33
– Что-то это не похоже на Подводный мир, – недовольно прошептала я, придерживая подол платья. – Папа?
– Я же сказал, что пока ты поживёшь с семьёй жениха, – напомнил мне отец, с улыбкой окидывая меня взглядом. – Ты прекрасна.
Это я и сама знала.
Сборы вышли довольно стремительными, но, чтобы привести меня в, как сказал папа, достойный вид, у мамы и нескольких вызванных папой служанок, ушло почти три часа. Хотя результат того стоил. Отражение в зеркале меня тоже порадовало.
Мои волосы были уложены в высокую причёску. Пряди лежали каждая на своём месте и сверкали закреплёнными повсюду самоцветами, своим блеском не уступая даже жемчужной диадеме, которую сегодня впервые мне разрешили надеть.
Длинное платье нежного зелёного оттенка подчёркивало каждый изгиб моей фигуры, и хоть и было закрытым – простора для воображения почти не оставляло. Смотрелось безумно красиво, конечно, но не очень удобно было в нём перемещаться. Весь подол был усыпан жемчугом и драгоценными камнями, что добавляло лёгкому платью не только статуса, но и прилично в весе.
– Я думала, что женишок живёт в Подводном мире, папа, – с нажимом повторила я, позволяя отцу вести меня к помпезно украшенному входу в замок, сквозь живой коридор из выстроившихся перед нами русалов.
– Кассандра, – шикнул на меня отец. – Его зовут Адельберт. Относись к нему с большим уважением.
– А если не смогу? – мой вопрос отец решил оставить без ответа, лишь плотнее сжал губы и наградил меня суровым взглядом.
Может он и хотел ответить, но нас вышли встречать хозяева. Возможно, папочка просто не захотел выяснять отношения при них.
Пока шёл обмен любезностями и дежурными приветствиями, я всё своё внимание сконцентрировала на женихе.
Папа очень погорячился, говоря, что я смогу им проникнуться.
Адельберт оказался высоким и очень худым мужчиной, с болезненной бледной кожей и ярко выраженными синяками под глазами. На меня он смотрел с безразличием, иногда приглаживая пятернёй свои светлые жиденькие волосёнки.
Странно…
Почему-то в моей голове возник образ высокого темноволосого мужчины, с циничной улыбкой и таинственными зелёными глазами. Я словно дорисовывала Адельберту то, чего ему не хватало до возникшего в моей голове идеала. Ширины в плечах, уверенности во взгляде.
– Принцесса…
– У меня вообще-то имя есть! – перебила я заговорившего Адельберта, тут же поняв, что ляпнула лишнего.
– Кассандра!
– Я хотела сказать, – улыбнулась я разозлившемуся отцу и родителям тощего, после чего посмотрела на самого малахольного: – Ты можешь называть меня по имени, Адельберт. Просто Кассандра. К чему нам весь этот официоз?
– Я, – тощий посмотрел на родителей, и только дождавшись от них слаженного кивка, продолжил: – не против.
Папочка сильно просчитался, если до сих пор думает, что меня сможет впечатлить Адельберт. Очень сильно просчитался.
За этого задохлика замуж я точно не пойду!
Жаль, что высказать всё папуле у меня пока возможности не было.
Когда с приветствиями было покончено, нас сопроводили на данный в нашу честь обед. За столом я больше молчала, отстранённо слушая ничего не значащую беседу, и пыталась выкинуть из головы облик того мужчины.
Надо же, что мне подкинуло воображение. Полную противоположность Адельберта! Жаль, что в реальности мне такого не встретить. Хотя, кто знает…
После обеда папа сопроводил меня в мои комнаты, и я едва не подпрыгивала от счастья, понимая, что нас оставят на какое-то время наедине.
– Итак, – стоило дверям закрыться, как я чинно опустилась в кресло, закидывая ногу на ногу. – Папочка. Как ты успел заметить – свадьбы не будет.
– Кассандра…
– Скажешь им об этом сейчас? – я сделала вид, что не видела его недовольство. – Ты обещал.
– А ты обещала дать этому мужчине шанс, – напомнил мне отец, осматривая комнату.
Если отбросить мой настрой, то здесь было очень красиво. Огромная спальня, в нежно-розовых тонах, была разделена на несколько зон, включая имитацию гостиной, с огромными панорамными окнами, выходящими в сторону моря.
– Папа, – медленно вздохнула я, собираясь с мыслями. – Ты же видел его. Мало того, что он выглядит как зомби, так ещё и на каждое слово спрашивает разрешения у родителей.
– А что плохого в том, что он уважает родителей? – папа сделал вид, что не понял меня. – Уважать старших нужно, радость моя.
– Папа…
– Кассандра, дай ему шанс, – отец понизил голос, приблизившись ко мне и присев на корточки перед креслом. – Посейдон выбрал сложную судьбу для Адельберта. При рождении он утратил всю свою силу, представляешь?
– Что это значит? – нахмурилась я.
– То, что в нём нет силы, – пояснил папа. – Совсем нет.
– Разве так бывает? – шёпотом переспросила я.
Раньше папа никогда мне не рассказывал о подобном. Даже я – дочь от человеческой женщины, могла похвастаться даром. А тут – ребёнок чистой крови… если мать его нигде не согрешила, само собой…
