бы нас убить?
Игорь, обдумывающий полученную от колдуна информацию, механически ответил:
– Я пришёл мстить. То, что по ходу дела мне удалось вас спасти, можно считать огромной удачей. Капитан мог приказать зарезать пленниц.
– А почему вы сначала не защитили нас? – возмутилась Октава. – Обычно изначально освобождают заложников, а потом добивают врагов!
– Госпожа Октава, вы на войне. Вас взяли в плен. Если бы ни я, на вас бы надели подавляющий ошейник и продали в рабство. Без доступа к энергии, вы бы начали увядать. Чем вы недовольны?
– То есть вы хотите сказать, что вам безразлично, выжили бы мы или нет?!
– Я надеялся спасти девочек, но морально готовился к тому, что вас убили. В деревне, куда эти твари заглянули ночью, они вырезали всех от мала до велика.
– Не надо равнять чародеек с ничтожным плебсом! – с пафосом заявила Октава.
Игорь вспомнил вдову Полонию – хозяйку дома, где остановились старшие магистры на постой, и её маленьких детишек. Он сравнил искреннюю женщину из народа с заносчивой блудницей, считающей себя пупом земли, и пришёл к выводу, что предпочёл бы общаться с Полонией. Да, она простая, но в ней нет ехидной въедливости, которая так раздражает мужчин. Ему стало интересно, как император терпел эту дрянь? Вероятнее всего она хороша в постели, в противном случае её бы прогнали. Хотя, судя по рассказам принцессы Лорены, Ромул быстро заменил Октаву на Лукрецию. Это говорило о том, что капризная блондинка успела достать и правителя империи. Тяжело вздохнув, Игорь осмотрел обнажённое тело собеседницы и сказал:
– Госпожа младший магистр, вы утомили меня. Пойду, развеюсь и выпущу кишки подыхающим наёмникам. Если хотите продолжить диалог, вам придётся одеться. Снаружи холодно. Кстати, госпожа де Барде, судя по всему, у вас нет верхней одежды. Давайте вы останетесь здесь, а я вызову подмогу и попрошу, чтобы вам привезли одеяла и обувь.
– Лысый, мы не закончили! – возмутилась Октава. – Это неучтиво менять собеседника!
– Госпожа де Барде, это ваша подопечная. Объясните ей, что по законам военного времени все освобождённые пленницы считаются моим трофеем. Добыча! Так же как жезлы и иные артефакты, похищенные наёмниками. И то, что я не требую от вас подчинения, говорит о моей доброте и милосердии. Но любому терпению приходит конец, особенно если меня пытаются вывести из себя. А за каждую провинность я могу наказывать!
– Лысый, что ты себе позволяешь?! – возмутилась Октава и посмотрела на подружек.
И Ивни, и Мэрилин морально поддержали экс-фаворитку, начав галдёж и требуя извиниться за оскорбление, в противном случае они пожалуются императору.
– Заткнулись быстро, – рявкнула «мадам». – Старший магистр в своём праве! Мы входили в подразделение ректора и по законам империи спасательную операцию должен проводить непосредственный полководец. Но как видите, нас спас Айс де Отмер, а значит и трофеи принадлежат ему. И жезлы, и артефакты и даже ваши тела! Попав в плен, вы лишились статуса гражданок империи! Он может надеть на тебя рабский ошейник, и пока ты не заплатишь выкуп, будет делать с тобой всё что пожелает! А он любит пороть нерадивых служанок! На колени!
– Спенсер, что ты себе позволяешь?! – возмутилась Октава.
– Всё что угодно! Я сильней! – зашипела де Барде, – и прекрасно знаю, каким местом ты получила ранг младшего магистра! Поверь, никто из твоих любовников не станет спасать глупую подстилку. На колени, я сказала!
Октава, взглянув в глаза брюнетки, вжала голову в плечи и оглянулась на подруг. Те отвернулись и бочком начали отходить. Экс-фаворитка громко сглотнула и заявила:
– Я этого так не оставлю и пожалуюсь главе гильдии.
Игорь с удивлением взирал на противостояние блондинки и брюнетки. Наконец он не выдержал и шепнул:
– Госпожа де Барде, уж не знаю законов империи, но в королевствах принято освобождать аристократок совершенно безвозмездно. Мне от них ничего не нужно – ни жезлов, ни побрякушек. Живы и на том спасибо.
– Господин де Отмер, – тихо сказала брюнетка, – с ними нужно действовать строже, иначе распустятся и сядут на шею. Особенно знаменитое трио.
– Так вот почему она вела себя вызывающе, – удивился Игорь.
– Октава хотела привлечь ваше внимание. Она давно подыскивает покровителя, а вы показали себя сильным магистром, – пояснила «мадам». – Я вообще не понимаю, что же вы сами не принудили эту дрянь к подчинению?
– У вас в подразделении «Сопровождения» странные порядки, – покачивая головой, ответил Игорь. – Одно дело общаться с обычной селянкой, и другое с аристократкой.
– Суть одна, женщины любят безопасность и комфорт. Если захотите, все три подружки обслужат вас, как пожелаете, – проинформировала де Барде и добавила: – Или вы хотите возлечь со мной? Я тоже ваш трофей.
– Неожиданно, – хмыкнул Игорь. – В прошлый раз вы подложили под меня Сисили и Адель. Кстати, где она? Что-то я не вижу её.
– Они не попали в плен, но куда делись, не знаю, – ответила «мадам».
– Может, ушли вместе с ректором? – предположил Игорь.
Одна из выпускниц лекарского факультета робко произнесла:
– Я видела, как Виторио убегал, сверкая пятками, но рядом с ним шли только мужчины.
– Странно, куда же она подевалась? – проворчал Игорь и попытался по связи единения ощутить эмоции Глицинии, но видимо она находилась в бессознательном состоянии.
– Колдун хочет что-то сказать, – указав на пленника, сообщила одна из чародеек.
Игорь взглянул на взрослого мужчину и тот ответил:
– Мы передали двух девиц магистрам из рода Гортензий. Они потребовали, а капитан не спрашивал зачем. Нам хватало этих.
– Понятно, – кивнул Игорь, разумно предположив, невесту взяли в качестве заложницы, чтобы Айс де Отмер чего-нибудь не натворил. – Пойду, добью калек, и пора устраивать погоню за беглецами. Я вызвал Роиста. Он должен сообщить архимагу о вашем местоположении. Думаю, скоро явятся.
Выйдя из палатки, Игорь посмотрел на стонущих одноруких и безногих наёмников и брезгливо поморщился. Работа мясника не доставляла удовольствия, но эти мерзавцы зарезали невинных жителей деревни и детей, а значит, заслужили наказание. Мелькнула мысль оставить калек в покое, всё равно никто из них не сможет убивать, а с кровоточащими ранами они и так не жильцы. Несмотря на бахвальство, он с трудом представлял себя в роли палача. Одно дело рубить
