Меня передернуло. В самом конце статуей замерло железное чудовище. Будто готовое сорваться и кинуться на меня. Глаза — узкие и пустые — были как холодные пропасти. Но… это же невероятно. Неужели?…
Что-то щелкнуло, я дернулся, но Вэйн просто взял в руки игрушечный дирижабль и провел рукой по корпусу. С едва слышным шумом заработал миниатюрный двигатель, и в ход пошли маленькие парусиновые крылышки. Вэйн убрал руки, и дирижабль завис в воздухе, немного потеряв высоту. Но, выровнявшись, он почти бесшумно полетел прямо ко мне…
Очень печально играла скрипка, когда я выходил из игрушечной комнаты. Почему-то было очень грустно.
Глава 6. История гнома из Серебряного клана
Я не знал, почему Вэйн показал мне эту комнату; много осталось загадкой, когда я падал во тьму портала. Наемный убийца не пожелал рассказывать более того, что он уже мне поведал. Впрочем, он обещал ответить на любой вопрос, после того как у меня будет голова Доугсона. Сейчас я чуть ли не раскаивался в том, что согласился на эту безумную сделку. Грязная работа. Как я уже понял по тонким намекам Вэйна, предстоит перебить чуть ли не всех в штаб-квартире. Отлично.
Опять дохнуло затхлостью и духотой — а все вокруг опять затопили дегтем. Вновь на том же мостике, и вновь то же ощущение, что за тобой кто-то следит. Как глаза — невидимые и большие — смотрящие в спину. Винтовка прочно лежала у меня в руке — так, на всякий случай, даже тогда, когда я спускался вниз, по металлическому тросу, под тихое гудение двигателя и нарастающий скрежет катушки.
Наконец лебедка оказалась у меня за пазухой; я же зашагал направо, постоянно ожидая знакомого гудения поезда. Поскорее бы уже Мартин приехал — только сейчас, в удушливом мраке платформы, мне вспомнился уютный вагон одинокого поезда…
Как это ни странно, в тишине вдруг пробили брешь. Стали отчетливо слышны шаги — и, что неприятно, отдаленные звуки — где-то далеко-далеко. Как мягкий стук. Как топот. Как чей-то бег. Как несущиеся с разных сторон волки. В этом я был уверен. Бег оборотня узнается им же сразу. Он тяжелый, ритмичный — лапы касаются камня лишь на пару мгновений, и вновь поднимаются в воздух в прыжке. Слышится сиплое дыхание; слюна, брызжущая изо рта под напором воздуха расщепляется, а горящие безумным огнем глаза ищут жертву. И она недалеко, даже близко. Ждет их. Это обычный человек в тяжелой куртке и сапогах. В руках у него пусто, сам он спокоен, однако сердце бьет чуть быстрее обычного — и очень рвано и беспорядочно, словно человек сдерживает его, мешает адской пляски…
И появились они. С разных сторон, ровно десять фигур в зеленых плащах — высокие и равнодушные. Жертвы нападения оборотней в Старом метро пятьдесят лет назад. Один убит, остальные окружили меня и молчат. Я по-прежнему не давал себе воли, огромным усилием сдерживал кипящую кровь волка — я не должен сейчас превратиться.
Они молчали. Просто стояли и ждали чего-то; может быть, моих действий. Я просто вдыхал разгоряченный и отчего-то свежий воздух. Наслаждался им, и старался не думать о крови. А она была здесь, за их плащами. Я знал это, я чувствовал это, я дрожал.
Один из них заговорил. Это был шелестящий, отрывистый голос.
— Мы скитаемся здесь… пол века…
Второй добавил:
— Уроды.
Третий сказал:
— Мы не можем умереть, и мы живы. Мы прокляли жизнь, и саму смерть.
Кто-то выкрикнул:
— Ты здесь… привел еще одного… и ты жив тоже. Ты не проклят, и ты смертен. Я почувствую сегодня твою плоть…
Глубокий, низкий голос молвил:
— Однажды мы попробовали вкус крови… и жаждем ее. О, я уверен — твоя кровь поможет нам обрести желанное.
Круг все сужался и шумное горячее дыхание дурманящим ветерком витало вокруг меня.
— А где же твой друг… он, кажется, забрал жизнь у одного из нас… так не окажет ли он и нам такую честь?
Я молчал. Тут все десять фигур откинули капюшоны. Озноб пробежал по моей стене холодной лапой. Это были маски, покрытые паутиной царапин и ран.
— Ты видишь, что с нами? Прекрасный дар, не желаешь ли?
Рваные, черные губы изогнулись в подобии усмешки, сам же ее обладатель шагнул ко мне.
Тут я опустил голову и стиснул зубы. Дыхание участилось, куртка начала сдавливать тело под напором бурлящих мускул. Не издавая не звука, я позволил телу утонуть в адском океане боли. Уже через минуту, подняв глаза, я встретился с изумленными огоньками оборотня. Тихое рычание нарушило тишину, и кое-кто вторил ему.
Они ушли. Просто ушли, после этого ничего не сказав. Я провожал их взглядом — десять фигур во мгле, которые казались размытыми и эфемерными. Мне показалось, что вслед за уносящимися волками, я услышал прощальный вой.
Еще долго я просто стоял на платформе. Многим ли моя жизнь лучше их? Сегодня они потеряли еще одну надежду. Возможно, еще пройдет столетия, а они все так же будут пребывать в метро, ожидая чего-то. Жизни? Смерти? Или выбора, который они сделали сегодня, не тронув меня? Я тоже проживу, вероятно, многие годы. Я бессмертен — во всяком случае, гораздо более неуязвим, и неужели мне придется попросить кого-то о великой милостыни — об убийстве?
Завыло эхо.
Шум, мчащийся гораздо более быстрее, чем его владелец, послышался слева от меня. Он нарастал; я облегченно выдохнул, попытавшись отбросить мрачные мысли.
Яркий, слепящий свет ударил в глаза, поезд приветственно загудел, отчего пришлось срочно зажать уши, ибо гудок был мощным, как радостный рев легендарного Летийского виверна, увидевшего тебя. Поезд остановился, затянув окружающее пространство сизым маревом, в котором кое-где плавал бледный свет.
Двери разъехались, я зашел внутрь. Уже идя по освещенному вагону, между ряда сидений, позади раздался стук, и поезд резво рванул с места. Взялся за ручку, открыл дверцу.
— Здорово! — радостно хлопнул меня по плечу мертвец.
— Привет! — ухмыльнулся я, присаживаясь.
За толстым стеклом тянулась тусклая лента тоннеля.
— Как все прошло? — повернулся ко мне Мартин.
— Отлично, — вяло обронил я.
Неупокоенный хихикнул и спросил:
— Всех завалил, или разок тебя прижали, а? Я ж вижу — мрачный какой-то…
— Нет, было, конечно сложновато, но, в общем-то, все действительно хорошо… — ответил я.
Мартин понимающе покивал головой:
— А я тут покатался маленько — круг туда и обратно… Разок, правда, остановиться пришлось — мне показалось, кто-то шел по платформе…
— Не разглядел? — быстро спросил я.
— Не-а, — покачал головой водитель, и затем хитро добавил, — а вижу я — тут у вас собралась целая толпа в этом метро… никогда ни единой живой души не видал… и мертвой тоже.
