– Не волнуйся, я ещё вчера всё понял, – усмехнулся в бороду гном. – Себя береги, и, главное, не свети перед ними большим количеством денег.
– Я же не дурак, – обиделся я. – С собой беру только аванс, окончательный расчёт будет на месте.
– Ох, переживаю что-то за тебя, – покачал головой гном. – Прямо не хочется тебя оставлять.
– Себя береги, со мной же Рон, – я ободряюще похлопал его по плечу, и отправился поджидавшей меня команде.
– Надеюсь, из тебя получится проводник лучше, чем из гномов, – ехидно заметил я нубийцу.
– Уж точно лучше тебя, – не замедлил ответить тот.
– Мне интересно, сколько мы будем ходить, пока найдём хоть одно кочевое племя, – не отставал я от нубийца, который вчера предложил себя в качестве проводника по степи.
– Всё увидишь в своё время, – спокойно отрезал он, и, поправив свой свёрток с вещами, оглянулся на отряд гномов.
– Хоть один откроет рот без моей команды, проткну как котёнка, – спокойно сказал он гномам, и те безоговорочно ему поверили. В колхозе не было никого, кто не видел бы наши с Роном тренировки, и если некоторые, проходя мимо, посмеивались, глядя на то, как Рон меня лупцует в спаррингах, то те из каторжан, что были воинами, всегда подбирали слова, обращаясь ко мне или Рону.
Рон зашагал вперёд, я следом. Всю дорогу до выхода в степь мне приходилось выслушивать его бурчание насчёт того, что толку от гномов, как от вояк, никакого, идут, как стадо, ни охранения, ни тылов нет, да и быть не может, дело ничем не поправишь, поскольку таких баранов ничему не обучишь, ну и всё такое в подобном роде.
Чтобы не навлечь на себя немилость учителя, я регулярно льстиво поддакивал и кивал головой, хотя мыслями был далеко.
– Хоть бы шагали потише, – снова пробурчал Рон, поморщившись и оглянувшись на действительно. Топот сапожищ, галдёж, песни, ор – в общем, как мне не стыдно было признаваться, скорее мы с Роном охраняли их, а не они нас.
– Угу, – поддакивал я.
– От такого балбеса, как ты, и то больше пользы.
– Угу.
– Даже пожрать нормально не дают своим сопением.
– Угу.
– Учитель тут распинается перед ним, а он идёт и вообще не слушает.
– Угу.
– Значит, ты не уважаешь своего учителя?!
– Угу. Тут я сообразил, что слетело у меня с языка, и мгновенно очнулся.
– Э-э-э, Рон! Я не это имел ввиду! – сделал я попытку выкрутиться, но было поздно. Нубиец выглядел, как стырившая кувшин сметаны лиса на картинке из сказки.
– Вот, значит, как ты думаешь о своём учителе?! – негр нашёл себе новую тему. Я тяжко вздохнул и принялся виновато кивать, всё же это было какое-никакое, но развлечение.
На третий день монотонность похода по степи стала меня утомлять. Абсолютное однообразие пейзажа настолько примелькалось, что видеть его больше не хотелось. Все, кроме неутомимого нубийца, выглядели одинаково и среди гномов стали всё чаще проскальзывать разговоры типа «А не пора бы нам повернуть назад?». Правда, после косого взгляда Рона, который в такие минуты начинал почёсывать кулак и постукивать пяткой копья по коленному щитку, всё смолкало
– И где твои кочевники? – принялся ворчать уже я, до того терпеливо передвигавший ноги.
– Где надо, – следовал неизменный ответ.
– Признайся честно, что ты заблудился, – попытался я его достать.
– Веди сам. Крыть это было нечем, и я опять замолчал.
На следующий день, к Рону подошёл командир отряда гномов и уже во всеуслышание поинтересовался:
– А не пора бы нам повернуть назад?
Я даже не заметил, как Рон его ударил, увидел только результат – покатившегося по земле, ругающегося гнома. С трудом поднявшись на ноги и подобрав секиру, он, в сопровождении остальных недовольных, двинулся на разборку. Я решил в неё не лезть, поскольку посчитал нечестным, что против Рона вышло всего шесть бойцов. Результат был предсказуемым: разбитые головы, вывихнутые конечности, кровоточащие раны: гномы, оказывается, не умели признавать поражения и перли напролом, пока последний из них не оказался на земле, не в силах пошевелиться. Впрочем, Рону это даже понравилось, он оторвался от души.
– Следующего такого раза не будет, – заявил Рон гномам, отряхивая пыль с одежды. – Я вам не мамочка, чтобы с вами баловаться. Кто отважится на что-либо подобное, останется в степи, на поживу стервятникам. Я всё старательно перевёл.
– Ты чего с ними так? – вечером тихо спросил я его.
– Много буйных голов пошло с нами, – тихо заметил он. – Неоднократно замечал, что они проверяют мою готовность.
– Ты хочешь сказать, что меня хотят того? – я нахмурился, ничего подобного я не замечал.
– И того, и этого, – ответил нубиец. – Трое из них точно профессиональные военные, на каторжников совершенно не похожие. Это меня настораживает больше всего.
– Блин, – его обеспокоенность перешла и мне, – видимо, не всё так легко и просто, как мне казалось.
– Кочевников я нашёл ещё два дня назад, – продолжил Рон, – просто решил понаблюдать за ними.
– Слушай, чтобы я без тебя делал, – вздохнул я.
– Валялся бы в канаве с распоротым животом, – усмехнулся Рон. – Завтра ночью избавлюсь от этих троих, так что ещё денёк на солнышке походим.
– Как скажешь, конечно, – быстро сказал я.
Сон ко мне долго не приходил, я всё лежал и думал, как мне повезло, что тогда в таверне встретил Рона. «Да и вообще, мне просто повезло, – понял я, глядя в тёмное небо. – Если бы не барон, я в мире людей был бы никем. Если бы не Дарин, то никем у гномов. Хорошо, что всё так сложилось, и я познакомился с ними, когда попал сюда». Мысли о прошлой жизни меня перестали одолевать, даже образ родителей не был так ярок, как полгода назад. Новые впечатления и события затёрли желание вернуться домой, встретиться с друзьями…
Утром я бодро продолжил путь вслед за Роном. Теперь, когда я знал причину нашего долгого блуждания под палящим солнцем, идти мне стало намного легче. Однако следующей ночи ждать не пришлось, днём гномы ускорили шаг и без единого возгласа атаковали нас со спины.
Если бы не Рон, который мгновенно отреагировал на их движение, я бы, пожалуй, не успел начать. Быстро скинув чехол с копья, я пришёл ему на помощь, тут уж оставлять его одного было никак нельзя. Я бросился навстречу одному из гномов и, увернувшись от взмаха секиры, по привычке ударил копьём сверху вниз, ожидая, что его тут же отобьют, как это всегда легко делал на тренировке Рон. Копьё, даже не замедлив движения, разве что слегка преодолевая что-то мягкое, ушло вперёд. Я сразу потянул его на себя, поскольку тело действовало на автомате, и в голове звучал голос Рона: «Чего застыл, как статуя, думаешь, пока ты будешь героически держать копьё, все будут тобой любоваться? Шевелись быстрее, копьё должно постоянно двигаться и перемещаться вместе с тобой». Только уворачиваясь от другой секиры, я внезапно увидел, как стоящий рядом со мной гном заваливается назад, зажимая рукой горло, из которого хлестала кровь. Пришла запоздалая мысль: «Это ведь я его ударил! Я!». К счастью, думать мне больше не дали, иначе я точно остался бы лежать в этой степи навсегда.
