Коричневое? Ладно, – покладисто откликнулась подруга.
Алин аккуратно присела на подлокотник кресла.
– Знаете, вчера ночью, с крыши нашего дома, я увидела нечто странное…
– – –
– Как ваше имя?
– Вэллариана Беатрис.
Большие тёмно-карие глаза Дейры Джоанны Лидис рассматривали меня с явным неодобрением. Я опустила ресницы, стараясь подавить ощущение неловкости и скованности, возникшие в присутствии этой женщины. В принципе, Дейра была ещё очень молода, особенно для своей взрослой падчерицы.
Во внешности сидевшей передо мной женщины определённо было нечто южное: и во взгляде хмуро прищуренных тёмных глаз, и в гладкой коже лёгкого смуглого оттенка, и в гриве светло-каштановых волос, перехваченных бледно-фиолетовым платком и локонами покоившимися на обнажённых плечах, и даже в крутых изгибах стройной фигуры, подчёркнутой облегающим белым платьем. И судя по всему, Дейра обладала знаменитым темпераментом и вспыльчивым характером южанки.
– Повторите, пожалуйста, ваше имя, я не совсем хорошо его расслышала, – с ледяной вежливостью попросила Дейра.
Я подняла ресницы:
– Вэллариана Беатрис.
– Вы приехали из Дэнна?
– Да. Миледи, – добавила я.
– Вы опоздали, – сухо произнесла Дейра.
– Я знаю. Из Дэнна в Реалл ехать почти… шесть часов, – соврала я, искренне надеясь, что леди не в курсе, сколько на самом деле занимает переезд.
Часа три, если в объезд и неспешным шагом.
Дейра побарабанила безупречным маникюром по блестящей поверхности письменного стола, смерила меня холодно-оценивающим взглядом. Было совершенно очевидно, что леди Стоун размышляла, даже колебалась, хотя причин я не понимала…
Дейра положила руку на столешницу, вперилась в меня хмурым взором.
– Вы приняты.
Я с трудом сдержалась, чтобы не уронить нижнюю часть челюсти. Как? Прямо вот так, без всяких лишних вопросов? «Вы приняты», и всё?!
– Вас что-то не устраивает?
Я покачала враз отяжелевшей головой.
– Отлично, – губы Дейры сложились в некое подобие снисходительной полуулыбки. – Тогда займёмся деталями.
Из кабинета леди Стоун я вышла на негнущихся, онемевших ногах. Названная Дейрой сумма зарплаты впечатляла. По меркам Дэнна это почти целое состояние… особенно если и впрямь каждый месяц… Деньги целиком можно отвозить родителям, когда я поеду навестить семью, ведь мне самой здесь почти ничего не потребуется: мне обеспечат и крышу над головой, и питание, и бесплатный уход за моей лошадкой. И все эти блага несмотря на отсутствие опыта работы, рекомендаций и двухчасовое опоздание. Так хорошо, что, право слово, хотелось крикнуть «не верю!»
О-ох! Возникшая передо мной фигура сразу вернула меня в реальность. Я попросту ткнулась в серую рубашку носом и тут же отшатнулась. Высокий, широкоплечий тёмноволосый мужчина спокойно взирал на меня сверху вниз карими глазами.
– Простите, я вас не ушиб?
Я отчаянно замотала головой.
– Нет…
– Дейра в кабинете? – он указал на дверь.
Я кивнула.
– Спасибо, – мужчина обошёл меня, и я спешно посторонилась.
Он негромко постучал.
– Да?
– Ди, это я. Ты не занята?
– Нет-нет, заходи.
Мужчина кивнул мне и вошёл.
Я облегчённо вздохнула и побрела по коридору, разглядывая бесчисленные картины на стенах, маленькие столики с изогнутыми ножками и старинные вазы. Где там эта Луиза, которую все упоминают?..
За ближайшим поворотом обнаружилась Норика, сидящая на тёмно-синей кушетке. Увидев меня, катесса порывисто вскочила, спросила заговорщицким шёпотом:
– Ну, как? Тебя приняли?
– Приняли.
– Так быстро? Хотя… какая нам, в сущности, разница?
Я пожала плечами.
– Никакой, наверное.
– Вот и ладно. Миледи сказала, где ты будешь спать?
– Велела обратиться к Луизе.
Норика широко улыбнулась, что катессам было не свойственно в принципе.
– Она на кухне, ругается с Карлой. – Норика взяла меня под руку. – Пойдём, я провожу.
Всю дорогу до кухни катесса болтала без умолку, не особо интересуясь моим мнением. Слушая её вполуха, я выяснила, что:
все горничные спят в одной комнате, у повара Иггана, Луизы и Томаса (старый хрыч?) отдельные опочивальни в крыле для прислуги, а Макс обретается в садовом домике;
миледи Данаида учится в дневном смешанном пансионе на той стороне площади;
госпожа Дейра очень любит своего жениха Брета и собирается за него замуж;
предыдущий её кавалер обожал зажимать по углам горничных;
господин Брет совсем не такой!
И ещё кое-какие мелочи из личной жизни хозяйки, которые я постаралась пропустить.
Впрочем, одна небрежная фраза царапнула ухо мелким, но острым камешком…
– Постой-ка, – я тронула Норику за локоть, – ты сказала, господин Брет живёт здесь, в особняке?
– Что?.. А-а! Да.
– Но ведь это же…
– Неприлично? Ну да, в общем-то. Однако это всё-таки долина Ангела, а не земли единственных. Здесь с этим делом не так строго, если понимаешь, о чём я. Местное общество на многое смотрит сквозь пальцы…
Ага, у нас в Дэнне за сожительство до свадьбы предали бы публичной анафеме, и никого не заинтересовал бы тот факт, что Дэнн тоже находится на территории долины Ангела…
– Ах, вот ты где, несносная девчонка!
От резкого оклика я едва не подскочила. Сговорились все здесь, что ли?!
– Ой, не кричи, Луиза, – невозмутимо отмахнулась Норика. – Лучше посмотри, кого я привела.
– Так вы и есть новая горничная леди Данаиды?
– Да, это она, – ответила за меня Норика.
Тёмно-жёлтые, неясного оттенка, кошачьи глаза уставились на меня с высоты никак не меньше метра восьмидесяти.
– Добрый день, – поздоровалась я с катессой в строгом сером платье.
– Добрый, мэйли .
Хорошо им, катессам, – мимика практически нулевая, шут догадаешься, о чём подумали…
– Вы очень молоды, – с ноткой недовольства заметила она. – Вы из Реалла?
– Нет, из Дэнна.
– Как ваше имя?
– Вэллариана Беатрис.
– Как, простите?
– Вэллариана Беатрис, – повторила я в попытке преисполниться божественным терпением.
Хотя откуда ему взяться?
Во взгляде катессы мелькнула подозрение.
– Простите, мэйли, вы полукровка?
«Простите, а вы расистка?» – завертелось у меня на языке, но я благоразумно сдержалась.
– Нет, я человек.
Катесса вздохнула.
– Не поймите меня неправильно, мэйли, ваше длинное имя ввело меня в заблуждение. Видите ли, леди Данаида единственная, как, собственно, её покойные родители, и она категорически против, чтобы ей прислуживали полукровки или, боги упасите, чистокровные представители её же расы. Она считает, что… кхм… её положение будет вызывать у них зависть и… Впрочем, не думаю, что вас это касается, – резко оборвала катесса саму себя. – Я Луиза, экономка.
