю и заглянул в борозду, которая едва не стоила Кейе жизни.
— Я ее не вижу, — сказал он.
— Кул, она не охотится за твоим темным мечом, — сказала ему Кейя. Последнее, в чем они нуждались – это возобновление борьбы за оружие его предков. — Такари пытается помочь нам прорваться.
— Она идет за моим мечом! — настаивал Кул. Он отвел взгляд от борозды достаточно долго, чтобы хмуро посмотреть в сторону Кейи. — А ты ... ты такая же вороватая лисица, как и она. Фаэримм отнял у Дексона ногу, но это ты украла его меч и его мужское достоинство.
Было время, когда неприкрытая ярость в голосе Кула заставила бы Кейю сбежать, но сейчас она только наполнила ее холодным гневом.
— Кул, я не буду обращать внимания на оскорбление, нанесенное мне, потому что легко понять, что твой меч может быть сильнее твоего разума, — сказала она, — но еще раз оскорбишь мужественность моего мужа, и ты умрешь, подавившись своим.
Кейя пристально смотрела на ваасанца, пока не увидела, что гнев в его глазах исчез настолько, что она была уверена, что не будет необходимости выполнять свою угрозу. Она взглянула на Валу, которая только пожала плечами и развела руками. Кейя нахмурилась и кивнула в сторону Кула. Вала отвела взгляд, задумавшись, затем пелена печали, казалось, упала на ее лицо. Она кивнула и поползла вверх по склону рядом с Кулом. Держа крепкого ваасанца под контролем, Кейя вернулась мыслями к битве. Она рискнула бросить взгляд через край и увидела, что, что бы там ни делала Такари, ее атаки возымели эффект. Патруль из дюжины багберов, посланных на холм, чтобы выследить ее, лежал разбросанным по склону, некоторые лежали неподвижно с дымящимися дырами в торсах, другие размахивали руками, пытаясь вытащить длинные эльфийские стрелы из своих спин. Несколько бехолдеров подметали полог леса своими лучами распада, уменьшая количество атак, спускающихся с холма над Кейей, а также дождь из ветвей и ветвей на склоне.
Кейя скользнула к подножию насыпи и жестом пальцев приказала Роте Холодной Руки собраться позади нее, оставив только лучников и каждого третьего боевого мага удерживать свои текущие линии. Через несколько мгновений длинный поток воинов начал ползти вдоль основания насыпи. Кейя отдала свои приказы первым прибывшим вместе с инструкциями передать их, затем она поползла обратно, чтобы присоединиться к Вале и ваасанцам. Вала обнимала Кула за плечи и что-то шептала ему на ухо, но Кейя не могла расслышать.
— Еще одна стрела! — Кул зарычал, указывая. — Вот она.
Кул начал подниматься и бросаться вверх по склону, но Вала схватила его за пояс.
— Пока нет, Кул, — сказала она, потянув его вниз. — Это именно то, чего она хочет.
Кул на мгновение задумался, затем кивнул.
— Вала! — Кейя ахнула. — Что ты делаешь?
