— Пожар, Брама… Весь район складов!
— Прикажи людям гасить.
— Они уже делают это, Могучий.
— Тогда зачем ты беспокоишь меня с этим делом?
— Боимся, Великий.
— Чего боитесь?
— Черного, чье имя я не могу назвать в твоем присутствии, чья сила неуклонно растет на юге, того, кто контролирует морские пути, подрезая торговлю…
— Почему ты опасаешься назвать передо мной имя Ниррити? Я знаю Черного. Ты думаешь, что пожары — его затея?
— Да, Великий — через какого-нибудь негодяя, которому он заплатил. Многие говорят, что он хочет отрезать нас от остального мира, отнять наши богатства, уничтожить наши склады и истощить наш дух, и поэтому он собирается…
— Захватить тебя, конечно.
— Ты сказал это, Могучий.
— Это вполне возможно, жрец. Так скажи, ты думаешь, что твои боги не встанут рядом с тобой, если Бог Зла нападет?
— В этом не было никогда никакого сомнения, Могущественнейший. Мы только хотели напомнить тебе о такой возможности и возобновить наши постоянные мольбы о милосердии и божественной защите.
— Ты это сделал, жрец. Не бойся.
На этом Брама закончил передачу.
— Он нападет.
— Конечно.
— Хотел бы я знать, насколько он силен. Кто-нибудь знает, Ганеша?
— Ты спрашиваешь меня, Милорд? Своего скромного политического советника?
— Никого другого я здесь не вижу, скромный бог-творец. Ты знаешь кого-нибудь, кто имеет информацию?
— Нет, Повелитель. Не знаю. Все избегают отвратительное существо, как будто оно само реальная смерть. Вообще-то, так оно и есть. Как тебе известно, три полубога, посланные мною на юг, не вернулись.
— А ведь они тоже были сильны, верно? Давно это было?
— По крайней мере год назад, когда мы послали нового Агни.
— Да, он был не очень хорош — пользовался зажигательными гранатами… но силен.
— Морально, возможно. Когда богов мало, приходится выбирать из полубогов.
— В старину я взял бы громовую колесницу…
— В старину громовой колесницы не было. Лорд Яма…
— Заткнись! Сейчас у нас громовая колесница есть. Я думаю о трубочисте, который наклонится над дворцом Ниррити.
— Брама, я думаю, что Ниррити может остановить громовую колесницу.
— Почему ты так думаешь?
— По некоторым рапортам из первых рук я понял, что он пользовался самонаводящимися ракетами, против военных судов, посланных за его разбойниками.
— Почему ты не сказал мне об этом раньше?
— Эти рапорты получены совсем недавно. И это первый случай, что я мог завести разговор об этом.
— Значит ты не думаешь, что мы должны напасть?
— Нет. Подожди. Пусть он двинется первый, чтобы мы могли судить о его силе.
— Но это означает — пожертвовать Махартхой?
— Ну и что? Ты никогда не видел павшего города? Какую пользу принесет ему Махартха сама по себе, и надолго ли понадобится ему? Если мы не сможем снова вытребовать ее — вот тогда пусть трубочист наклонит свою широкополую шляпу… над Махартхой.
— Ты прав. Это будет полезно — правильно оценить его силы и оттянуть часть их назад. Но нам надо подготовиться.
— Да. Что ты прикажешь?
— Подними все силы Города. Вызови Лорда Индру с восточного континента, и немедленно!
— Твоя воля будет исполнена.
— И подними тревогу в остальных пяти городах на реке — в Лананде, Кейпуре, Кильбаре…
— Немедленно.
— Тогда иди.
— Я уже ушел.
* * *
Время — океан; пространство — его вода; Сэм решительно встал в середине.
— Бог Смерти, — окликнул он, — перечисли наши силы.
Яма потянулся и зевнул, затем поднялся с алого ложа, на котором дремал, почти невидимый. Он перешел комнату и пристально посмотрел в глаза Сэму.
— Здесь мой Атрибут, без подъема Аспекта.
Сэм встретил его взгляд, выдержал его.
— Это ответ на мой вопрос?
— Частично. Но в основном это проба твоей силы. Похоже, что она вернулась. Ты выносишь мой смертельный взгляд дольше любого смертного.
— Я знаю, что моя сила возвращается. Я ее чувствую. Сейчас многое возвращается. В течение тех недель, что мы прожили во дворце Ратри, я размышлял о своих прежних существованиях. Не все они были пропащими, бог смерти. Я решил это сегодня. Хотя Небо побивало меня в каждом обороте, каждая их победа дорого им стоила.
— Да, ты, очевидно, человек предназначения. Теперь они явно слабее, чем в то время, когда ты бросил им вызов в Махартхе. Но слабость эта относительная, потому что люди стали сильнее. Боги разбили Кинсет, но не разбили Акселерацию. Они пытались похоронить буддизм в своих собственных учениях, но не смогли. Может, твоя религия на сюжет написанной тобою легенды помогла поддержать Акселерацию в каком-то смысле — я не знаю, и боги тоже не знают. Это послужило хорошим затемнением, оно отвлекло их внимание от вреда, который оно могло нанести, а поскольку это было принято как учение, их усилия подавить его вызвали некоторый подъем антидеикратических чувств. Можно подумать, что тебе это было внушение свыше, если бы ты не был так умен.
— Спасибо. Не желаешь ли моего благословения?
— Нет. А ты моего не желаешь?
— Позднее — возможно, Смерть. Но ты не ответил на мой вопрос. Пожалуйста, скажи, какими силами мы располагаем?
— Хорошо. Скоро прибудет Лорд Кубера.
— Кубера? Где он?
— Он много лет жил в потаенном месте, позволяя просачиваться в мир научным знаниям.
— Столько лет! Его тело, вероятно, совсем уж древнее! Как он ухитрился?
— Ты помнишь Нараду?
— Моего бывшего врача из Капила?
— Его самого. Когда ты распустил своих копьеносцев после битвы в Махартхе, он ушел со слугами в глухие места. Он взял с собой все оборудование, которое ты отобрал в Зале Кармы. Я нашел его много лет назад. После Кинсета, после моего побега с Неба с помощью Пути Черного Колеса, я вывел Куберу из подвала под разрушенным городом. Позднее он сам связался с Нарадой, который теперь держит в холмах тайную мастерскую тел. Они с Куберой работают вместе. Мы также устроили еще несколько таких мастерских в разных местах.
— И Кубера идет сюда? Хорошо!
— А Сиддхарта все еще Принц Капи, и его призыв к отрядам в принципе должен быть услышан. И мы дали этот призыв.
— Их, вероятно, горсточка. Но все равно, приятно знать…
— И Лорд Кришна.
— Кришна? Что ему делать на нашей стороне? Где он?
— Был здесь. Я нашел его на другой день после нашего прибытия. Он действительно путался тут с одной из девушек. Жалость смотреть.
— Как так?
— Стар. До жалости стар и изношен, но все еще выпивоха и юбочник. Его Аспект пока служит ему, периодически показывая кое-что от его былой гениальности и колоссальной жизнеспособности. Его выгнали с Неба после Кинсета за то, что он не пожелал сражаться против меня и Куберы, как это сделал Агни. Он полстолетия бродил по миру, пил, любил, играл на свирели и старел. Кубера и я несколько раз пытались найти его, но он все время перемещался. Это общая потребность талантливых божеств-ренегатов.
