– Хорошо, – кивнул ФСБшник. – Все, что вы просили, я уточнил. Встреча согласована, объект должен быть уже здесь. Вот с документами сложнее… Последние две недели я и так ходил по краю. Единственное, что я смог сделать, так это запереть все в сейфах моего отдела. Пока меня официально не снимут с должности и не назначат исполняющего обязанности – до них не доберутся. Но произойдет это в ближайшее время, особенно после ночных событий. Думаю, что приказ о моем аресте уже подписан…
– А что Церковь? – спросил генерал. – У меня нет выходов на инквизицию, прямых по крайней мере, а их реакция может всерьез повлиять на общую картину.
– Я передам вам телефоны для связи с инквизицией, как нашей, так и европейской, но больше боюсь ничем помочь не смогу. Церковь ведет себя донельзя странно, твердят, что не будут вмешиваться в политику ни в каких случаях. Насчет контактов с военными… просто игнорируют задаваемые вопросы. Есть данные, что известные вам коммерсанты усиленно обхаживают Патриарха, в частности, за последний месяц огромные суммы вбуханы в церковную благотворительность, но пока вроде как безуспешно. Это все, что я знаю… Ей богу, вампиры и то больше расположены сейчас к сотрудничеству, да еще и мотивов своих не скрывают, в кои то веки.
Я начал понемногу терять нить беседы. Генерал с полковником продолжали обсуждать реакции всевозможных группировок, а мне все больше и больше наша встреча начинала напоминать какой-то дурной заговор. Особенно в сравнении с тем, в чем мне приходилось участвовать ранее. Нет, приходилось уже участвовать в весьма и весьма сомнительных предприятиях, в том числе и на территории своей страны. И уголовный кодекс мы нарушали, и трупы были, вот только раньше мне подоплеку никто не рассказывал. Просто отдавали приказ, ну а рекомендовать мне не попадаться было совершенно необязательно. Это подразумевалось само собой.
– Товарищ генерал, объясните мне наконец, что происходит то? – не вытерпел я. – Такое впечатление, что мы все стали государственными преступниками и сейчас обсуждаем, как сбежать от закона…
– Ха, это ты точно подметил, – как-то грустно сказал Колымский.
– Я совершил должностное преступление уже в тот момент, когда просто позвонил генералу, – одними уголками губ улыбнулся полковник. – А сейчас совершаю уже не должностное… Наши внутренние инструкции то, что я делаю, однозначно квалифицируют как предательство.
– Ни хера не понимаю, – пробормотал я. А что еще мне оставалось говорить то?
– Сергей Петрович, вы ему ничего не объяснили что ли? – ФСБшник укоризненно взглянул на генерала.
– Ну, я попытался…
– Позвольте теперь попытаюсь я, – полковник повернулся ко мне. – Видите ли в чем дело, майор. Мое непосредственное руководство, нет, не совсем так… Один из заместителей директора ФСБ решил, что контакты с другими мирами нужнее некоторой коммерческой международной структуре, нежели нашей стране. Тем более, что эта структура очень неплохо заплатила ему за информацию. Намного больше, чем его жалование лет эдак за сто… Я лично с данным решением категорически не согласен. К сожалению, позиции этого офицера таковы, что будь у меня на руках даже неопровержимые, доказательства – его положению это ничем бы не угрожало. К счастью выяснилось, что весьма серьезная и вполне способная влиять на политику государства группа офицеров в Генеральном Штабе разделяет мою точку зрения. Или я разделяю их, не суть важно. Исходя из этого мы и действуем… Скажу больше, я уже перешел на нелегальное положение. На данный момент я говорю с вами уже не как офицер ФСБ, а как частное лицо. Приказ о снятии меня с должности был подписан вчера утром. Меня предупредили заранее и я успел уйти со службы. Так что я сейчас как бы не в курсе, что лишился работы. И у меня есть все основания полагать, что как только наружное наблюдение меня потеряло – тут же появился следующий приказ, о моем аресте и проведении внутреннего расследования. А как только наши противники узнают о факте данной встречи, а они обязательно узнают, скорее всего к моим розыскам подключат и МВД. Ну, там, всероссийский розыск и тому подобные прелести. Другой вопрос, что все это будет проведено полуофициально, а вот милиция так плевать на законы, как ФСБ, себе позволить не может, так что меня это не особо напрягает.
– Ну, меня тоже, – хмыкнул я. – На ордере на мой арест должна быть подпись военного прокурора, причем не первого попавшегося. Даже в случае простого задержания, менты обязаны связаться с моим куратором и известить ближайшую комендатуру. Если же они этого не сделают, я не то, чтобы имею право, а просто обязан сопротивляться.
– Дракон, я же тебе объяснял, – перебил меня генерал. – Я твой куратор еще два дня, потом будет назначен варяг. Как этого добились – рассказывать долго, но тем не менее добились. Впрямую нарушать инструкции он конечно не будет, но… В общем, твое прикрытие станет фикцией очень скоро, имей в виду. Понятно, что звучит бредово, но тебе остается лишь поверить мне на слово…
– Эмм, ну в принципе мне не привыкать ото всех бегать, хотя на своей территории, – я покрутил головой. – А что с остальными ребятами?
– Их сейчас выводят из-под наблюдения, примерно как и тебя. Скоро соберем вас вместе, а дальше вы уже сами…
– Ну ладно, надеюсь хоть мою сумочку мне вернут…
– Не только сумочку, сейчас у тебя из квартиры забирают все оставшееся оружие, документы и деньги, потом передадут, заодно и я вам кое-что еще подкину. Ладно, общую ситуацию обсудили, хватит растекаться мыслью по дереву, – Колымский прихлопнул ладонью стол. – Давайте займемся конкретикой. Значит майор, твоя задача: вернуться в то место, где ты шлялся то ли семь дней, то ли два с лишним месяца, встретиться с местным руководством и передать им предложения от Министерства Обороны Российской Федерации. Послание будет абсолютно официальным, с подписью начальника Генштаба, пакет тебе передадут чуть попозже. Побочная задача – сорвать переговоры наших противников и постараться донести до тамошнего руководства всю нежелательность подобных контактов. В этой задаче в средствах тебя никто не ограничивает, можешь там деревню Сонгми устроить, но желательно конечно же, лишних следов не оставлять. Языки… языки пожалуй что и не нужны. Лучше наоборот, что-нибудь позрелищней организовать. И еще, с завтрашнего дня ты в автономном плавании. Подчиняешься исключительно мне, про контору забыть. Учти, тебя будут искать и ловить со всей серьезностью, условия – как всегда, если попадешься – ты частное лицо. Это же касается и твоих бойцов. Вот как-то так…
– Товарищ генерал, звучит все это… как-то не очень обычно, – не то, чтобы я не верил Колымскому, пожалуй, он был единственный в нашей армии, кому я хоть иногда верил. Но все это попахивало… Государственным переворотом это все даже не попахивало, а откровенно воняло.
