Марфор вздрогнул.
– Простите, – сказал эльф более дружелюбно. – Я не знал, что вы – маг.
Они выбрались из леса между «мариной» и оливковой рощей. Парни, девушки и волхв оказались в гуще толпы. Оказавшиеся в ловушке сидхи рвались к выходу на берег, а случайно затесавшиеся между ними люди бежали в противоположном направлении – они пытались выскочить из капкана. Плакали дети, в воздухе густо висела брань. Дарина впервые была в самой гуще тел, без своего звена и без оружия. Ведьма крепко вцепилась в руку Марфора. С другой стороны ее держал под локоть Дренадан, а Елена оказалась между парнями. Дарина поняла, что Чистильщики Рабина в массе своей были молодыми ребятами, без боевого опыта. Они допустили стратегическую ошибку. Чистильщики двинулись цепью от дороги, ведущей на берег реки, не оставив никого охранять единственный выход из ловушки. И многие сидхи уже спаслись через него. Дарине вдруг пришла в голову мысль, от которой ведьма похолодела. Возможно, никакой ошибки не было.
И кораблей в устье Куны – тоже.
Толпа протащила комапнию мимо перевернутых, сдвинутых столов. Дарина увидела Лакгаэра и еще нескольких эльфов. Это они держали магический щит. Но края огромной подковы уже смыкались.
– Удержите дорогу, Марфор! – закричал Лакгаэр на эльфийском. – Кулумит тоже где-то там, мы сейчас подтянемся!
– Я постараюсь! – крикнул Марфор в ответ.
– Я помогу тебе, если ты не найдешь своего напарника, – сказал Дренадан.
Дарина вдруг зажмурилась и схватилась за голову. Марфор подхватил ее за талию.
– Что с тобой? – встревожено спросил эльф.
– Меня зовут, – пробормотала Дарина.
– А ты не можешь пренебречь этим зовом? – спросил Марфор. – Я очень хотел бы, чтобы ты осталась с Еленой, когда мы уйдем…
Дарина вздохнула. Причина подобной заботливости горела в ауре Елены подобно Пастуху, звезде, по которой боевые ведьмы ориентировались при ночных полетах.
– Хорошо, я останусь, – сказала Дарина.
Эльф обрадовано поцеловал ее в щеку.
Волхв и обе пары вырвались из толпы и устремились к дороге, ведущей на берег. Дарина безжалостно перекрутила каналы воли двум прыщавым подросткам с дубинами, кинувшимся им наперерез. Юные патриоты взвыли, отбросили дубины и на четвереньках побежали к Купальцу. Марфор и Дренадан разошлись аршин на пятнадцать и остановились, пристально глядя друг на друга. Воздух между ними задрожал. Ведьма поняла, что они создают оптическую иллюзию, закрывая реальный вид на дорогу и создавая ложный, в двадцати аршинах левее. На лбу Марфора выступили капельки пота. Помимо оптической иллюзии, волхв и Марфор выстроили коридор невидимости, в который и устремились метавшиеся по поляне сидхи. Дарина прикрыла экраном невидимости себя, Елену и Ульрика.
– Кулумит, уходи! – крикнул Марфор рыжему сидху в разорванной на груди рубахе, пробегавшему мимо.
Тот отрицательно покачал головой.
– Я не уйду без Урсулы! – крикнул он в ответ.
Ульрик закусил губу. Дарина смутно почувствовала, что упомянутая Урсула очень дорога этому эльфу. Ведьма взглянула на Чистильщиков. Загонщики развернулись и теперь двигались прямо на них. Дарина увидела отвратительное чудовище позади цепи – двух девушек, сросшихся в одно, и сглотнула.
Каналы жизненной силы сестер, вместо того, чтобы сияющим плотным коконом охватывать левую сторону тела, были разбросаны по всей ауре и, очевидно, перемешаны с каналами мертвой силы, которые Дарина видеть не могла. Причиной уродства послужило то, что один или несколько каналов Чи одной сестры замыкались на каналы Цин другой. Там, где силы жизни перерождались в мертвую силу, тела сестер и соединились. Сестер окутывало коричневое сияние, такое плотное, что отсюда оно казалось паранджой, скрывающей их истинные лица. Марфор даже вместе с Дренаданом вряд ли бы смог остановить их, но Дарина не ничем не могла помочь сидху и волхву – девушки были магами Земли.
На пустом пространстве между цепью Чистильщиков и магами, державшими коридор невидимости, остались только рябой мужик с окровавленной бородой, приближавшийся к компании Дарины, и парень в серой рубахе, тащивший прочь двух баб. Рядом с ними вприпрыжку мчался мальчишка лет двенадцати. Одна из баб была закутана в огромный платок с безвкусными кистями и отвратительными розами. Дарина узнала свою соседку по праздничному столу. Женщина несла своего сына на руках. Мальчик то и дело одной рукой поправлял наползавший на глаза засаленный картуз. Второй он крепко сжимал изумительной красоты игрушечную ладью. Второй ребенок тоже нес солдатика эльфийской работы, но именно эта ладья, покрытая красным лаком, зацепила глаз Дарины. Лак местами облупился, часть крохотных весел была намного светлее остальных. Ладья была слишком уж заигранной для игрушки, которую подарили три дня назад. Закутанная в платок баба вдруг в пояс поклонилась второй и, резко развернувшись, бегом бросилась к коридору невидимости. Дарина заметила маленькое острое ушко мальчика, выскочившее из-под слишком большого картуза, и ахнула. Ведьма восхитилась мужеством мандреченки, которая вывела свою подругу и маленького эльфа из обезумевшей толпы. А ведь если бы обман раскрылся, разъяренные люди разорвали бы и ее сына тоже.
Кулумит бросился навстречу эльфке, радостно обнял обоих. Ребенок указал ручкой вниз. Мать спустила его с рук, и Кулумит снова прижал ее к себе, словно все еще не верил, что ей удалось спастись. Затем он стал с каким-то остервенением срывать с эльфки уродливый платок.
– Уходите скорее, – раздался голос за их спинами. Дарина обернулась и столкнулась нос к носу с князем.
– Ваши уже отплывают, – добавил стоявший рядом с Иваном экен-телохранитель.
– Но Лакгаэр и другие члены Нолдокора… – начал Марфор.
– Я поговорю с Чистильщиками, – вмешался в беседу Дренадан. – Ваш старейшина вернется целым и невредимым, обещаю.
Марфор недоверчиво посмотрел на него. В этот момент с неба донесся свист, и между людьми и окруженными эльфами вспыхнуло и опало пламя. Кто-то метнул с высоты огненный шар.
– Боевые ведьмы уже в небе, – радостно сказал Иван. – Они не дадут Чистильщикам приблизиться к твоему старейшине!
– Но я не смогу удержать Чистильщиков, если ваши спины будут мелькать на дороге, словно красная тряпка перед носом разъяренного быка, – добавил Дренадан. – Уходите через рощу, да побыстрее.
Волхв, князь и экен направились к центру поляны, где оставались окруженные Чистильщиками сидхи. Марфор с Дариной и княжна со своим возлюбленным направились к оливковой роще. За их спинами раздался душераздирающий крик. Дарина оглянулась через плечо.
Финголфин торопливо подал Михею смятый картуз.
– Ты забыл, вот, возьми свою шапку. Благодарю тебя и твою маму за все, – сказал он.
– Да ладно, – сказал Михей и протянул другу солдатика.
– Не надо, – смутился маленький эльф.
– Я не хочу больше быть солдатом, – сказал Михей. – Возьми.
Финголфин все прекрасно понял.
– Ну хорошо, – сказал он, принимая игрушку. – Тогда и ты возьми мою лодку. Вырастешь, будешь плавать за далекие моря и океаны, в чудесные страны и торговать невиданным товаром. И паруса твоего корабля всегда будут полны волшебным ветром – вон как здорово у тебя сейчас получалось! А пока тренируйся на этой, маленькой лодке…
Михей усмехнулся.
– Если так, то давай, – сказал он и взял ладью, покрытую красным лаком.
В самом центре мертвой зоны Дарина увидела двух детей – эльфа и человеческого мальчика. Это Урсула закричала, обнаружив, где оказался ее сын. Мандреченка оказалась сдержаннее. Она стояла, прижав руки к искаженному ужасом лицу.
Мандречен с окровавленной бородой тоже заметил мальчиков. Он совершенно по-звериному зарычал, злобная радость исказила его лицо, покрытое отметинами от оспы. Он бросился к детям. Мужчина в серой рубахе оставил свою подругу и метнулся наперерез рябому, спасая своего сына. Мальчики бросились в разные стороны. Дарина заметила, что дети поменялись игрушками. Маленький мандречен нес затертую красную ладью, а маленький эльф прижимал к груди солдатика. Бородач преследовал маленького эльфа, и было ясно, что ребенок не успеет добежать до защитного коридора. Урсула закричала снова, и Кулумит схватил жену, не давая ей вырваться из защитного коридора.
