— Да, военного удара они будут ждать, — парировал Нигель. — Однако я подумываю об ударе, который не потребует никаких военных действий. И средства его нанесения уже в ваших руках, государь.
Келсон с непроницаемым лицом выпрямился в кресле и опустил глаза, ведя пальцем вдоль резьбы на подлокотнике. Он догадывался, о чем сейчас услышит. А он-то надеялся избежать чего-либо подобного.
— Если вы намекаете на наших заложников, дядя, то я не воюю с женщинами и детьми.
— Я вас об этом и не прошу, — ответил Нигель. — Однако я бы вам напомнил, что не все войны выигрываются на поле боя.
Прежде чем Келсон смог подобрать слова для ответа, бородатое лицо Эвана засветилось лукавством.
— Он намекает на брачную постель, парень. Самый подходящий способ провести зиму! Я уже говорил, тебе пора жениться. И разве это не ужаснет ее матушку?
— Эван, довольно!
Укор Келсона заставил старого герцога умолкнуть, но не прогнал ухмылку с его физиономии и не потушил блеск в глазах. Нигель изучал своего царственного племянника со смесью сострадания и решимости, предложение нравилось ему не больше, чем Келсону. Слева от Келсона Браден был в сомнении, а Кардиель задумчив. Когда Браден прокашлялся, все взгляды немедленно устремились на него.
— Государь, представляется так, что их светлости сочли уместным предложить вам брак с госпожой Сиданой, — тихо промолвил он.
— С принцессой Сиданой, как сказали бы меарцы, ваше преосвященство, — поправил его Нигель, — и наследницей того, что они считают законной королевской династией.
— Но это отнюдь не законная династия, — подчеркнул Келсон, — а будь далее так, перед Сиданой — мать и два брата.
— Мать уже немолода, — возразил Нигель. — Если далее она ускользнет от возмездия, время работает на нас. Нетрудно будет дождаться своего часа. Из двух братьев один уже у нас в руках, а другой рано или поздно будет схвачен или убит в бою. Устрани обоих и женись на Сидане — не обязательно в таком порядке, и меарское наследие станет бесспорно законным в поколении ваших детей, как следовало бы сделать еще во времена вашего прадедушки.
Судя по оживлению, которое последовало, быстро стало очевидно, что подобная мысль уже приходила в голову хотя бы некоторым из них, вероятно, с момента, когда Сидана въехала в городские ворота на руках у Моргана. Келсон больше слушал первые несколько минут, нет-нет да обмениваясь тревожными взглядами с Морганом, Дугалом или Дунканом, но когда он наконец воздел руки, призывая к молчанию, он закрыл свои подлинные чувства стеной, за которую было не проникнуть далее Моргану.
— Есть известный смысл в том, что предложил мой дядя, господа, — сдержанно начал король. — Я сразу же поставлю вас в известность, что отнюдь не впервые означенная особа предлагается как возможная королевская невеста. Когда я был в Транше несколько недель назад, покойный отец лорда Дугала также превозносил эту особу как отменную невесту — не как дядюшка, желающий повыгодней пристроить племянницу, но как верный вассал, предлагающий возможный способ умерить накал страстей, который нарастает вдоль меарской границы последние несколько лет.
— Старый Каулай предложил тебе ее руку, а ты нам не сказал? — выпалил Эван, и глаза заполыхали над его буйной бородой. — Ах, старый лис!
— Он не предлагал мне ее руку, Эван! — отрезал король, испустив раздосадованный вздох. — Он не был в состоянии что-либо мне предложить. Он просто указал на явные преимущества такого брака. В то время Сидана все еще была в Меаре.
— А как теперь, когда она в Гвиннеде? — спросил Нигель.
Келсон на миг закрыл глаза и набрал побольше воздуху в легкие, затем медленно выдохнул.
— Откровенно говоря, эта мысль повергает меня в ужас. Я даже не знаю девушку. Но я, в первую очередь, король, и лишь во вторую — мужчина. Если такой союз разрядит обстановку вдоль границы и поможет обеспечить мир, то я плохо сдержал бы свою коронационную клятву, если бы не поддержал предложение от всего сердца.
— Возможно, оно дельное, государь, — задумчиво произнес Джодрелл. — Я знаю меарцев. Мои дозоры постоянно ездят туда-сюда через границу. Сыновья Кэйтрин или сыновья Сиданы — для большинства в этом никакой разницы. Они посылали сыновей, мужей и братьев на войну с Гвиннедом в течение более сотни лет.
— Я сомневаюсь, что брак с Сиданой это прекратит, — вмешался Сигер де Трегерн. — Если только Кэйтрин не сдастся к Рождеству, что, как я думаю, весьма маловероятно, учитывая вот это, — и он коротко указал рукой на письмо и ящичек, — весной непременно будет война. По крайней мере, если мы не захватим Кэйтрин и Итела.
Епископ Хью, до сих пор молчавший, подался вперед и поднял руку, требуя внимания.
— Государь, простите, если я выскажусь, пока до меня не дошло, но нельзя ли использовать брак с Сиданой в переговорах по достижению прочного мира? А вдруг Кэйтрин согласится отречься от своих требований, если уверить ее, что ее дочь станет королевой объединенных Меары и Гвиннеда?
Дугал покачал головой.
— Это невозможно, ваше преосвященство. А если и согласится она, то Ител — ни в какую. Он полон замыслов, которые осуществит, когда получит корону. Ллюэл немного получше, и он хотя бы у нас в руках.
— Этот малый прав, государь, — согласился Джодрелл. — Брак с Сиданой может обеспечить окончательное разрешение дела, но мы все еще должны получить Кэйтрин и Итела. И любых других меарских наследников, пока идут раздоры, прежде чем это потеряет смысл. Особенно важен Джедаил. Приверженцы Кэйтрин могут перекинуться к Сидане, если убедить прочих наследников отступиться.
— Мы потолкуем с Джедаилом, сударь, — уверенно заявил Арилан. — Не нужно беспокоиться об изменнике — служителе церкви. Хотя и у брака есть преимущества. Государь, из того, что было сказано, я заключил, что вы желаете вступить в подобный союз. Это верное заключение?
Келсон передернул плечами и сделал жалкую попытку казаться равнодушным.
— Если я должен. Однако очень многое зависит от девушки. Она может отказаться за меня пойти.
Эван фыркнул.
— Она поступит, как ей велят, если понимает, что ей на благо.
— А если нет? — спросил Келсон.
Джодрелл пожал плечами.
— Она ваша заложница, государь. Если вы чего-то желаете, думаю, вряд ли ей особенно придется выбирать.
— О? Но если я поволоку ее к алтарю вопреки ее воле, как же тогда со святостью брачных обетов? — отрезал Келсон. — Что вы скажете, архиепископ?
Браден поежился под испытующим королевским взглядом, Арилан покачал головой.
