Эдоард покачал головой.
- Неожиданно...
- Ваше величество?
- У твоей дочери мужской ум.
- Это моя дочь...
Август явно был горд за своего ребенка.
- И весьма похвальна ее преданность Ативерне.
- Нам хорошо в Ативерне, ваше величество. Это наша родина и мы ее любим.
Эдоард усмехнулся, четко отследив подтекст.
Пока нам хорошо - мы в Ативерне.
Но это и понятно. Много ли наработаешь из-под палки?
Глупо принуждать птицу летать. Она сама должна захотеть вернуться на твою руку.
- ты выполнил ее просьбу?
- Да, ваше величество.
Дальше разговор скатился в обсуждение места, его защиты, охраны и эксплуатации. А так же экспорта изделий с клеймом в виде красного креста в другие страны.
Но беседой Эдоард остался доволен.
Несмотря на все косяки Джерисона, графиня пока не собиралась требовать защиты своих прав. Сначала она побывает при дворе, поговорит еще раз с супругом... умная женщина.
А это - большая редкость.
Нет ну как Джес мог ее проглядеть?
***
Август шел к выходу из дворца, когда...
- Достопочтенный Брокленд?
Мужчина обернулся - и расплылся в улыбке.
- Лэйр Тримейн! Рад вас видеть!
Ганц Тримейн раскланялся по всем правилам, но тратить время на светскую болтовню не счел нужным.
- Как у вас дела? Как ее сиятельство?
- Более-менее, собирается весной в столицу, передавала вам пожелания всего самого наилучшего...
- Я буду счастлив ее видеть...
- Полагаю, она вам тоже обрадуется, - не покривил душой Август. Лиля писала ему, что Тримейн - человек неплохой. И общий язык они нашли, так что...
И тут Августу пришла в голову одна идея.
- Лэйр Ганц, не знаете ли вы какого-нибудь человека, который хотел бы поработать на ее сиятельство?
- Кем, достопочтенный Брокенд?
- А вот как вы. Как выразилась дочка - начальником личной маленькой разведки.
Ганц задумался.
- и что туда будет входить? В разведку?
- А вот это и будет. Слухи, сплетни, шпионы, конкуренты, сбор информации, ее сортировка... фактически то, чем вы занимаетесь сейчас.
Мужчина кивнул.
- Понял. Это надо обдумать.
- Будьте любезны. Как идет дело о покушении?
- Ну, как. Того негодяя, который нанимал убийц, недавно повесили.
- А что будет с его сообщницей? - Август был в курсе всей интриги.
- Ссылка. Ее приплести сложно. Даже если она спала с кузеном - от всего отопрется. Слово против слова.
- И она опять будет...
- Полагаю, что не будет. Его величество уже приказал над этим подумать.
- А нашли того, кто нанимал докторуса?
- Нет, достопочтенный Август. Негодяй все ниточки рубит...
Брокленд сдвинул брови.
- Этак мою дочку и прирежут - никто ухом не поведет!
Ганц сверкнул глазами.
- Нет уж! Не говорите так! Моя бы воля...
Хотя мужчинам и так было все ясно. Алекс - дрянь мелкая. Его и поймать легко. А вот другой, который подослал докторуса...
- С Ивельенами я даже поговорить толком не могу. Питер ничего не знает, Амалия на последних месяцах беременности...
И след обрывается.
Август это тоже понимал. И понимал, что Ганц не прыгнет выше головы. Он умный, хороший профессионал, но не король. А некоторых аристократов может допросить только король.
Мужчины поговорили еще пару минут и разошлись.
Ганц отправился во дворец, но все время, которое он шел до королевской приемной, в голове у него вертелась одна мысль.
А почему бы нет?
Королевские представители на пенсию не уходят. Раньше - к Альдонаю. Этого мужчине не хотелось. А ведь Лилиан Иртон важна для короны...
Так может быть...
Додумать он пока боялся. Но идея уже зрела.
***
Торий Авермаль редко терял дар речи.
Но при виде трех кораблей из Ханганата - его проняло. Да так, что минуты три он просто открывал и закрывал рот.
Капитаны ждали, не пытаясь заговорить первыми. Но наконец Торий справился с собой. И поклонился по всем правилам. Даже если он барон - мужчины, которые вышли в море зимой, достойны уважения.
- господа, я рад приветствовать вас в Альтвере. Позвольте представиться. Я градоправитель Альтвера, мое имя Торий Авермаль. Барон Авермаль.
Мужчины переглянулись, и вперед выступил самый важный из всех троих. Важный не по одежде, нет. Все трое были одеты примерно одинаково - в свободные матросские штаны и рубашки. А сверху наброшена матросская же меховая куртка.
Но у того, кто выступил, борода была ухожена и умащена благовонными маслами, а на пальце левой руки сверкал рубин размером чуть не с два голубиных яйца.
- Достопочтенный Торий Авермаль, мы благодарны вам за гостеприимство. - Мужчина ответно поклонился, давая понять, что не ставит себя выше собеседника. - Мое имя Рашад Омар дин Дарашшайя. Я из рода Стражей оазисов.
Торий еще раз поклонился.
В Ханганате нет аристократии, как в Ативерне. Но там есть Стражи оазисов, Стражи караванных троп и Идущие к воде. И все эти роды пользуются уважением. Даже Ханган трижды подумает, прежде чем связываться с ними.
- Могу я пригласить вас в свой дом? Я не могу предложить достойной вашему вниманию трапезы, но то, что есть - к вашим услугам...
На губах мужчины мелькнула улыбка.
- Достопочтенный Торий, в иное время не было бы для меня и моих друзей предложения лучше. Но сейчас по дороге надежды нас гонит великая тревога, - мужчина говорил очень чисто и только не привычные обороты выдавали в нем чужака. - Так случилось, что Великий Ханган поручил нам самое ценное, что есть у него - его сына. И подобно тому, как иссыхающий в пустыне от жажды тянется за водой даже к миражу, повелел доставить юношу в Иртон.
- Иртон!?
Торий аж пошатнулся от такой новости. - Но... зачем?
- Повелитель сказал, что там может быть средство, способное излечить его сына. И мы отправились в путь.
Авермаль вздохнул.
- Тогда, господа, вам все равно придется задержаться на один день.
Ханганы ждали продолжения. И Торий не разочаровал их.
- Я веду тесную переписку с ее сиятельством.
- Графиня Лилиан Элизабетта Мариэла Иртон, - пробормотал Рашад.
- Вы абсолютно точны, - поклонился Торий. - Сейчас у меня в доме находятся двое ее людей, которые привезли мне письмо. Полагаю, проводники, да и лоцманы, чтобы подняться по Ирте, не станут для вас лишними?
Рашад смотрел внимательно.
Этот человек, как и все, кто не осенен милостью Звездной Кобылицы, был слаб. Не верил даже в себя. Но и не желал зла.
Наоборот.
Он стремился помочь, пусть в меру своих сил, но стремился же...
