Даже когда шведы сподобились на то, чтобы попросить нас срочно привести войска к Эребру для участия в одном из двух генеральных сражений, наших бойцов всё равно не спешили отправлять в бой.
Достойная воинская гордость со стороны наших шведских товарищей. Правда из-за неё, нам и приходится сидеть без дела, слушая как маршал королевской армии Кларенс Эриксон раздаёт приказы.
– Он отправил две дополнительные роты на север в Ховсту и одну на запад в сторону Ланны, – шёпотом переводил нам с Андреем Оболенским слова маршала Эриксона Троекуров. – Ему предлагали укрепить южное направление, но он отказался.
– И не зря, как мне кажется, – произнёс великий князь Тверской. А затем пояснил свою мысль: – Насколько мне известно, на южном направлении и так собрано достаточно войск.
Я молча кивнул.
– Что-то не так, Аскольд? – напрягся Андрей Оболенский.
Троекуров же, до этого не заметивший каких-либо изменений в моём поведении, повернулся в мою сторону и чуть прищурился.
– Всё идёт слишком предсказуемо, – вздохнул я. – У врага три основных направления – южное от Мариестада, юго-западное от Кристинехамна и северное от Нуры. Всё это читалось. Ко всему наш маршал Эриксон был готов. Даже практически точно определил сколько необходимо разместить своих войск на каждом направлении. В данный момент всё идёт так, что он может отбить атаку врага, полагаясь лишь на собственные резервы.
– И что в этом плохого, Аскольд? – удивлённо спросил Троекуров. – Враг не всегда будет удивлять. Сейчас, когда Северное королевство смогло наконец-то собрать свои войска, может быть им и по силам дать отпор без нашей помощи? Хотя я думаю, мы ещё сразимся. Когда шведы сами себе докажут, что способны победить захватчиков, они перестанут ерепениться и ради сохранения собственной армии и будущего страны, обратятся к нам.
– Так-то оно так… – поморщился я. – Да вот только я всё же сомневаюсь, что британские кланы вдруг стали настолько предсказуемыми.
Я активировал гарнитуру. Сейчас был настроен канал связи с разведгруппой, так что ничего переключать не пришлось.
– Тамир, привет. Как вы там? – тихо спросил. Оба князя внимательно смотрели на меня. Они знали, что я отправил двадцать космодесантников полетать по округе. У нас имелось двадцать шлемов с максимально усиленной оптикой и полным набором всех необходимых визоров. Эти технологии позволяют обнаружить врагов с куда большей высоты.
И сейчас экспериментальные шлемы использовались по полной.
– Господин, как раз собирался с вами связаться. Минуту назад мы засекли полсотни человек в лесах на севере от Насты.
Я тут же бросил взгляд на карту.
Не зря я отправил своих бойцов прочёсывать тыл.
– Понял. Ещё остались не исследованные квадраты?
– Так точно, господин.
– Хорошо. Молодцы. Продолжайте поиск.
Отключившись, я пересказал князьям то, что только узнал.
– Если все бойцы высоких рангов, то подобрав момент и атаковав город с незащищённой стороны, даже пятьдесят человек смогут доставить серьёзные проблемы, – озабоченно проговорил Троекуров.
– К тому же не факт, что мы нашли всех, – я покачал головой. – Нужно сказать Эриксону.
И едва я сделал шаг в сторону маршала, стоявшего за спиной аналитиков, упрямо пялящихся в мониторы, в зал совещаний ворвался светловолосый мужчина. Он был одет, как и все офицеры королевской армии, в синий камзол, а на его погонах была изображена крупная звезда и корона.
Целый майор пожаловал.
И не обращая ни на кого внимания – а, между прочим, кроме маршала в зале находилось ещё два генерала и десяток старших офицеров, майор зашагал к маршалу.
Маршал Кларенс Эриксон – могучий, медведоподбный мужик со шрамом через всё его прямоугольное покрытое оспинами лицо, хмуро уставился на гостя.
Майор остановился прямо перед маршалом. Явно сказал ему что о секретности, ибо гиганту Эриксону пришлось нагнуться, чтобы не самый низкий майор смог достать до его уха.
Разумеется, я не слышал слова майора. Я смотрел на лицо Кларенса Эриксона. Оно так и осталось таким же невозмутимым, как прибрежный утёс. Однако в его глазах я заметил изумление.
– Нет, – мотнул головой Эриксон. Это слово на шведском я понял. А вот дальше для меня и Андрея Оболенского уже переводил Троекуров:
– Будем иметь в виду и искать. Так и передайте. А теперь возвращайтесь.
Майор козырнул и, чеканя шаг, вышел из зала.
Маршал как ни в чём не бывало уставился в монитор перед собой. Никто из шведов не посмел спросить у Эриксона, что же такого ему рассказали, и что именно мы должны искать.
– Господин Эриксон, – обратился я к главнокомандующему королевскими войсками на северном направлении.
– Маршал Эриксон, ваше сиятельство, – недовольно проворчал он в ответ.
– Маршал Эриксон, не расскажите ли нам, о последних событиях? Должно быть давешний майор поведал вам что-то очень важное?
– Ничего, что относилось бы к текущей битве, – бросил он. По-русски маршал говорил не очень уверенно.
– Думаете? Тогда что вы будете иметь в виду? А что искать? – стоял на своём. Большинство шведских офицеров с любопытством поглядывали в нашу сторону. Остальные же были заняты отслеживанием передвижений врага и собственных войск.
– Это конфиденциальная информация, ваше сиятельство, – едва ли не прорычал медведоподобный маршал.
– Я так не думаю, – холодно ответил я. – Вы должно быть забываете, с кем вы сейчас говорите, маршал Эриксон. В данный момент я представляю семь российских княжеств, маршал. Семь. Нашему объединённому войску по силам перевернуть ход любого сражения. Как в одну, так и в другую сторону.
– Вы мне угрожаете? – сверкнул глазами огромный швед, и сделав полшага вперёд, навис надо мной, точно гора над деревушкой.
Но такие выкрутасы меня ничуть не пугали.
– Я лишь предупреждаю, – мой голос оставался холодным, – что из-за недопонимая между армией российского княжеского альянса и армией северного королевства могут возникнуть большие проблемы. Например, я поведу войска не туда, куда вы рассчитываете. Скажем, к востоку от Эребру.
– Что?!! – взревел маршал. – Как это понимать?! Вы в самом деле нацелились на Стокгольм, юноша?!!
– Я нацелился на врагов, засевших в тылу Эребру, дедушка.
Маршал прищурился и смерил меня изучающим взглядом.
– Вам известно о врагах на этом направлении? – спросил он по-деловому.
– Расскажу, как только вы поделитесь информацией, полученной от майора, – в тон ему ответил я.
Эриксон снова нахмурил кустистые брови. А затем, будто затравленный зверь, огляделся по сторонам.
Народ уже во всю уши развесил.
– То, что я скажу, не должно выйти за пределы этого зала. Это приказ, – бросил он в сторону своих офицеров, а затем, повернувшись к нам добавил: – Это условие.
Я молча кивнул.
Маршал набрал полные лёгкие воздуха и произнёс:
– По дороге из Эребру в Стокгольм на кортеж Его Величества напали. Охрана убита. А Его Величество исчез. Вероятнее всего, похищен.
Эриксон отвечал мне, поэтому и говорил по-русски. Некоторые шведские офицеры не поняли его слов, другие же начали изумлённо вопить на родном языке.
Маршал прикрикнул на них.
Они замолчали.
– Есть ли какие-то свидетели нападения? – спросил до сих пор молчавший князь Выборгский.
– Нет, – отрицательно мотнул головой Эриксон. – Никаких. Нам известно лишь, что Его Величество собирался посетить другие города по пути в Стокгольм, но даже не доехал до Эксильстуны.
– Что ж, спасибо, что рассказали, – ответил я задумчиво.
А затем поделился с маршалом данными моей разведки.
– Что?! – завопил он. – Может быть это…
Договорить маршал не успел. Один из аналитиков перебил его, заверещав по-шведски.
Форкхово дерьмо! Как же напрягает то, что я не понимаю, о чём говорят люди вокруг!
И ведь судя по широко распахнутым глазам Антона Ивановича Троекурова, говорят шведы о чём-то ужасном.
