«Гул’Дан был слаб и глуп… Наивный и самоуверенный мальчишка. Он так легко поддался на крючок демонов, а затем утянул на дно остальных… Он ничего не знал о силе и никогда не понимал её, а потому так рьяно и желал показать всем как он велик и могуч. Ничтожество…»
И это опасность Скверны.
Слабых духом она порабощает, но такие как Нер’Зул могут быть спокойными и использовать её. Пускай он еще только учится этому и контролирует пока с трудом, но это вопрос времени. Да и есть у него, где узнать больше.
— Мы в паршивом состоянии, вождь, — сказал Терон'кров. С тех пор как он перестал думать, что самый умный, то стал вести себя вежливее. Да, порой необходимо напоминать ученикам, даже бывшим, где их место. — Многих не унести, волков осталось меньше. Кого-то мы можем поднять в виде нежити, но далеко не всех… Волк при встрече с молотом дворфа превращается в ту еще отбивную.
— Нам и не придется, — ответил шаман. — Пошли гонца к Костеглотам. Нам нужна подмога сколько могут дать и отправь раненых туда же. Может даже в Награнд, где о них позаботятся. И скажи, чтобы прислали проводника.
— Проводника? — нахмурился мертвец.
— Да, мы отправляемся в Аукиндон.
Его слова заставили Кровожада, да и всех, кто был рядом замереть и посмотреть на вождя недоумением и страхом. Даже во взгляде Терона было волнение. Да, ведь это именно его ошибка допустила такую трагедию. Последний оплот дренеев, который пал под натиском чернокнижия. Но не победа то была, а ужасная ошибка, ибо призванная тварь просто истребила всех вокруг, не разбирая своих и чужих. Выжили немногие, и ныне Аукиндон мертв, а вокруг него Костяная пустошь.
Идти туда никто не хотел, ведь вошедшие в лабиринт обычно не возвращаются.
— Наш единственный шанс оторваться от Альянса — это пройти через Аукиндон, — произнес Нер’Зул. — Их летучие звери не смогут последовать за нами туда, да и пешим отрядам будет совсем непросто нас выследить.
Впрочем, не невозможно. Кости, что покрывали немалую часть Аукиндона, принадлежали, в основном, дренеям и вряд ли подчинились бы их шаманству. А значит следы среди осколков и костяной пыли почти наверняка останутся. Другое дело, что в гробницах не было ни животных, ни капризов погоды, иными словами, ничего, что могло бы разровнять старые следы. И преследователям придется немало постараться, чтобы отличить след его группы от отпечатков множества ног дренейских беженцев и бесчестных расхитителей, что посещали эти залы в течении последних лет.
Если, разумеется, они будут аккуратны и не решат идти плотной толпой, протаптывая там настоящую дорогу. Но об этом уж Килрогг позаботится.
— Вы недооцениваете это место, — процедил рыцарь, — Множество моих коллег в свое время пытались исследовать его, надеясь ухватить хоть кусочек той разрушительной силы… И вернулись только те, кому хватило мудрости быстро повернуть назад. Пересечь его? У нас больше шансов в битве с Альянсом!
— Знаю, — кивнул шаман. — Но мы и не собираемся пересекать его. Аукиндон является еще одним крупным узлом силы, где пересекаются лей-линии. Если я найду хорошее место, где концентрация магии особенно велика, то сумею использовать знания из Книги Медива и телепортирую всех к Черному Храму. Потому мне и нужен проводник, знающий эти места, чтобы можно было легче добраться.
— Понимаю, — кивнул рыцарь смерти. — Я распоряжусь.
— Иди… А где Килрогг?
— Там, — указал Терон, на небольшое скопление воинов Кровавой глазницы в стороне. — Он вернулся… каким-то странным…
Что это означает Нер’Зул не понял, но решил сам посмотреть.
Подойдя орки вежливо расступились. Они выглядели напряженными и очень серьезным, да и поглядывали в сторону, где находился их вождь.
Шух… шух… шух… шух…
Какой-то непонятный звук коснулся ушей шамана и вскоре он увидел довольно… неожиданную картину.
Килрогг сидел на камне и, взяв точильный камень, затачивал… меч…
Мечами орки практически не пользовались.
Это слишком сложное в создании оружие, а у орков редко, когда был доступ к хорошим печам для плавки металла. Только Клан Черной горы, живя на богатой железной жиле мог позволить себе крепкие доспехи и даже мечи. Ну и еще Клан Пылающего клинка, будучи с ними союзниками и соседями могли позволить себе такое оружие. Они достигли огромного прогресса в искусстве владения своими длинными изогнутыми мечами и прославились как непревзойденные воины.
Однако остальные орки предпочитали топоры, копья и дубины, как более простые, доступные и удобные предметы. Мечи же даже с организации Орды так и не вошли в общий обиход, слишком уж капризное оружие, способное, при неправильном уходе или недостатке оного, подвести в решающий момент, попросту сломавшись.
А потому смотреть, как вождь клана Кровавой глазницы сейчас занимался заточкой меча, было… неожиданно.
Обычно Килрогг использовал свой клановый топор, клинок которого был сделан из клыков магнарона, что когда-то убил его предок. Древко, как бы хорошо не было сделано и тщательно заговорено, редко держалось дольше пары поколений, но клыки его «лезвия» были старше Кровавого воя и, скопив огромную духовную силу, давали своему владельцу много возможностей… А тут он вдруг решил отложить свое привычное оружие и взять это…
Меч имел немного необычную форму. Был широким, верхняя часть была изогнута в форме полумесяца и у него было что-то вроде шипов или острых изгибов, явно для того чтобы подцеплять вражеское оружие или броню.
Но в мечах Нер’Зул разбирался плохо, потому толком судить не мог.
Сам Мертвый Глаз занимался заточкой меча и мало обращал внимание на то, что творится вокруг, лишь улыбался, несмотря на несколько побитое лицо и легкие ранения.
— Слушаю тебя, Нер’Зул, — произнес Килрогг, не отвлекаясь от своей работы.
— Что это?
— Мой меч, — ответил орк. — Мне его подарили после взятия Шатратта. Подарок от кузнеца, что выковал его для меня… Мое Погребальное оружие…
Погребальное оружие…
Когда орк умирает, его оружие отходит его семье. А если умирает вождь, то оно становится символом власти и переходит наследнику. Так заведено еще с древности… Однако в последний путь просто так провожать вождя нельзя, ведь в мире мертвых воин не должен оставаться без оружия. Потому ему создают новое, погребальное, с которым вождь уйдет в смерть, и будет защищать свой клан от темных сил.
Однако таким оружием никогда не сражались и его оставляли только до погребения.
— Зачем оно тебе?
— Мой топор сломался в последнем бою, — усмехнулся воин. — Изготавливать достойное древко слишком долго. Погребальный клинок тут подойдет лучше, и к нужному моменту я освою его.
Как обычно…
Понять Килрогга сложно, а его поведение порой заставляет даже его чувствовать себя неуютно.
— Мы отправляемся в Аукиндон, — заявил Нер’Зул.
— Хорошо, — кивнул тот. — Я буду готов, когда мы выступим.
На этом разговор окончился.
Килрогг продолжил затачивать свое оружие, а Нер’Зул ушел по своим делам.
Нужно готовиться к походу в это ужасное место…
Глава 39. Костяные пустоши
Костяные пустоши внушали одним своим видом.
Это были огромные поля с мертвой сухой землей испещренной глубокими трещинами, голыми скалами, местами покрытыми серым песком и обломками костей. Место угнетало и давило на нас, казалось, даже и без того мрачное небо тут выглядело еще более удручающим и депрессивным. Воздух еще более сухой, чем на Полуострове, а сильный ветер поднимал пыль и костяные осколки, что могли лететь на довольно большой скорости. Мне и жрецам приходилось несколько раз останавливаться и лечить глаза и лица наших ребят, что пострадали во время сильного порыва.
Кости, после небольшого осмотра и магического обследования оказались довольно старыми. Да, по словам Гриззика тут умерла целая армия, но по факту большая часть останков — это именно старые останки. Вероятно, когда был разрушен Аукиндон, то все тысячи захоронений вылетели наружу и упали на окружающую территорию снегопадом.
