А Мэри меж тем решила быстро и эффективно уничтожить врага. Зря эта лягуха уселась на самом краю попасти. Чёрный меч прекрасно рубит камень. И отделить часть галереи, на которой сидит раздувающее щёки чудище дело нескольких взмахов меча. И вот уже не выдержав массы малахитового чудовища, утративший прочность карниз откалывается и пробитая в камне тонкая полоска превращается в широкую трещину. Но проклятая жаба раскрывает нам ещё один свой секрет. Длинный чёрный язык, вылетает из открывшейся пасти и обвивает Мэри. Сначала захлестнув блеснувшую защиту, а через миг, скользнув вниз, цепляется за ноги. И с громким треском кусок карниза, наконец, откалывается и летит вниз. А вместе с ним в пропасть проваливается жаба… И сдернутая чудовищным рывком языка Мэри…
— Мэри!!! — вырывается у меня крик и я ещё не в силах поверить в случившееся, как идиот хлопаю глазами.
Будто что-то изменится и Мэри вновь возникнет у меня перед глазами…
И забыв о боли и изломанном теле, я рвусь к обрыву. Ползком… Ещё питаемый иллюзорной надеждой на чудо…
А когда добираюсь до края карниза, мне только и остаётся шептать: — Как же так… Мэри…
И бороться с нахлынувшей болью, затопившей не только тело, но и душу…
И смотреть в пропасть, далёкое дно которой скрывает водяная пыль от разбивающихся о камни струй водопада.
Больше трёхсот ярдов… А Мэри не птица… И даже отрубив язык этой твари, она была обречена… Но как я мог позволить этому случиться…
Терзаемый то отчаяньем, но то проблесками наивных надежд я проторчал у пропасти до самой ночи. Хотя это и было бесполезно. Выжить в таких условиях не мог никто. Не стоило даже сторожевое заклинание создавать и подпитывать свои иллюзии. Мэри погибла…
За ночь я немного пришёл в себя, но поселившийся в душе холод не исчез, под тёплыми лучами восходящего солнца. И не покидал меня, ни в те долгие дни пока я пытался добраться до дна ущелья, чтоб отыскать тело Мэри, ни когда, отчаявшись в своих поисках, я выбрался из предгорий Сатии, ни когда добирался до Талора.
Глухое отчаяние грызло меня и не давало покоя. Было больно сознавать, что Мэри погибла… Да ещё и из-за меня. Из-за моей глупости. Что мне стоило сразу же после атаки этой малахитовой твари переместить и себя Мэри в замок Тила, а не продолжать бой…
И будто мне мало было утраты Мэри, передо мной вставала перспектива потери в ближайшем будущем и второй любимой души. Как ещё Кара воспримет известия о гибели сестры… Как ей вообще всё рассказать…
Но рассказывать ничего и не понадобилось. Кара при встрече сразу поняла по моим эмоциям, что приключилось нечто ужасное. Мгновенно побледнев, прошептала: — Мэри?
Тяжело вздохнув, я тихо сказал: — Погибла…
Кара закрыла лицо руками и расплакалась. Я шагнул к ней и, обняв, попытался разделить её боль.
— Как же так? — всхлипывая, спросила Кара. — Как Мэри могла погибнуть?
— Это моя вина, — покаялся я. — Не уследил и не защитил…
— Твоя? — глотая слезы, посмотрела мне в глаза Кара, и в её взоре явственно проступил холод. — И ты пришёл ко мне с этим?
Сказать что-либо ещё я не смог. Кара неожиданно ткнула меня растопыренными пальцами в шею, и я, покачнувшись, потерял сознание.
— Очнись, — пробудил меня холодный голос вкупе с плеснувшей на лицо водой.
— Что… — хотел было спросить я, но издал только бессвязное мычание. Складывалось ощущение, что я пил какое-то мерзкое пойло несколько декад подряд, а теперь внезапно отказался от него. И пересохшее горло было не в силах издавать связанные звуки.
— Молчи и слушай, — сказала стоящая передо мной Кара, когда я открыл глаза. Внимательно оглядев меня и удостоверившись, что я её слышу, она продолжила: — Когда-то Мэри рассказала мне о своей мечте. О своей заветной мечте… Оставить тебя с переломанными костями в какой-нибудь гнусной дыре, где ты проведёшь остаток своих дней, клянча милостыню… Я воплощу её мечту. — И бросила в пыль возле меня маленькую фляжку. — Возьми, это последняя возможность почувствовать себя счастливым. Там вино. — Пояснила она и без улыбки на лице рассмеялась: — За цену этой фляжки я продала все твои владения. И вот ещё, — развернув, показала она мне скреплённый печатями свиток. — Это бумага, лишающая тебя титула и ставящая тебя вне закона на территории Элории. Чтоб у тебя не возникло глупых мыслей, что у тебя что-то есть. Нет, все, что ты теперь имеешь — при тебе.
Я силился сказать хоть что-то, но ничего не выходило. Язык отказывался повиноваться.
— Да ты не можешь больше говорить, — заметила мои потуги Кара. — Так же как и ходить. Я позаботилась о том, чтобы твоё убогое прозябание в качестве попрошайки имело основания. И на магию не надейся, теперь ты просто человек. Обычный убогий, каких тысячи… — И коротко махнув рукой, находящимся поблизости троим воинам, она пошла прочь.
Поднявшись с деревянного помоста, на котором сидел, прислонившись боком к стене какого-то здания, я сделал шаг вслед за Карой и рухнул наземь. Ноги не держали меня… А создание структуры заклинания малого исцеления вызвало дикую усталость… И напитать его было просто нечем… Я потерял магический дар… Кара не обманула, теперь я обычный человек… Я втащил своё непокорное тело назад на помост и, наклонившись, поднял флягу. И сделав большой глоток крепчайшего вина, закашлялся. Вытерев навернувшиеся на глаза слёзы, я грустно улыбнулся, провожая взглядом свою мечту, растворяющуюся в утреннем тумане городских улиц…
© Copyright Буревой Андрей ( [email protected])
