Я удивленно хмурюсь.
— Она? Ты знал ее?
Киаран не смотрит на меня.
— Можно и так сказать. Она моя сестра.
Деррик хихикает.
— Твоя сестра! Уж она-то не была такой раздражительной, как ты. Она однажды смешала мое молоко с медом и сказала, что у меня лучший удар мечом из всех, что она видела. Поделилась со мной трофеем, вот как.
Я перевожу взгляд с одного на другого.
— Я что-то пропустила? Никто мне не говорил, что у Киарана вообще есть сестра.
— Ты никогда не спрашивала, — говорит Киаран, равнодушно пожимая плечами.
Ох уж эта подмена понятий! Он отлично знает, что ни разу не дал мне ни малейшего повода спрашивать. Это очередной его проклятый секрет. Я размышляю над ведением списка вопросов, которых избегает Киаран, чтобы, когда ответ появится в самый неподходящий момент, свериться с записями и вспомнить, сколько еще он от меня прячет.
Деррик вспархивает в воздух с рисунка, его крылья жужжат, а тело начинает светиться серебряным.
— И все равно я не могу поверить, что твоя сестра сделала это. Она была куда чудеснее, чем я ее описал. Но вы двое действительно…
— Достаточно, — обрывает его Киаран сквозь сжатые зубы.
— Что «действительно»? — спрашиваю я, теперь уже точно раздраженная.
Деррик хлопает крыльями и смотрит на Киарана. Тот в ответ качает головой.
— Ничего, — легкомысленно заявляет Деррик. — Ничего важного.
Я собираюсь добавить уклончивые ответы Деррика к списку вопросов к Киарану, что наверняка расширит этот список до нескольких томов.
— Что ж, — бормочет Гэвин, — это было немного странно.
Он тянется к моему чаю и, не спрашивая разрешения, залпом выпивает его.
Если Киаран хочет хранить свои секреты, то и черт с ним.
— Хорошо, — говорю я. — Просто расскажи мне, как работает это чертово устройство.
Киаран придвигается ко мне.
— Эти символы на кольцах, — он стучит пальцами по бумаге, — должны сойтись в идеальную линию.
Я изучаю эскиз, ища хоть какую-то схему в их нынешнем положении.
— А сейчас они не сошлись? Разве я не могу просто запомнить порядок?
— Линия лишь частично очерчена. — Он внимательно рассматривает рисунок. — Я помню часть того, как это работает, но не могу быть уверен, что моя сестра не изменила механизм, когда переделывала iuchair. Насколько я знаю, это первые линии защиты. — Он указывает на три внешних кольца. — Когда они сместятся, cù sìth, красные колпаки и sluagh смогут выскользнуть из холмов. Похоже, самые сильные символы и наибольшую мощь она оставила для барьера против daoine sìth. Эти линии пока не тронуты. Но помимо этого лишь ей одной известно, как должны сочетаться остальные.
Я обдумываю все возможные комбинации символов, но не вижу никакого повторяющегося рисунка во внутренних кругах.
— Ну так где она? — спрашиваю я. — Ты можешь связаться с ней и…
Киаран заметно напрягается.
— Нет.
— Ну что ж, все это было… информативно, — говорит Гэвин, поднимается и машет рукой в сторону рисунка. — Послушайте, я не могу вам с этим помочь. И не могу сражаться с ними, как можете вы, оставшиеся. Я могу лишь путаться под ногами. — Он смотрит на Киарана. — Ты был прав, знаешь ли. Наш талант истрачен на бесполезность.
И он выходит из комнаты.
— Гэвин!
Я поднимаюсь, готовая догонять его, но Киаран хватает меня за руку.
— Не надо. Ты этого не исправишь, Кэм. В данный момент ты ничего не можешь сделать для Видящего. Отпусти его.
Я неохотно сажусь. И ненавижу эту ситуацию.
Вздохнув, я поднимаю рисунок.
— Сосредоточься, — говорит Киаран. — Когда daoine sìth будут выпущены на свободу, у нас останется очень мало времени для повторной активации устройства.
— Я знаю.
Я прекрасно знаю последствия нашей возможной неудачи.
Город падет из-за меня, из-за того, что я слишком слаба, чтобы спасти его. И определенно не раз случалось, что я переоценивала свои возможности, заверяя Киарана, что я достаточно сильна, а если он говорил нечто иное, то стреляла в него из электропистолета.
Но рассказы о том, что я сильна, не делают меня таковой. И сейчас не время демонстрировать фальшивую храбрость. Я либо выживу, чтобы спасти нас всех, либо погибну в бою и обреку бесчисленное количество невинных людей на смерть. Все остальное неважно.
Видя выражение моего лица, Деррик вспархивает мне на плечо и прижимается к щеке, потом проводит рукой по волосам, пытаясь меня успокоить.
— Тогда давай обсудим план, — говорю я. — Когда именно откажет устройство?
— Когда луна будет полностью затемнена, портал откроется в долину под Троном Артура.
— Ага, — бормочу я, мысленно представляя себе Парк Королевы.
Трон Артура — это самый высокий пик, с которого видно место, где я оставила орнитоптер и мы нашли печать.
— Насколько эффективен световой барьер вокруг печати?
— Его не хватит надолго, — говорит Киаран. — Даже один daoine sìth со временем сможет сломать его направленным потоком силы. Барьер рухнет гораздо быстрее, если их будет несколько. Убив часть из них, ты выиграешь немного времени.
— Тогда вначале мы будем драться. Долина в Парке Королевы достаточно гладкая, чтобы стать полем битвы, — говорю я, допивая последние капли чая, которые Гэвин оставил в моей чашке. — Если мы загоним daoine sìth в долину и сократим их количество, я смогу пробиться к устройству и наладить связи, пока свет еще будет работать. Ты можешь отвлечь их, пока я займусь механизмом?
Киаран, похоже, сомневается.
— Это зависит от того, как хорошо пройдет наша первая атака. Сколько времени тебе понадобится?
Я изучаю рисунок, прослеживая сложную сеть символов, которые мне нужно заставить работать.
— Пять минут.
Господи, скорее даже — пять лет!
Киаран качает головой.
— Я могу выиграть тебе две.
Две минуты… Я сомневаюсь, что могу решить эту сложную головоломку за такое короткое время, несмотря на врожденные способности к подобным вещам. Мама сидела со мной часами, пока я решала все более сложные ребусы. Именно так началась моя любовь к инженерии: каждая машина становилась новой задачкой.
Но в этот раз я буду работать над ней одна, в темноте, в сердце битвы. И несоизмеримость того, что поставлено на кон, уже заставляет меня чувствовать головокружение.
Возможно, мне стоит солгать, сказать им, что я достаточно уверена, чтобы уничтожить армию и выжить. Но я не могу, слова застревают в горле. Киаран, похоже, все равно это видит, как и всегда, а Деррик лишь будет волноваться…
