Двигаться следовало крайне осторожно. Хотя в ветвях баньяна не было птиц, которые могли бы вспорхнуть и выдать моё присутствие, даже неловкого жеста хватило бы, чтобы зверь заметил охотника и скрылся. Особенно если у животного имелся опыт: например, когда по нему уже стреляли из ветвей.
Это был во всех отношениях прекрасный, очень крупный экземпляр, который занял бы почётное место в любой коллекции трофеев. Вот только он совсем не походил на то, что я ожидал увидеть. Мне не видно было в траве лап, но круглая, лобастая голова с широкой пастью вроде тигриной удивили меня: такие челюсти явно не могли оставить следы, которые я обнаружил на костях мутантов в павильоне.
Тем не менее, хищник явился и нацеливался на Амрита. Надо было действовать. Поднимать винтовку я начал, как только увидел животное, так что теперь ждал, когда оно повернётся и откроет грудь. Едва наступил удачный момент, я нажал на спусковой крючок.
Заряд плазмы ударил хищника в грудь и, к моему удивлению, сразил наповал. Я подождал, не поднимается ли он, но напрасно: зверь не двигался. Дело было сделано. Я не испытал особого удовлетворения — разве что от того, что выполнил часть задачи. Оставалось найти остальных тварей и прикончить. Даже странно, что мутанты Бехора сами не справились с этим: хищники явно не относились к числу особо живучих.
Спустившись с дерева, я подозвал для подстраховки Ехидну и направился к туше. Проходя мимо Амрита, толкнул его в плечо, заставив проснуться.
— Опасность миновала! Вставай.
— А?! — тот завертел головой, пока не увидел мёртвого хищника. — Рысогоргона?
Я остановился, не дойдя до трупа.
— Ты знаешь, что это за тварь?
— Ясное дело. Говорю же: рысогоргона. Вернее, её детёныш. Они часто являются из леса. Мрут с одного выстрела из плазмогана. Из автомата убить сложнее, а вот пулемёт, особенно многоствольный, укладывает их…
— Значит, прокол.
— Ты думал, что застрелил одно из существ, устроивших резню в павильоне? Нет, не думаю.
Вот и объяснилось другое строение челюсти.
Ехидна заскулила, испрашивая разрешения полакомиться трупом, но я сначала хотел снять шкуру. Она ценилась в мире игры — из неё шили отличные шмотки.
Когда я задержался на убитом звере взглядом, всплыли два сообщения:
«Рысогоргона — мутант, получившийся в результате агрессивного облучения после взрыва Бетельгейзе. Взрослая особь может достигать пяти метров в длину и двух в холке. Хищник» и «Снять шкуру».
Я выбрал последнее. Когда шкура оказалась у меня, я скатал её и убрал в рюкзак.
Шкура рысогоргоны высоко ценится. Из неё изготавливаются добротная одежда или снадобья. Также трофей можно продать.
Пробежав глазами комментарий, я разрешил Ехидне поесть, и она принялась остервенело рвать труп.
— Что теперь? — поинтересовался Амрит, наблюдая за трапезой мутанта. — Раз это не тот хищник…
— Охота продолжается, — оборвал я его. — Эта тварь явилась в Заповедник без родителей, так как была ранена. Видишь след на плече?
Присмотревшись, Амрит кивнул.
— Детёныш, да ещё раненый, не мог добывать привычную пищу. А его родители либо погибли, либо не захотели снабжать его провиантом.
— Вероятно, он пострадал во время стычки с охотниками на мутантов из корпорации «Нимрод».
— Возможно. Это неважно. Нам надо вернуться в Бехор и посмотреть, не напали ли звери на твоих товарищей. Предложение Амрита обрадовало: он, похоже, опасался, что я снова привяжу его в качестве приманки. Но я не сомневался, что хищники, которых мы поджидали, теперь не появятся: слишком много было под маханом возни.
Добравшись до Бехора, мы обнаружили, что мутантов и след простыл.
— Наверное, они сбежали, — предположил совершенно расстроенный Амрит.
Я подозревал, что он прав, и его соплеменники удрали сразу после того, как я занял позицию на дереве. Стали они жертвами тварей, на которых я охотился, или благополучно покинули пределы Заповедника, оставалось вопросом, ответ на который меня нисколько не интересовал.
— Что теперь? — спросил Амрит. — Каков план? Станем выслеживать или снова устроим засидку? — он храбрился, хотя дрожал от страха, что я соглашусь на последнее.
— Останемся здесь и будем ждать, — сказал я. — Пусть хищники сами нас найдут.
— Здесь?!
— Да. Я стану приманкой, как и ты.
Я расположился возле одной из хижин так, чтобы меня было хорошо видно с разных сторон. Ехидна развалилась рядом, сыто посапывая. От неё разило мокрой шерстью, кровью и потом. Амрит развёл под навесом костёр и приготовил себе поесть. От предложения присоединиться к ужину я отказался, сославшись на то, что перекусил перед заходом в Заповедник.
В оранжевых отсветах пламени убогие хижины и заросли вокруг выглядели зловеще. По-прежнему в джунглях было неестественно тихо. Я прислушивался, но до нас не доносились ни крики ночных птиц, ни рычание хищников. Я думал о зверях, бродивших вокруг Бехора и оставивших на дереве следы когтей. Что они предпримут?
Глава 74
Луна висела над деревьями, но светлее от неё не делалось. Бледный диск напоминал слепой глаз гигантского циклопа, остальное тело которого скрывала тьма.
Мой невольный спутник жался поближе к костру, как будто огонь мог его защитить.
Джунгли обступали Бехор шевелящейся массой, в которой, казалось, таились невидимые существа. Трудно было не поддаться страху, глядя на эти бескрайние дебри, даже зная, что это лишь игра.
В конце концов, мы решили оставить костёр гореть, а сами заперлись в хижине, несмотря на духоту. Потянулось ожидание. Я с беспокойством поглядывал на часы: время шло, и шло попусту.
О том, чтобы спать, речи не было — мы сидели, вооружившись (Амрит раздобыл себе автомат и запасся магазинами к нему), и прислушивались, не донесутся ли снаружи подозрительные звуки. Я надеялся, что твари учуют, что в Бехоре появился кто-то живой. Возможно, их привлечёт и ободранная туша рысогоргоны. К ней притронуться они, вероятно, не рискнут, но наш запах, запах человека, которым они уже полакомились, должен был заставить хищников пробраться в поселение и попытать счастья.
Я не боялся, хотя хижина не производила впечатления надёжного убежища. Мне требовалось временное укрытие, из которого можно было бы расстреливать подобравшихся тварей.
Признаться, мне хотелось взглянуть на зверей, расправившихся с жителями целого поселения. Судя по наличию в Бехоре оружия, нападение было внезапным, и мутантам оставалось только бегство. Некоторых, конечно, схватили и унесли в джунгли. Остальных настигли в павильоне.
Спустя полчаса снаружи послышались шорохи. Какое-то живое существо бродило вокруг, учуяв нас. Я подошёл к маленькому окошку (его размер не составлял в диагонали даже тридцати сантиметров) и осторожно выглянул. Луна почти не освещала деревню, а костёр догорал, так что сначала мне не удалось никого увидеть. Справа послышался глухой скрежет: зверь провёл когтями по стене нашей хижины. Он заурчал — низко, мурлыкающе, но почти сразу звук стал выше, задребезжал и оборвался. Я ждал, чтобы тварь показалась. В голову пришло, что я смог бы выстрелить в неё из окна.
Прошло несколько минут, прежде чем в холодном сиянии луны и последних отблесках костра показалась вытянутая морда. За ней из темноты выступили морщинистая шея и мощный загривок. Животное было совершенно лишено волосяного покрова. Его бледную кожу словно покрывал матовый слой пыли. Вдоль хребта тянулись тёмные пятнышки разного размера. Всё тело было мускулистым и поджарым, но его пересекали складки и морщины. Существо передвигалось на коротких лапах с длинными пальцами. Хвост был довольно толст у основания и затем сужался. Судя по движениям, он обладал изрядной гибкостью. Когда чудовище вышло на свет, и я смог рассмотреть его целиком, то понял, что вижу нечто вроде рептилии, но лишённой чешуи. Его кожа напоминала человеческую, только была куда более грубой и белёсой. Мне даже показалось, что временами она слегка светилась. Впечатление зверь производил неприятное, даже отталкивающее. В нём было что-то подчёркнуто противоестественное. Судя по строению челюстей, именно этого хищника я и должен был прикончить.
