— Герцог! — закричал граф Цевет, когда до пламени осталось шагов пять, а лисицы наседали. Жандармы уже вовсю танцевали с ними и потихоньку горели. — Герцог, да остановите же это!
Эш его не услышал: он как раз залез дракону на шею и испустил победный клич.
На площадь въехала ещё одна карета.
Испуганно заржали кони, взревел огонь, лисицы отвлеклись, а из кареты, не дожидаясь, пока она остановится, выскочил Ричард и бросился к Эшу.
Эш с наслаждением душил дракона.
Лисицы, заинтересовавшись камердинером герцога, качнулись в его сторону, а некоторые, особенно наглые окружили и затанцевали, приглашающе улыбаясь. Ричард замер, а с его запястий огненным шаром сорвались ещё две лисы, не улыбчивые и настроенные решительно. Не медля, они набросились на танцующих лисиц.
Граф Цевет, задыхаясь от жара, снова потёр глаза.
Лиса Ричарда хуком слева заехала в челюсть сунувшейся к ней лисицы-танцовщицы.
— Яа-а-а-а! — захрипел удушаемый дракон.
Ричард протиснулся мимо лисиц, поднырнул под крыло дракона и сверху бросился на герцога.
Пару мгновений эта композиция была достойна резца придворного скульптора, но потом Эш разжал руки и упал, подмяв под себя Ричарда.
— Ах-ах-аха! — тяжело задышал дракон, отползая от бьющегося в ярости герцога — но Ричард держал господина крепко.
Потерявшие к ним интерес лисицы снова вернулись к жандармам.
— Герцог! — беспомощно закричал граф Цевет.
— Иха-а-а-а! — вторили ему танцующие лисицы.
И, когда до стены огня оставался всего один шаг, а жандармы танцевали уже все, Виндзор соизволил прийти в себя и обернуться.
Над улицей раздалось что-то рокочущее, какой-то приказ на фейрийском, в котором отчётливо слышался треск пламени. И огонь, повинуясь ему, отступил. Лисицы дружно подскочив, превратились в языки пламени и исчезли. Ещё один приказ — и костёр схлынул весь, дымом улетев в закрытое тучами небо.
На улице и площади наступила странная, непривычная тишина.
— Пусти меня, — приказал Эш, поведя плечом. Он сидел на покрытых сажей каменных плитах, а позади его за шею держал Ричард. — Пусти, уже всё.
Ричард повиновался. И тихо, по привычке, добавил:
— Простите, господин.
Эш обернулся, увидел пока ещё красный синяк на тонкой скуле Дикона, подавил рвущееся ругательство — оно могло испугать Ричарда. И, вернув себе человеческий облик, поднялся.
Вокруг приходили в себя, стряхивали пепел и просто изумлённо озирались жандармы и полицейские. Звенящую тишину пронзал голос графа Цевета, раздающий приказы. Эш окинул взглядом безнадёжно испачканное в саже пальто и стряхнул его — прямо в руки услужливому Дикону.
— Оставь, легче новое сшить.
Дикон склонил голову, но пальто аккуратно свернул.
Эш вздохнул. После вспышки ярости пришло опустошение — фейри сам себе казался пепельной пустошью. Ветер дохнул ему в лицо, принеся запах железа с соседних улиц. Тут же вернулась головная боль. Коснувшись чёрной от сажи рукой виска, Эш повернулся к тому, что недавно было драконом.
Прижав колени к груди, у стены ближайшего дома, жирной от сажи, дрожал подросток. Эш, изогнув бровь, изучил его. И шагнул вперёд, преградив дорогу подчинённым графа Цевета.
— Он мой.
— Милорд…
— Герцог, эта полукровка!.. — вынырнул откуда-то граф. — Он принадлежит императору!
Мальчишка зыркнул на него и угрожающе зарычал.
— Это не полукровка, это оборотень, — лениво возразил Эш. — И он никому не принадлежит.
— Герцог…
— Он пойдёт со мной. — Эш подошёл к мальчишке, протянул руку. Малявка такая, а он-то думал… Впрочем, ничего он не думал, он просто его душил. — Вставай. Я верну тебя домой.
— Герцог, — снова начал глава Тайной полиции, но Эш только отмахнулся.
— Не стоит, Цевет. Вы не сможете помешать мне его увести. И вы ничего не понимаете в фейри и «той стороне».
Полицейские переводили удивлённые взгляды с него на начальника, но не шевелились. Граф прикусил губу — как бы ему ни хотелось обратного, Виндзор был прав.
— В таком случае вам придётся объяснить это императору лично, Ваша Светлость.
Эш не обратил на него внимания: он наклонился, схватил мальчишку за плечи и, встряхнув, поставил на ноги.
Юный оборотень оскалился.
— Шею открой, — приказал Эш.
Рычание только стало громче.
— Открой, я ошейник сниму.
Теперь рычание стихло. Чуть погодя, мальчик склонил голову и убрал длинные спутанные космы. Тускло блеснуло серебро с выгравированными на нём символами.
«Как? — думал Эш, возясь с замком. — Как эти люди достают такие редкие штуки, чуть не прямиком, контрабандой, с «той стороны», но не могут потушить простой огонь?»
Возникший за плечом фейри Ричард молча снял пальто и бросил его оборотню на плечи. Тот глянул искоса на Дикона и тут же издевательски оскалился, прорычав что-то, судя по интонации, обидное.
Эш сжал его шею.
— Ещё раз на него оскалишься, вырву тебе зубы. Все. Медленно. Один за другим. Уяснил?
Оборотень опустил взгляд и тихо заскулил.
— Это хотя бы человек? — выдохнул изумлённый граф Цевет, наблюдая эту сцену.
— Это оборотень, — отозвался Эш. И, не оглядываясь, выкинул ошейник — прямо в руки секретарю графа. — Уберите эту гадость в хранилище, граф. А от оборотня не ждите человеческого поведения. У них только облик людской, не более.
Мальчик согласно оскалился.
— Под вашу ответственность, — вздохнул граф и повернулся к подчинённым.
А Эш срезал у себя прядь, быстро скрутил из неё верёвку и накинул дёрнувшемуся оборотню на шею.
— Я тебе не доверяю.
Мальчик заскулил. Дескать, я бедный, несчастный и совсем не опасен…
— Господин? — подал голос Ричард. — Кареты готовы. Я взял вашу, без гербов, простите, но я очень торопился.
— Угу. — Эш подхватил мальчика под руку. — Пошёл… Ричард, ты тоже. Едем домой.
— Домой, господин? Но император передал приказ…
— Да, с заездом на живописный морской берег. И плевать я хотел на приказы всяких… — Эш покосился на жандармов. Те вроде не слушали, но, наверное, не стоило при них обзывать императора кретином.
При слове «берег» оборотень беспокойно заворчал.
— Не по твою душу, — поморщился Эш. — Залезай давай.
Закрытое пространство кареты оборотню не понравилось, садиться туда он не хотел. Эшу пришлось перехватить его за пояс и так кинуть внутрь.
— Свяжу, — пригрозил он, и оборотень замер, сжавшись в уголке. — Ричард, ты едешь со мной.
Камердинер кивнул и следом за Эшом залез внутрь.
— А куда именно домой мы едем, господин? — поинтересовался он некоторое время спустя, когда выжженная площадь осталась позади, а кучер наконец-то справился с испуганными лошадьми.
Эш недоумённо взглянул на него.
— Ваш столичный особняк готов, господин.
Эш вздохнул. Столичный особняк он не любил, а когда месяц назад пару комнат и одну лестницу (не считая двери и сожжённой мебели) испортили демоны, герцогу было не до его починки. Всем занимался Ричард, которому Эш разрешил уехать из Виндзор-холла, а точнее сбежать от не в меру заботливой герцогини. Фрида всё желала уговорить несчастного заколдованного камердинера повидать вместе с ней Лесного короля. Для этого пришлось бы идти на «ту сторону», а любое её упоминание Ричарда пугало. Эш, потерпев и жену, и брата с неделю, не выдержал и решил, что лучше всего будет последовать пословице «с глаз долой, из сердца вон». Фрида всё ещё вспоминала про Ричарда, пару раз порывалась к нему съездить и даже ругала Эша бесчувственным чурбаном, но соблюдала предписания врачей и сидела в Виндзор-холле безвылазно.
Эш был согласен, что после смерти Огненного короля с Ричардом творится что-то странное, но не настолько, чтобы волноваться. Точнее, он бы сильнее волновался, отправься Дикон вместе с Фридой «на ту сторону». В остальном же Ричард как будто становился более самостоятельным и иногда жаловался на головную боль. Впрочем, лечебные зелья и тоники он умел готовить ещё лучше Эша, так что фейри почти с лёгким сердцем отправил его в столицу — под надзором огненных духов, конечно. Мало ли.
