скажешь мне свое настоящее имя? – спрашиваю я, прислонившись губами к шершавой щеке Призрака. Его веки смыкаются, он слишком сонный, но это прекрасный момент, чтобы выпытать, как его зовут.
– Хорошо… – Зевок. – Арман, меня зовут Арман. Во всем белом свете это знают только двое. И теперь ты. Все, спи. Утром я придумаю, как нам выбраться отсюда, – шепчет мне на ухо Призрак и засыпает у меня под боком. Он еще слишком слаб после сражения с чудовищами, да и моя внезапная ненасытность его совершенно вымотала. Я рассказала ему все, что узнала про себя и Символ Творения, радуясь, что могу с кем-то разделить эту ношу. Надеюсь, Призрак поможет мне во всем разобраться.
– Арман… – пробую я на вкус имя своего возлюбленного не хуже того, как совсем недавно пробовала его губы.
– Постой, Ирис… ты хочешь наружу? – подает голос Стелс, шурша под грудой вещей. Никогда бы не подумала, что стану общаться с книгами, но деваться некуда. Стелс умело прикидывался немым при Призраке, а теперь вновь заговорил.
– Не можем же мы сидеть здесь вечность, – вздыхаю я, хотя в такой Башне я бы, возможно, и осталась. Сначала «петля», затем Башня… я пытаюсь убежать от бедствий, что сваливаются на меня одно за другим.
– Почему это? Очевидно, что вам здесь вполне уютно. В этом маленьком любовном гнездышке.
– Цыц! – говорю я, погрозив пальцем. Пусть даже ни на что не намекает.
– Мы, книги, можем веками лежать на одном месте. И при должной заботе ничего нам не будет. Но если ты настаиваешь…
Стелс замолкает, и я понимаю, на что он намекает. Слишком уж ему понравилась энергия в моем силоцвете. Прикладываю кольцо к переплету и слышу томный вздох говорящей книги.
– Вкушал бы этот нектар вечность!
– Как кот молоко… – ворчливо отзываюсь я. – Ну и? Что ты хотел показать?
Книга раскрывается на любопытной странице. Я вижу схемы и чертежи башен.
– А ты знала, милашка, что башни – это своеобразные порталы, с помощью которых очень удобно перемещаться.
– Что значит перемещаться? Как это?
Страничка перелистывается по воле Стелса, и теперь я понимаю, о чем он. Все надписи на чертежах на алтыни, что, к счастью, мне так знакомо. Разобравшись более-менее, что к чему, решаю разбудить Призрака. То есть Армана.
– Я знаю, как нам выбраться из башни, – говорю ему я, заставляя его немедленно проснуться.
Призрак вертит книгу так и сяк, меряя шагами круглую комнату и восклицая, что этой страницы здесь отродясь не было.
– Хорошо, мы можем попробовать перебраться в другую башню, – наконец решает он.
Доверяю ему все приготовления, ведь с магией он знаком куда лучше. Он колдует над полом, изображая на камне узор с помощью кусочка белого камня.
– Если я все сделал правильно… Ирис, давай руку.
Мы встаем в центре башни, где на полу переплетаются линии, похожие на спираль или клубок.
– А как нам выбрать, куда именно переместиться? – с дрожью в голосе спрашиваю я. – В мире, должно быть, столько башен… И мы не знаем, кто в них обитает.
– Ты же смыслишь в звездах, да? Представь себе небо над Сколастикой.
– Не хочешь же ты попасть в Башню Тишины?
«А разве он не был там в тот день, когда погибла видия Мира?» – шепчет внутренний голос.
– Давай же! – Лорд-Призрак крепко обнимает меня. – Моя ночная фиалка, покажи нам путь.
Я вспоминаю дни, проведенные в Сколастике, за книгами и звездными картами. Когда никого не было рядом, я часами разглядывала небо. Не спала по ночам, чтобы взглянуть на звезды и увидеть там какой-нибудь знак для себя. Настоящий знак, понятный мне одной.
На мгновение меня охватывает сонливость, прикрываю веки, а когда распахиваю их, то вижу перед собой белую стену. Башня Тишины. Неужели получилось? Колени подкашиваются, и я опускаюсь на мраморный пол. Теперь здесь все белое, ни единого следа гибели Безмолвной. И только странное клацанье…
Сперва оборачивается Арман, не выпускающий меня из объятий. Следом я.
На низкой мягкой кушетке, гордо выпрямив спину, сидит слепая видия. Молли. Длинные сверкающие спицы движутся с невероятным проворством. Клац-клац. Ее пальцы ускоряются, будто она не может остановиться. Из разноцветных шерстяных нитей рождается нечто невообразимое. Это длинный шарф с узорами, от которых у меня мурашки по коже. Взмахи серебристых крыльев, брызги крови, черный зверь, вставший на дыбы, башня… и Дева. Она вяжет полотно будущего. Моего будущего, понимаю я.
– Остановись! – кричу я. – Я не хочу знать… Не хочу так!
Молли словно не слышит меня. И уж тем более не видит. Цоканье каблучков по лестнице, и в зал вбегают еще две видии – Стара и Кеззалия. Первая, как всегда, с топором, а вторая с кислой надменной миной. Еще миг, мы молчаливо смотрим друг на друга, а потом я бросаюсь в объятия сестер-видий, с которыми мы никогда не были близки. Но в том круге нас связала незримая нить судьбы. Все мы понимаем, что надвигается нечто ужасное и что нужно держаться вместе.
– Что с ней? – спрашиваю я, указывая на Молли.
– Уже несколько дней так. Вяжет без остановки, будто одержимая, – говорит Стара, сбрасывая с плеча толстую косу. – Иногда разговаривает с нами. Она предсказала твое появление тут. И мы ждали. И если бы ты не пришла… не знаю, что бы мы делали. А теперь у нас появилась надежда.
Они переводят взгляд на Призрака, но оставляют его пока без внимания.
– А что произошло? – спрашиваю я, и в сердце впиваются маленькие острые иголочки.
Мы с Призраком пытались сбежать из Диамонта сразу после фестиваля, нас задержала «петля», и, может, мы вернулись слишком поздно?
– Как что! Королевство захвачено! Осталось лишь два оплота. Сколастика… и, как ни странно, дом твоей бабки.
– Бабушка жива? С ней все в порядке? – На глаза наворачиваются слезы. Мне нужно научиться контролировать свои эмоции. Если бы это было так просто…
– Жива, а теперь прекрати хныкать, – говорит Стара, а Кеззалия просто морщит нос. Ведь Безмолвная теперь она. Вместо меня. Смогу ли я когда-нибудь искупить свою вину перед сестрой-видией?
Призрак
То, что рассказала мне Ирис, заставило мое сердце остановиться на миг. Почему она не могла оказаться обычной девушкой, в которую я бы мог просто влюбиться?
В ином мире так бы и произошло. А пока… легендарный Символ Творения – о таком я даже и помыслить не мог. Однако моя ящерка молчит, а это значит, что Проблеск все же не он… и мне
