- Ушшшли.- Прошипел я в сторону Павла. - Вылесссай.
Картинка затаившегося в канализации медведя прочно засела в голове. Из груди вырвался характерный шипящий смешок. Похоже, Волков понял причину моего веселья. Приглушенный, но отчетливо недовольный рык привел меня в чувство. Понял, что валяю дурака, и это едва не стоило нам жизней. И мой виноватый взгляд ситуацию не исправил, свою порцию подзатыльников я еще получу.
Дальнейший путь прошел без приключений. Хотя у меня сложилось впечатление, что в последние время туннели канализации стали излишне населенными. Запахи, отпечатки ног и другие приметы ясно указывали - и помимо нас гуляк хватает. И что-то мне подсказывает, что это вампиры шляются. Последним аргументом послужил высушенный труп пожилого мужчины в спецодежде. Не смотря на то, что мертвец был свежим, он больше походил на мумию. Крысы не успели добраться до него, и я насчитал минимум двенадцать укусов. Характерный прикус. Вампиры. Больше некому.
Труп пришлось бросить. Даже документы забрать не смогли - класть некуда. Неожиданная находка еще больше настроила на серьезный лад. Дальше передвигались с максимальной скоростью и какой-то опасной целеустремленностью. Несколько раз приходилось сворачивать в соседние ответвления - обходили группы вампиров. Благо, под Москвой очень разветвленная сеть туннелей, да и вернуться на маршрут не составляло труда.
Дернуло меня примерно через двадцать минут погони. Сперва по телу прошел легкий озноб, словно я угодил под холодный, липкий душ. Очень неприятное ощущение. Меня даже передернуло. Чешуя встопорщилась, издав едва слышный скрежет. Но это были еще цветочки, а ягодки не заставили себя ждать. Мои чувства словно взбесились. Паника, боль и чувство приближающейся смерти буквально захлестнули. Я перестал себя контролировать. Лапы непроизвольно сжимались, вспарывая металлическую обшивку труб и бетонное основание. Волков замер в нескольких шагах позади, изо всех сил пытаясь нащупать направление атаки. А его не было. Боль и ужас обволакивали со всех сторон, проникали под чешую, лезли в голову и путали мысли.
Я пытался нащупать врага, но от этого становилось только хуже. Чем больше старался, тем хуже мне становилось. Меня выгнуло дугой, опрокинув на спину. Боль нарастала, заставляя кататься по туннелю, кроша и ломая все вокруг. Даже Павел отскочил в сторону, когда хвост просвистел в миллиметре от его морды. И при этом - никаких физических проявлений. Ни крови, ни оторванных конечностей, ни сломанных костей. Только чувства, словно боли - фантомные. Фантомные? Твою мать! Так и есть, я сам подготовил себе ловушку. Коротко взревев, я словно опустил стальную заглушку на свои чувства. Закрыл глаза, престал дышать и весь сосредоточился на этом негромком шипении. Отдавал всего себя, всю свою ярость. И всю чужую боль, что обрушилась на меня. Я понял.
Несколько секунд я лежал распластавшись в пыли, и собирал себя по кусочкам. Рядом сидел Волков. Уже понял, что опасность миновала и ждал объяснений. Везет медведю, чувствительность на порядок ниже. А меня чуть не угробило.
- Паш, я в норме. - Майор кинул головой, мол, продолжай. От боли даже дикция стала совершенно нормальной. Куда-то пропали шипящие, уменьшился присвист.
- Мы барьер прошли. - Язык ворочался с трудом. Воспоминания еще гуляли по телу. Даже лапы дрожат. Хотя просто лежу и не шевелюсь.ю
- Там. Метрах в двух. Словно в липкую паутину попал. Видать экранирует. Сильные чувства. Боль. Паника. Смерть. Чтобы наши. Не прочухали. А я в них с размаху влетел, и впитал в себя. Я же внюхивался по полной. - Я судорожно сглотнул. Кажется, меня начало отпускать. - Паш, тут сотни три народу поубивали. Зверски. Я чуть сам не сдох. Какое-то эхо гуляет вокруг. До сих пор трясет, и мурашки по всему телу.
Я виновато посмотрел на медведя и продолжил:
- Паш, я след потерял. Боюсь вслушиваться. До дрожи в коленях боюсь.
- Петр, как такое могло случиться? Куда безопасники смотрели? - Власов стукнул кулаком по подлокотнику. Машина въезжала в Кремль на внеочередное заседание. Генерал готовился к прилюдной порке, и настроения это не добавляло.
- В оцеплении намеренно оставили слепое пятно. Людей расставили так, чтобы гули дошли беспрепятственно.
- Предательство. Хреново.
- Мои люди нашли полковника Протасова. За пятнадцать минут до нападения он пустил себе пулю в лоб. Зашел в свой кабинет и застрелился. Чем его прижали, я не знаю. Выясняем. Непонятно как на него вообще вышли. О том, что он глава СБ тринадцатого отдела знали единицы.
- Хорошо, он простой человек. Как оказалось, что его не прикрывал сверх?
- Прикрывал. Приставленный к нему маг убит самим Протасовым.
- Что? - В голосе Власова сквозила растерянность.
- Выстрел в затылок. Баллистическая экспертиза четко указывает - пуля из табельного оружия полковника. Серебром. В упор. Мы сами выдали ему амулет, защитного и экранирующего типа. У мага не было ни шанса.
- Граф. Пропусти всех через своих мозгокрутов. Найди эту крысу. Чувствую, ночь будет жаркая. Меня сейчас взбодрят, как смогу - присоединюсь. Все. Работай! - Генерал-лейтенант уже открыл дверь автомобиля, когда раздался звонок телефона. После нескольких секунд разговора, лицо координатора словно окаменело. Его короткие, рубленые фразы пригвоздили Власова к креслу.
- Что там?
- Вампиры захватили здание кинотеатра. Шестьсот заложников. Требуют переговорщиков и прямой эфир на первом канале. Есть убитые.
- Середина дня! Какого черта?
- Она передвигаются под землей.
Спустя двадцать минут, машина координатора была уже возле кинотеатра. Автомобиль едва смог пробиться через толпу. Приходилось буквально раздвигать людей бампером. Слишком многие рвались через оцепление, пытаясь выяснить судьбу родственников. Район закрыли, перегородив патрулями. Гражданских не пускали.
Оцепление впечатлило даже привычного ко всему Графа. Армейцы кишели вокруг словно муравьи. Подогнав тяжелую технику, они окружили здание непроходимым кольцом. Разозленные чередой промахов, подчиненные тринадцатому отделу офицеры вздрючили своих солдат по полной программе. Те, в свою очередь, отыгрались на журналистах и зеваках. Несколько особо наглых телевизионщиков ползали по асфальту, собирая осколки аппаратуры. Церемониться с ними было некому. Даже в глазах представителей церкви легко читалось осуждение. Впрочем, они не часто отрывали взгляд от захваченного кинотеатра.
Ничего удивительного в том, что журналисты рвались за материалом. Репортаж вышел бы сенсационным. К сожалению для представителей российских СМИ, сегодня на свободу слова был наложен мораторий. Власти опасались новой волны паники. И не напрасно. Массивное трехэтажное здание словно выдрали из фильма о конце света. Клубящаяся тьма скрывала очертания строения, превращая его грозовую тучу. Солнечные лучи гасли, не доходя нескольких метров до кладки. Они бессильно растворялись в этой черноте. В воздухе висел едва уловимый запах разложения. Тьма двигалась. Она словно дышала, время от времени увеличиваясь в размерах. Под ее напором уже дважды пришлось отодвигать оцепление.
