— За мной!
В сопровождении двух офицеров и нескольких гвардейцев сенатор Адамант широкими шагами шел к северному крылу дворца — туда, где обнаружили тело государя. На фоне всеобщего смятения, от его персоны исходило ощущение спокойной уверенности в себе, которая, как он надеялся, делала его самым естественным претендентом на трон — по крайней мере, временным. «Час настал», — думал сенатор, поднимаясь по ступенькам широкой лестницы, усеянной безжизненными телами. На его лице не отражалось никаких эмоций.
— Мы должны срочно принять чрезвычайные меры. Найдите мне…
Он остановился на полуслове, и его люди тоже замерли.
В глубине коридора появился Раджак Хассн, еще более устрашающего вида, чем обычно. Его палица, которую он держал в руке, была вся в крови. Он снял свой шлем, и с его щек свешивались лоскутья омертвевшей кожи. Он медленно приблизился.
— Святое Сердце, — прошептал Адамант. — Что ты сделал?
Не удостоив его ответом, Раджак Хассн продолжал идти вперед.
Он нанес Императору удар, но внезапное появление ишвена не дало ему докончить дело. Потом ветер задул факелы, и Раджак Хассн вернулся назад (он терпеть не мог темноту), думая, что Полоний все равно умрет. После этого он пустился на поиски Адаманта.
— Ты сошел с ума, — продолжал сенатор. — Это ведь ты, верно? Это ты убил Императора!
Гвардейцы вокруг него напряглись и положили руки на мечи.
Раджак Хассн что-то пробормотал. Звуки, которые он издавал, невозможно было понять. Лишь Адамант умел обращать его мысли в слова.
— Ак… ии… иасе… о… доже… бы… умеефь…
— Так или иначе, он должен был умереть, — повторил сенатор, утирая пот со лба. — Пожалуйста, скажите мне, что это лишь дурной сон.
Новое клокотание.
«И ты был согласен».
Сжимая в опущенной руке палицу, Раджак Хассн продолжал надвигаться на Адаманта.
— Ты хочешь взойти на трон вместо него?
«Нет, нет! Мы должны были оба взойти на трон. Ты так говорил мне».
— Мы все должны… умереть ? — задохнулся от гнева Адамант. — Да будет Единственный мне свидетелем! Будьте осторожны, — предупредил Адамант сенаторов. — Он потерял последние крупицы разума, которые у него оставались.
Обезумев от ярости, генерал Хассн поднял палицу и ринулся в атаку. Сенатор тут же спрятался за спины гвардейцев, которые моментально обнажили мечи. От удара один из солдат покачнулся и чуть не упал. Но прежде чем он успел даже подумать о том, чтобы выпрямиться, у него уже был расколот череп, и он был мертв.
— На помощь! — закричал Адамант, обращаясь в бегство. — Сюда! Его величество Императора убил Раджак Хассн!
Перед генералом вырос другой гвардеец. Он сделал выпад, но Раджак отклонился и ответил ударом такой силы, что грудная клетка солдата разломилась пополам. Раджак Хассн развернулся, чтобы отразить еще один удар, раздробил руку третьего гвардейца о стену коридора и бросился вдогонку за сенатором.
Адамант продолжал кричать. Вскоре двери отворились, и на пороге появились стражники с арбалетами.
— Стреляйте! Стреляйте! — приказал сенатор.
Сбитые с толку гвардейцы секунду помедлили. Раньше генерал Хассн был их начальником. Но теперь он, казалось, не узнавал их. Один из арбалетчиков выстрелил. Выпущенная почти в упор стрела вонзилась Раджаку Хассну в живот. Тот схватил солдата за край туники и ударил коленом в живот, после чего железными пальцами сжал лицо и отбросил как можно дальше.
Вторая стрела попала ему в спину. Этого генерал даже не почувствовал. Он бросился за Адамантом, который несся вниз по лестнице, голося изо всех сил.
— На помощь!
Один лишний шаг, и сенатор потерял равновесие и покатился по ступенькам. Когда через несколько секунд он пришел в себя и со стоном поднялся, Раджак Хассн уже стоял над ним.
— Пощады! — простонал сенатор, хватая его за ноги.
Генерал без труда высвободился и сомкнул пальцы у него на горле. Ему в спину вонзились еще две арбалетные стрелы, но он даже не поморщился. Губы сенатора постепенно синели. Раджак Хассн медленно приблизил свое лицо к лицу Адаманта.
И впился в него зубами.
* * *
Окоон взглянул на девушку, которая только что наложила ему повязку, и улыбнулся. Она была азенаткой, но это не имело значения. Он был жив. Рука у него онемела, и он ее не чувствовал, но главное, что он жив. Сидя на обочине улицы Трех Копий он единственным глазом глядел на почерневшие от сажи витрины магазинчиков. У некоторых домов обрушились фасады. Магазины были превращены в лазареты. Люди ходили взад и вперед, таскали носилки, толкали перед собой тележки, груженные провизией, одеждой, одеялами.
Варвар встал на ноги. У него за поясом был метательный топорик. Он уже не помнил, где нашел его. Повернувшись к юной азенатке, он ощупал свое лицо и снова улыбнулся.
— С этой стороны все на месте, — сообщил он. Дождь, между тем, почти кончился.
— Вам нужно отдохнуть, — ласково ответила девушка, красавица с черными волосами, напоминавшая ему о прошлом. — Вы еле стоите на ногах.
— Я должен разыскать своих, — сказал Окоон, поворачиваясь лицом к дворцу. — Если они еще живы.
— Вы измождены.
Найан вздохнул и погладил перевязанную руку. У него в голове пронеслись какие-то неясные образы. Он, Лайшам и женщина его народа — женщина…
— Я должен их разыскать, — снова сказал он девушке. — Спасибо за все.
Потом он смешался с толпой и помчался к дворцу.
В углу площади перед дворцом соорудили небольшую импровизированную часовню. Никто не смотрел на него. Он на секунду остановился, приподнял одну из простыней: под ней спала молодая женщина с лицом, покрытым красными волдырями. Волосы, брови, губы, — все исчезло. Окоон вновь прикрыл ее простыней и пошел дальше своей дорогой.
На ступеньках дворца он на мгновенье остановился и обернулся, чтобы оценить, что осталось от Большой Эспланады. Площадь была покрыта отвратительной смесью грязи, пепла и обугленных человеческих останков. Дождь кончился, но издалека еще доносились раскаты грома. Найан принюхался: резкий запах, от которого к горлу подступала тошнота.
Скоро должно было рассвести. Окоон подумал, живы ли еще его друзья. Он был почти уверен, что Шай-Най погиб. Но остальные? Где найти их в этом всеобщем смятении? Как узнать, что с ними? По ступенькам, подбирая полы тоги, спускались азенатские скрибы. «Император умер», — тихо шептали все вокруг. Стражники в доспехах неслись к Залу Побед. Слуги с изможденными лицами тащили носилки в противоположном направлении. Никто здесь не мог ему помочь.
— Генерал!
Найан обернулся и чуть не умер от радости.
Рядом с распростертыми объятиями и взъерошенными волосами стоял Салим — верный слуга Лайшама.
