– Мари-Анна, может, и дурочка, – заметил Финголфин. – Но ваша княгиня была мудрая, хотя и злая. Эти близняшки очень сильные волшебницы, как и все сюрки. Княгиня вырастила девочек, как цепных собак, чтобы натравить на нас. Это Мари-Анна глушат все телепатеммы, из-за них я не могу найти маму.
Михей скользнул туда-сюда оценивающим взглядом. В метаниях толпы было больше хаотичности, чем в передвижениях войсковых подразделений, да и к тому же, на людях и эльфах не было формы, но Михею, в общем, все было ясно.
– Ваши пытаются удержать проход между столами и рощей, – задумчиво сказал Михей. – Но толку в этом никакого – дорога на берег перекрыта.
– Это тебе так кажется, – сказал Финголфин и вдруг улыбнулся.
Михей покачал головой.
– Чистильщики все равно скоро захлопнут мешок… Ваши ладьи, наверное, подпалили уже…
Он встал и сказал решительно:
– Пойдем.
– Куда? – изумился Финголфин.
Михей махнул рукой.
– Через лес, по склону, – сказал он. – Ко мне домой. В городе сейчас, я думаю, нет никого, так что тебя не сцапают. Я тебе дам лодку. Переплывешь через залив к себе. Там, правда, весел нет. Сможешь магически с ней управиться?
– Благодарю тебя, Михей, – сказал маленький эльф. – Но прости, я не пойду с тобой.
На этот раз пришел черед удивляться Михею.
– Почему? – сказал он.
– Мама без меня не уйдет, – сказал Финголфин. – Она будет искать меня, пока ее не убьют…
Михей покачал головой, стащил с себя картуз и протянул Финголфину.
– Надень, – сказал он. – А сапожки сними.
Иван резко повернулся, выпустив ведьму. Пока Светлана не разобрала, что кричат на поляне, она была благодарна тому человеку, из-за которого ей так не пришлось воспользоваться сонными чарами. Князь и ведьма выбрались на дорогу, ведущую на берег Куны. Им навстречу выбежали два подростка, один из них нес факел. Светлана видела их впервые, а вот Ульрик бы сразу узнал этих юных патриотов. Но ведьма и так догадалась, куда мчатся парни, и похолодела.
Они хотели поджечь ладьи сидхов.
– Стой! – крикнул Иван.
Тот подросток, что нес огонь, метнулся в лес, а второй бросился прямо на Ивана. Светлана увидела в его руках кинжал. К горлу ведьмы подкатила дурнота, на миг ей показалось, что все это происходит во сне.
– За Анастасию! – крикнул парень, замахиваясь.
Ведьма вскинула руки, но Иван уже разобрался сам. Чуть присев, князь с силой ударил подростка по запястью. О том, что рука взрослого мужчины длиннее его руки, даже вместе с кинжалом, паренек не подумал. Кинжал упал на дорогу, звякнув о корни. Подросток попятился назад, и вдруг лицо его изменилось.
– Ма…ма, – сказал он, а в следующий миг из груди его вышло острие меча.
Абдула, появившийся из кустов подобно тени или духу, резким движением выдернул меч. Паренек упал. Иван посмотрел на труп у своих ног, вопросительно глянул на Светлану. Целительница отрицательно покачала головой. Из леса вышел Рахман с факелом, остановился у обочины и вытер меч о траву.
– Уберите это, – кивнув на тело, сказал князь. – И второго тоже, так уберите, чтобы их никто не нашел…
– Уже, – сказал Рахман и добавил, обращаясь к напарнику: – Там, налево, мостки есть…
Абдула взял подростка за ноги и потащил к реке. Дорогу окутало голубое свечение – Светлана чарами стирала с нее следы крови.
– Сидхи совсем обозрели! – завопил на поляне хорошо поставленный голос. – Они как звери, им дай палец, они откусят всю руку! Пригласишь в гости, так всех баб перепортят!
Его поддержал нестройный хор голосов, мало похожих на человеческие. Князь подумал, что в добрый час решил последовать совету отца и набрал в свою дружину наемников из Боремии, а не местных воинов. Будь его дружинники из Рабина, сейчас на их верность нельзя было бы положиться.
– Найдешь Онуфрия, – отрывисто сказал Иван ведьме. – Вернетесь с ним в мой замок, разбудите Ингвара.
Светлоглазый великан, знаток неприличных куплетов на неречи, был старшим над воинами князя.
– И телепортируете сюда всю мою дружину, – продолжал Иван. – Бросайте их между людьми и сидхами. Передашь дружинникам мой приказ – не допустить драки на поляне. Пусть что хотят, то и делают, но все сидхи должны уйти отсюда живыми. Было бы хорошо, если бы ведьмы поддержали ребят Ингвара огненными шарами и прочими штучками. Передай Карине, что я очень прошу вас об этом.
Ведьма потерла висок, пытаясь связаться с Кариной.
– Чего там? Согласна ваша старшая? – спросил Иван, пытаясь поймать взгляд Светланы.
– Ее нет на поляне, – сказала ведьма тихо.
– Вот невезуха, – пробормотал князь. – Куда она делась, я ведь сам ее видел вместе Владиславом…
– Я попробую собрать всех, кого найду, но не знаю, послушаются ли они меня, – сказала Светлана. – Когда я вернусь…
Иван отрицательно покачал головой.
– Ты останешься в замке, – сказал князь.
– Нет, – сказала ведьма. – Я…
– Ты останешься в замке, – тяжело посмотрев на подругу, повторил Иван. – Хватит с меня двух погибших невест! Рахман, ты пойдешь со Светланой.
Рахман сделал шаг вперед. Смысл приказа князя был ясен – экен должен был охранять его невесту, а заодно и проследить, чтобы своенравная ведьма не вернулась на поляну.
– Я не оставлю тебя одного! – рассердилась Светлана.
– Зачем одного? – сказал Абдула. – Я здесь.
Экен уже вернулся с берега, да только князь и ведьма не услышали его шагов, увлеченные спором. Светлана справилась с собой.
– Вот и прекрасно, – сказала ведьма холодно и прикрыла глаза, мысленно вызывая Онуфрия. Светлана нахмурилась – кто-то глушил все телепатеммы на поляне. Но благодаря тому, что между ведьмой и магом существовал закрепленный телепатический канал, она все-таки смогла обнаружить Онуфрия.
Маг находился саженях в десяти от целительницы, и, судя по замутненности его сознания, предавался любовным утехам.
Урсула раздвинула ветки голубой елочки. Две детские фигуры неясно белели в полумраке. Сначала она не узнала сына из-за уродливого картуза.
– Мама! – радостно воскликнул маленький эльф.
Урсула бросилась к сыну, обняла его.
– Ты цел? – торопливо спросила эльфка. Финголфин кивнул. Урсула, смеясь и плача, тискала его. – Где ты взял эту ужасную шапку?
– Мне Михей дал, он хотел помочь мне искать тебя на поляне, – сказал Финголфин, и добавил, чувствуя, что товарищ по играм обиделся: – Эта шапка прекрасна! Под ней точно никто не заметил бы моих ушей!
Урсула перевела взгляд на второго мальчика. Парнишка, насупившись, стоял у ближайшего клена. Судя по наморщенному лбу, он раздумывал, не пора ли улизнуть.
– Ты Михей, насколько я понимаю, – сказала Урсула. Мальчик неохотно кивнул. Эльфка увидела сапожки сына, лежащие на траве. Финголфин стоял босиком.
– А сапожки ты хотел взять в уплату за услугу? – понимающе спросила Урсула. – Бери, пожалуйста. Но мы теперь пойдем сами, хорошо?
Михей очень по-взрослому усмехнулся.
– Госпожа, – сказал он. – Ни один мальчик из моего города не ходит в таких сапожках. И как, мне интересно, вы пойдете сами, если всех ваших уже оттеснили на другой край поляны?
Одного взгляда через кленовую рощу оказалось достаточно, чтобы убедиться – Михей прав.
Эльфка услышала шаги сзади и обернулась, прижимая к себе обоих детей.
Музыканты наконец-то заняли свои руки теми инструментами, с которыми умели обращаться, а именно ложками. Усталый Николай лежал на траве и смотрел на разметанный по дереву платок с кистями. Вышитые на ткани розы в полумраке казались черными.
– Мужчина с усами – что корабль с парусами, – сказала женщина мечтательно.
Николай усмехнулся, расправил усы.
– Помогите! Люди добрые! – фальшиво завопил кто-то на поляне. – Что же это делается! Сидхи воруют наших баб!
Женщина вскочила. Николай торопливо застегнул ремень на брюках.
