Внутри было дымно и людно. Мое появление мало кто заметил, уж слишком местные рудокопы были заняты усладой.
Хозяин, сначала вопросительно и недоверчиво глядевший на меня, на лету поймал монету и на глазах подобрел.
– Чего изволите, господин?
– Столик в тихом углу, пива и еды. Жаркого.
– Сию секунду…
Тут хозяин взглянул на карсу.
– А-а…
– Нет. Она ручная и я с ней не расстаюсь. Обещаю, что никаких неожиданностей не будет.
Вторую монету хозяин поймал так же сноровисто и суетливо обернулся.
– Прошу. Вон туда!
Он мигом согнал с насиженного места упившегося в дым трудягу. Дородная девка, косясь на меня, протерла стол и скамью.
– Прошу!
На меня обратили внимание соседи – но только на миг. Вот Тьма, тут что, каждый день приходят с равнин путники с ручными карсами?
Сначала принесли пиво. Черное, как деготь. На несколько секунд мир перестал существовать – на время первого глотка.
Вы когда-нибудь прикладывались к доброму питью после долгого пути? Тогда вы понимаете, каким оно кажется вкусным и желанным. Особенно в эти первые секунды.
Когда я оторвался, в большой глиняной кружке мало что осталось, но на столе уже стояла вторая, полнее полной. Коричневая пена стекала на привычный ко всему стол. Допив все, что еще оставалось в первой кружке, я отодвинул ее в сторону и приготовился отдать должное второй, но уже не залпом, а с толком, с расстановкой, не торопясь…
И тут перехватил взгляд карсы. Не то чтобы злой… но какой-то недобрый.
Я смешался на секунду.
– Ладно, ладно, держи, – пробормотал я и поставил кружку на пол.
И карса с видимым наслаждением принялась лакать пиво, причем на морде у нее ясно читалось полное довольство жизнью и гордость за сообразительного хозяина.
Секундой позже я перехватил взгляд тавернщика. Не то чтобы недоуменный… но какой-то озадаченный.
– Ты что, никогда не видел карсу, пьющую пиво? – я довольно натурально изобразил удивление.
– Нет, господин…
– Все когда-нибудь происходит впервые, – вздохнул я философски, прямо как Унди Мышатник, мой вечно нетрезвый учитель, и с тем же выражением борющихся скорби и жажды на лице приложился к третьей кружке.
– Меня зовут Дагмар Зверолов. Надеюсь, слыхал? – сказал я хозяину, когда содержимое кружки перекочевало мне в брюхо.
Хозяин расплылся в улыбке.
– Ну как же! Кто же не слыхал о Дагмаре!
«Вот, шельма!» – я готов был расхохотаться, потому что Дагмара Зверолова я выдумал только что.
– Я жду здесь другого зверолова… женщину. Она придет с ручным вулхом. Или уже пришла?
Я с нажимом посмотрел на хозяина.
– Нет, господин! Еще не приходила. Если появится, я тотчас велю, и вам дадут знать.
– Молодец! – похвалил я. – На лету схватываешь. Впрочем, может я ее и не дождусь. К вечеру будет видно. Где там жаркое?
– Уже несут!
Тут он не врал, блюдо со снедью и еще пива несла все та же дородная девица, плывя через зал на манер парусного челна.
В общем, некоторое время мне было начихать, на все что происходит вокруг. Едой я по-честному делился с карсой, хоть соседи и поглядывали на это косо.
«Возьму комнату, – подумал я. – Якобы отдохнуть до завтра. Тури тоже, небось, по пиву да по городской еде истосковалась. А завтра она двинет дальше. Нужно только половчее разыграть несостоявшуюся встречу двух звероловов.»
Размышляя и жуя, я пропустил момент, когда у моего стола появился некто, закутанный в темно-синий балахон. Тьма, если я пропускаю такое, значит, я отвык от города. Возьми себя в руки, Моран! Здесь не пустоши, которым все равно, что ты оборотень. Здесь вокруг – враги.
– Здравствуйте, мастер Дагмар, – громко, чтоб услышали за соседними столиками сказал подошедший и тотчас понизил голос. – Меня зовут Кхисс.
– З-здравствуй… – отозвался я неуверенно. О Кхиссе предупреждал меня лекарь Самир. Значит, это друг. Быстро же я его встретил!
– Как здоровье, Одинец?
– Меня зовут Дагмар, – напомнил я. – А здоровье нормальное.
– Я рассчитывал перехватить вас вчера. Но мы, видимо, разминулись.
– Точно, – подтвердил я. – Прошлый красный пересвет я встретил в гнезде у вильтов.
Кхисс изумился.
– Где-где?
– У вильтов в гнезде, – небрежно повторил я. – Обтяпали небольшое дельце. А что?
– С вильтами? Дельце?
Кхисс глядел на меня как на умалишенного.
– А что тут странного? С ними как раз очень даже можно проворачивать дела, не то что с людьми. Вильты не лгут и всегда выполняют то, что пообещали.
Последнее было правдой. Правда, я раньше имел дела только с вильтами-толмачами и иногда мельком видел работников, которые перетаскивали грузы, предмет обмена. Ну, солдат еще пару раз видел, охранников.
Покачав головой, Кхисс взглянул на карсу.
– С ней, надеюсь, тоже все в порядке?
– А что с ней сделается? Вон, гляди, как жаркое лопает…
Киса и впрямь самозабвенно налегала на мясо. Впрочем, сопутствующие овощи тоже пришлись ей по вкусу. А пиво я ей вылил в широкую, похожую на лохань, миску – карсе неудобно пить из высокой кружки. Ну, лакать, лакать, какая разница.
Лопай, подруга моя любезная. Надеюсь, не забудешь завтра о вулхе и угостишь его костью поаппетитнее.
– Я должен был в тот пересвет присмотреть за вами, – Кхисс понизил голос до предела. – За вулхом и карсой. Чтобы ненароком…
Что именно – ненароком, Кхисс не уточнил. Впрочем, уточнять и не нужно было, и так понятно.
– Ну, что же, – рассудительно сказал я. – У тебя есть шанс присмотреть за нами на этом пересвете.
Кхисс пристально уставился мне в глаза.
– Кажется, вы с Тури, наконец-то, встретились. Так?
– Так, – не стал юлить я. – Встретились.
– И что?
– Что – что? Красивая девка.
– Ты ей рассказал что-нибудь?
– Ничего я ей не рассказал, – я пожал плечами. – Я на нее в основном смотрел.
Кхисс хмыкнул.
– Да уж. Там есть на что посмотреть! Особенно, если на ней никакой одежды…
Карса с ненавистью обернулась к Кхиссу. Я успокаивающе положил руку ей на загривок. Жесткая, как щетка, шерсть щекотала мне кожу.
– Тише, милая, тише, – негромко сказал я. – Он, конечно, наглец, но он прав. Никуда от этого не деться. А ты, – обратился я к любителю обнаженной натуры, – лучше рассказал бы, что это за город и какого джерха он делает в Диких землях.
Кхисс неохотно ответил:
– Это Сунарра. Город рудокопов. Тут серебро в горах добывают… ну, неважно. Вам все равно здесь задерживаться ни к чему. Вам – в У-Наринну.
– Если я не ошибаюсь, – ввернул я, вспоминая хорингский Знак, – на юг.
– Не ошибаешься. На юг. Первое время. Ты должен помнить дорогу до второго Знака.
