Ознакомительная версия.
Утром аднцы начали собираться в дорогу еще затемно, перекусили на ходу, не забыв покормить и нас с Мэйо, потом оседлали лошадей, а меня погрузили в небольшую повозку. Мальчика же, взял в седло Горад. Видимо, он сам хотел присматривать за своим ключом от крепости. Когда наша процессия выехала на дорогу, он поравнялся с телегой.
— Ты еще не передумала? — миролюбиво спросил Горад.
— А почему я должна была передумать?
— Когда Адн завоюет Империю, а сделает он это рано или поздно, ты можешь занять в Империи любой пост. Ведь ваши крепости-переходы не единственный путь в Империю. Есть еще и морской путь. Флот Адна скоро увеличится до такой степени, что сможет перевезти всю армию по морю. Князь не остановится ни перед чем, если что-то задумал. И он может быть очень благодарным тем, кто помог ему достичь цели.
— И насколько же расщедрится князь? — хмыкнула я, холодея от слов о флоте. У Империи никогда не было флота, если не считать жалких рыболовных суденышек. Мы не сможем противостоять какому-либо напору с моря, но я старалась не подать виду. — Он оставит меня главой клана? Или позволит основать род? А может сделает сразу Императрицей? — я расхохоталась.
— Если ты будешь слушаться его указаний, то можешь стать и Императрицей.
Я подавилась смехом. Ничего себе. Да они все безумцы! Страна безумцев! Был один нормальный аднец, и тот сбежал из Адна… Вспомнив Риддина, я резко погрустнела.
— Я не хочу быть Императрицей, да и не буду, потому что никогда не открою ворот.
— Подумай хорошенько. Если не хочешь власти, получишь богатство. Да все, что захочешь. Если тебе не мила твоя страна, отправишься в Адн. У нас ценят смелых благородных женщин, не заставляют их скрывать лица вуалями. Там ты будешь свободна.
— Горад, подумай сам, как я могу быть свободна, когда здесь, в Империи, будут умирать мои соотечественники, мои сородичи.
— Ну, насколько я знаю, твоих сородичей не осталось. А ведь уничтожили их не аднцы, а такие же имперцы как они. Они не задумывались, поднимая руку на соотечественников. Тебе же требуется не проливать чью-то кровь, а просто открыть ворота. И все.
Я насмешливо посмотрела на посла.
— А я думала, что именно вы и уничтожили клан Каеш.
И тут Горад совершенно искренне удивился.
— Мы? Но зачем нам это было надо?
— Чтобы максимально ослабить один из кланов, оставив одного из кланников, а потом использовать его, как ключ.
— Хорошая идея, жаль, что она не пришла мне в голову раньше. А теперь подумай, как бы мы могли это сделать, или ты считаешь, что мы могли так просто повлиять на целый горный клан? Почему бы нам тогда сразу не приказать тем, на кого мы повлияли, открыть ворота? И каким же способом мы это сделали? Деньги? Обещания?
— Нет, на это никто из кланников бы не купился. Но как же вы тогда хотели открыть ворота?
— Уговорить кого-нибудь, найти слабинку, подкупить, шантажировать, запугать. Нашелся бы и среди оборотней слабый человек.
Я кивнула, Гораду почти удалось осуществить его план. Если бы не вся эта кутерьма с Каеш и Шеверами — аднцы бы уже давно были в Империи.
Так тянулись дни пути. Ночью я изнывала от страха, а днем беседовала с Горадом, желающим склонить меня на свою сторону. В ответ я попыталась переманить его на сторону Империи. Он долго смеялся и сказал, что никогда не смог бы стать имперцем, слишком уж мы по-разному мыслим.
— Зачем же вы хотите нас завоевать? Что есть в Империи, чего нет у вас? У вас гораздо теплее, зимы не такие суровые. Что? Что Адну понадобилось в Империи? Почему не завоевать Ситру, она у вас под боком и не отделена горами? Или ту мелочь, что находится еще западнее вас?
— Ты сама все сказала. Ситра и остальные — это мелочь. Они как шавки, на которых достаточно притопнуть ногой, и они, скуля, приползут на брюхе, а Империя — это настоящая добыча. Завоевать такую страну — вот почет и слава на веки вечные, возможность попасть в историю.
— Значит, ваш князь пошел на это только ради того, чтобы о нем черкнули пару строк в исторических хрониках?! Да вы точно сумасшедшие! А насчет мелочи и шавок… На севере Империи есть небольшая страна, называется Тил-Мер. Она совсем крошечная, просто большая горная долина, а Империя так и не смогла ее завоевать, несмотря на свои огромные размеры и размеры армии. Тил-мерцы в горло впивались солдатам, не щадили собственной жизни. Один уносил с собой жизни пяти-десяти имперских солдат. А все потому, что они защищали свою землю. Шавка будет насмерть драться с тигром, если он захочет занять ее конуру.
— Что-то я сомневаюсь, что Империя будет драться столь же яростно. Я видел вашу армию, она — ничто по сравнению с аднской.
Мне осталось только замолчать, признав его правоту.
Но очень скоро наши беседы прискучили Гораду, он понял, что от меня ничего не добиться и, видимо, решил добраться до Каеш, а там уже продолжить «уговоры» с помощью Мэйо.
Было тяжко и страшно. Поддерживала только одна мысль — возможно к нашему появлению в крепости, мои сокланники будут уже там. Но надежда была слабой: вестник мог не добраться; да и путь от монастыря Шу, куда я их отправила, до Каеш почти в полтора раза длиннее, чем от Тассана туда же; аднцы двигаются верхом, пусть и не очень быстро, но все же быстрее, чем пешеходы, а дадут ли монахи моим сокланникам лошадей или нет — неизвестно. Что мне делать, если в крепости никого не окажется? Тянуть время? Но как? Кровью и болью Мэйо? Никаких спасительных идей в голову не приходило.
Эти мысли так поглотили меня, что я не вспоминала ни о чем больше, даже о погибших товарищах. Надеюсь, Риддин и Огонек простят меня и не обидятся, им же из царства мертвых видно все, что происходит сейчас здесь.
Горад выбирал самые безлюдные дороги для своего небольшого отряда, лишь иногда отправляя кого-нибудь за едой в проезжаемые нами деревеньки. Как только гонец возвращался, мы как можно быстрее отправлялись дальше — посол не хотел, чтобы меня кто-нибудь заметил. Места здесь уже начинались соседствующие с Каеш, так что крестьяне могли с легкостью меня узнать.
Обо мне заботились, кормили, выгуливали, как собачку, даже давали умыться.
Время, казалось, текло невероятно быстро, каждый день приближал нас к крепости, а, значит, и к моему решению, и мне не удастся остановить ток дней, как бы я ни старалась.
Горад больше не позволял Мэйо ни приближаться, ни разговаривать со мной, так что я только издалека наблюдала за мальчиком. Мэйо почти ничего не ел, сильно осунулся, часто плакал, смотрел на меня такими жалобными глазами, что просто сердце кровью обливалось.
Но вот однажды утром размеренный ритм нашего путешествия был нарушен: проснулись все от заполошного лошадиного ржания. Солнце еще не взошло, но мир вокруг был уже не так темен, как ночью, — серые, бесцветные сумерки. И в этих сумерках мне удалось рассмотреть похожего на призрака, белоснежного коня. Зверь стоял на краю поляны почти сливаясь со снегом. Гляди ж ты, нашел!
Ознакомительная версия.
