Гномка пожала плечами, снова виновато улыбнулась, ответила:
— Я не знаю, парень, это только ваш секрет, тех кто проходит хотя бы первую ступень посвящения. Слухи ходят разные, но никто не знает точно, потому что вы сами же на себя накладываете печать молчания.
Вот тебе и испытания, оказывается будет что-то такое, что никак не связано с нашей подготовкой. На это не влияет ни наша сила, ни наша магическая составляющая, и вообще ничего. Какие-то секреты и тайны, а ещё главное — всегда кто-то не возвращается. Потряс головой, отгоняя дурные мысли, перешёл к делу, которое меня давно волновало.
— Я хотел ещё спросить, можно? — я подошёл к доске и потянулся к мелу, когда гномка кивнула взял мел и быстро нарисовал то, что хотел. — Вот такое сможете собрать?
Она подошла, посмотрела, взяла у меня мелок и сделала несколько других штрихов. Потом рядом нарисовала в ещё одной проекции среднюю часть в которой должны быть пули, сказала:
— Барабанный огнестрел, где ты такой видел?
— Да не помню. — пожал плечами нервно.
Она отошла в самый дальний тёмный угол, начала там копаться и одновременно говорить:
— Слишком дорого и неудобно, после трёх-четырёх выстрелов барабан даёт трещину.
На свет герДи Бумбис извлекла настоящий револьвер-великан. Огромный ствол, огромный барабан, огромная рукоять. Она прицелилась, нажала на спуск и барабан провернулся, щёлкнул замок. Женщина дала мне посмотреть, и я с удивлением увидел, что внутри загоняют такие же круглые пули как у нас.
— А как он устроен, можете показать? — спросил, потом пояснил. — Схема как внутри идёт энергия и передаётся пуле, если можно.
— Конечно. — она взяла мелок и быстро стала рисовать.
Я задумчиво посмотрел на рисунок и то, как идёт цепь к барабану, где она замыкается, в каком месте происходит разгон снаряда. Взял тряпку тут же, укоротил почти в два раза маговод, теперь он отдавал энергию ровно в задней части барабана. Дальше тут же рядом нарисовал по-новому — продолговатый цилиндр гильзы и в ней остроконечную пулю. В пуле же изобразил продолжение маговода.
— Это невозможно, да не может быть так просто…Да как же это так…
Гномка ходила рядом, смотрела то на меня, то на то, что я нарисовал. Она вдруг взяла мелок и быстро стала рядом писать цифры и формулы. Что-то шептала себе под нос, проводя расчёты и тут же записывая. Закусила губу, сказала наконец:
— Это будет рваться, большой поток, а если меньше делать — тогда начальная скорость получается низкая. — она показала на гильзу. — Надо придумать устройство, чтобы их быстро доставать, может быть смазывать зарядники чтобы проще выходили…
Я посмотрел на рисунок, гильзу, и понял, что кое-что забыл. Хватило одной линии и стереть часть маговода, изменить его направление. Фактически я дорисовал то, что в моей прошлой жизни называлось капсулем
— Да-Да-Да! — вскричала возбуждённая механик. — Утолстим внутри, он поглотит всю энергию и взрыв даст разгон, а потом достаточно будет откинуть барабан, и они сами вывалятся!
— А маговоды не дорого будет делать в каждую пулю? — спросил я, вдруг поняв, что возможно немного переборщил.
— Плевать! Это одноразовый маговод, его можно из чего угодно делать! — она махнула рукой, потом как-то приуныла, спросила. — Ты это сам придумал всё?
Вот тут был очень «тонкий лёд». Во-первых, мне было стыдно — я ничего не придумывал и не изобретал. Изобретатель из меня аховый. Фактически я своровал то, что изобрели в моей прошлой жизни очень давно. Причислять себя к изобретателям нового вида патронов не хотелось. А ведь тут всё будет по-другому — по их принципам они разгоняли пулю в стволе. Я же предлагал давать ей огромное начальное ускорение.
— У нас раз в месяц приезжают торговцы, лет семь назад был одни, точно не из Империи, мать оплачивала занятия математикой у него. — выдумывал я на ходу. — И как-то увидел у него чертёж такой штуки, кажется он был с Восточных Королевств.
Гномке, кажется, полегчало. Я догадывался что ей, как многим тем, кто что-то мастерит, изобретает, было немного больно осознавать, что какой-то варвар придумал то, до чего она не могла сама додуматься. И что это «что-то» было таким простым. Но сейчас всё встало на свои места.
— А дальше, что с этим…инженером стало? — спросила она, облизывая губы.
— Да плох он был, совсем, подхватил какую-то гадость в местном лесу, зачем-то ходил туда. — соврал я. — Думаю мёртв уже давно, даже колдуны не смогли помочь в своё время, он же за этим и приезжал тогда в основном.
Она покачала головой, видно было что женщина не прочь бы пообщаться с таким изобретателем. Мы посмотрели друг на друга, я кивнул.
— Сможете для меня такое собрать из келемита? — перешёл я к делу и сразу добавил. — Я дам на две штуки, один возьмёте себе.
Она расширенными глазами смотрела на меня снизу вверх. Похоже я сказал какую-то глупость или ещё чего похуже. Женщина сглотнула, прошептала:
— Зачем из клемита, такая конструкция…
— Мне нужно надёжное и долговечное оружие, лёгкое и удобное, небольшого размера, завязанное только на меня. — покачал головой перебивая её. — Когда я закончу испытание, меня отпустят в город, я возьму часть своих запасов и принесу вам.
— Ну да, ты же с Севера, раздери меня Долт, вы там спите прямо на келемите. — она опустила голову. — Я сделаю, но должна буду всю схему передать в университет и академию, себе мы не имеем права присвоить это изобретение, сам понимаешь.
Я кивнул радостно, конечно, понимал, да мне и не нужно было присваивать. Мне нужно было оружие, а ещё лучше, чтобы его взяли на вооружение армии в Империи если, окажется что его легко сделать. Мне тут ещё жить и жить, и даже возможно воевать, так что так и надо.
— Как говоришь звали того инженера?
— Кажется… — я сделал вид что задумался. — Помню только фамилию — марк Револьв.
«Марк» в Восточных Королевствах говорили перед фамилией аристократа. Вроде бы это значило что-то вроде «господина» на их старом диалекте. Он хоть и вышел из обихода, но где-то в глубинках Союза на нём, наверное, кто-то ещё говорил. А в обычной речи, как и у нас и Имперцев закрепились некоторые старые выражения.
— Тогда в проекте можно назвать «револьв». — она посмотрела на меня.
— У него в чертежах было написано «револьвер», я поэтому и запомнил, он это везде писал. — сказал я осторожно.
Мы ещё какое-то время обсуждали «новое» оружие, гномка явно была на взводе — ей не терпелось начать изготовление. Но я сам ничего не мог с этим поделать, отпустят меня в город только после испытания, которое будет недели через две. А до него, должно быть ещё одно, о котором вообще ничего неизвестно.
— И когда нас поведут…позовут…отправят на испытание? — спросил я у неё, пытаясь подобрать слова.
— Не знаю, обычно через день-два после того, как группу выводят впервые на полигон. — она посмотрела на меня печально. — Я хочу, чтобы ты вернулся, и тогда мы сделаем это. — она показала на доску с чертежом и расчётами. — Договорились?
— Мы все вернёмся. — кивнул я ей, поправляя.
В казарме царило чувство безысходности. Хоть мы все и закрывались друг от друга, и от внешних проявлений эмоций, но всё равно в воздухе витало что-то такое. Я, наверное, последний из всех узнал об испытании, с которого обычно минимум один не возвращается. Остальные об этом наверное знали, как и гномка, но до сегодняшнего дня не придавали значения.
— Пи? — вопросительно посмотрел на меня мой друг.
Маленький хищник, похожий на мангуста, стоял на задних лапках и смотрел с тревогой. Сложно было закрываться от того, с чем ты сроднился и когда находился рядом чувствовал, как часть себя. Я кормил его, поил, по вечерам мы играли и общались. Ночью зверушка спала под боком, и мы делились друг с другом снами. Раздавить я его не боялся, кости рикке были мягкими, и протиснуться он мог даже, наверное, под дверью. Так что, когда я его нечаянно придавливал — он лишь издавал довольное «Пи».
