Можно я его себе оставлю?
Решив, что дочка раздобыла очередного невероятного питомца, Санька приготовилась к худшему. Кто там может быть? Дракон? Мамонт? Гидра болотная?
Увидев в руках девочки что-то маленькое, сизо-серое, Санька выдохнула и согласилась сходу:
– Оставь, доченька… Это голубь, да?
– Голубь? — Биргер насторожился. — Дай-ка его сюда. — Птичка перекочевала магу в руки. — А я-то думаю, откуда чужой магией фонит? Это почтовый… — Он сделал легкий пасс, и от красной птичьей лапки отделился незаметный прежде маленький тубус. Биргер открыл его, вытряс Саньке на ладонь записку. — Держи.
Записка была от Яры.
Она гласила: «Здравствуй, Саша. Министр узнал, что ты прячешь у себя наследницу Корна. А еще он меня оклеветал, и меня обвинили в хищении королевских денег, полученных на возведение барьера вокруг твоего участка. Министр дал наемникам свой мастер-ключ, чтобы они могли пробраться в лес беспрепятственно — это будет его доказательством против меня в суде. Еще он решил взяться за леших, поэтому я на свой страх и риск закрыла всю внешнюю магическую связь через брошки. Теперь общаться с помощью лешачьих изумрудов сможете только вы, лешие. Даже я не смогу с вами больше по ней разговаривать. Будь крайне осторожна. Я не смогу тебе помочь теперь. Не рискуй лишний раз. Забирай семью и уходи. Лес уже не спасти. Спаси хотя бы себя и своих…» — дальше неразборчиво.
Санька нахмурилась, понурила голову.
Яра, всегда такая сильная и уверенная в себе, просит ее оставить лес? Значит, надежды нет?
Злая слеза скатилась по щеке. Санька вспомнила тот день, когда, побитая Андреем, судорожно собирала жалкие пожитки, перед тем, как прыгнуть в одолженный доброй соседкой «уазик» и помчаться, куда глядят глаза. Сбежать прочь.
Сбежать…
Неужели, только на это она и годна?
Санька хмуро оглядела утоптанный пол кухни в желтых хвоинках, в прозрачных камешках, в кусочках нанесенной ветром листвы. За откинутым пологом лес зеленел, а небо, по-осеннему высокое и голубое, было особенно чистым.
«Мы всего лишь лешие. Только и можем — сажать растения и выращивать их», — произнес в голове знакомый голос. Кажется, так сказали близнецы, перед тем, как этаж гостиницы заполнили непролазные тернии.
Значит, не все потеряно — и лешие на многое способны. Нет, она не сбежит второй раз, пока не попытается сделать хоть что-нибудь. Пока не попробует еще разок хоть как-то разрешить ситуацию. Пока не убедится, что исчерпаны все средства.
Альбинка в нее верит. Для нее мама — самая крутая и непобедимая. Дочке здесь нравится. Им всем здесь хорошо.
Санька свернула ведьмину записку и убрала в нагрудный карман.
– Я еще поборюсь за наш лес, Яра. Я так быстро не сдамся, и не проси, — сказала самой себе.
— Тут еще что-то есть, — отвлек от решительных мыслей маг. — Сжимающее заклятье. — Поколдовав над тубусом, Биргер что есть силы тряхнул его, и на стол, будто бы прямо из воздуха, вылетело двадцать золотых монет. — Ого! — Он сгреб деньги, отдал Саньке. — Твое жалование, видимо.
– За полгода вперед… — пораженно произнесла лешая. — Спасибо, Яра, за твою заботу.
* * *
Почти двое суток Биргер возился с магическими следами.
Мирабелла, как назло, в доме спала плохо, а погода стояла просто отвратная — ночевать на кухне возможным не представлялось.
Ночи напролет хлестал ливень. Ветер срывал с деревьев листья и заплетал в косы ветви плакучих берез. На озере поднимались высокие волны с белыми барашками пены на гребнях. Полянка перед домом не успевала просохнуть. Пол в кухне стал влажным от сырости, жар печи превращал влагу в пар. Это очень не нравилось старому знакомому — ежу. Он недовольно пыхтел, но покидать кухню все равно не собирался — тут кормят. За косыми дождевыми линиями молча бродила в сумерках Арысь-Поле. Сирины на вершинах елок кутались в крылья, как в дождевики. Единорожица не захаживала — где-то пережидала непогоду. Анчутки тоже прятались. Часть сидела под терраской — их выдавало недовольное бормотание. Работящая Бурка исправно являлась на дойку. Ее пегий лосенок смешно хлопал губами, сгребая с Альбинкиных рук теплый хлеб.
Температура резко упала, но заморозков, к счастью, не случилось.
Глазунчик, нахохлившись, сидел на терраске, никакие уговоры не могли заставить его пойти в тепло. Альбинка переживала:
— Замерзнет?
Санька успокаивала:
— Не должен. Тем более, его мама рядом — она позаботится.
Волки, окончательно решившие стать комнатными, на улицу и носа не показывали.
— Похоже, ты действительно ходила из мира в мир еще в детстве, — сообщил Биргер, исследовав невидимые магические отметки на Стрелке вдоль и поперек. — Это очень странно, ведь детям обычно такие переходы даются нелегко.
— Но ведь Аля пришла в этот мир со мной? — Санька насторожилась.
— Да. Благодаря тебе. Ее собственная магия еще спит…
— Ух, ты! — восторженно воскликнула Альбинка. — У меня есть своя собственная магия! Хочу сделать что-нибудь волшебное прямо сейчас.
— Прямо сейчас не получится, — объяснил девочке Биргер. — Магия — штука серьезная. Чтобы колдовать умело и ловко, придется сперва обучиться у хороших преподавателей. Пока твоя магия еще неокрепшая, нестабильная. Пользоваться ею может быть опасно.
— Но мама же пользовалась, когда была маленькой? Ты сам сказал… — заспорила Альбинка.
— Твоя мама — уникум. Ей удалось то, чего обычно в таком маленьком возрасте не делают. И, скорее всего, ей помогал кто-то весьма умелый и могущественный. Для того, чтобы переходить из мира в мир по нескольку раз нужен особый дар. Вполне возможно, что ты его унаследуешь у мамы, но пока что лучше не рисковать. Ты и так уже один раз перешла. Частые переходы могут пошатнуть твой магический баланс — нагрузка слишком велика.
Санька озадаченно поглядела на мага.
— Ты не шутишь? Я правильно поняла, что перехожу из мира в мир не во второй раз… и… я смогу делать это еще раз?
— Сможешь, — кивнул Биргер. — Только не переусердствуй с прогулками. Слишком часто туда-сюда лучше не бегать.
Санька оживилась.
— Мне надо еще раз сходить в свой мир. Прямо сейчас. Или завтра.
— Подойди-ка ко мне, — позвал маг. Санька шагнула к нему навстречу. — Дай руки. Я попробую проверить твою магию. Если после последнего перехода что-то не так с балансом, то лучше не стоит…
— Но мне очень нужно! — с надеждой выпалила Санька.
— Подожди…
Биргер положил ладони лешей на свои. Санька на миг смутилась, оглянулась на дочку, но та не обратила внимания — подумаешь? Она уже что-то рисовала на листке бумаги, и занятие это поглощало ее полностью.
— Ну? — Санька боялась услышать нечто неутешительное.
Маг вынес вердикт:
— Все хорошо.
— Правда?
