Судьбы миров его волновали весьма смутно.
* * *
Высокая башня, словно чёрный клык, расположилась посреди угрюмого леса. Солнце давно село (а может, здесь оно и не поднимается?) и сумерки толстым одеялом укутали землю. Тоскливо стонал ветер. Внизу, у подножия башни, зелёным светились блуждающие болотные огоньки.
— Неожиданное решение — разместить рабочую башню посреди топей… В этом что-то есть, ты не находишь? Такая бездна силы, — задумчиво произнёс звучный мужской голос.
— Ага, сейчас нас этой силой ка-а-ак долбанут! Чем рассуждать об этой махине, может, лучше ответишь на вопрос? — проворчал красивый женский.
— Да, дорогая?
— Какого демона мы битый час болтаемся тут как мешки с зерном?
— Ну почему же с зерном…
— …И всё-таки я резко против! Возможно, если…
Что именно "если" оставалось только догадываться. Потому что именно в этот момент где-то на верхнем ярусе башни открылось окошко, оттуда высунулась бородатая физиономия почтенного, умудрённого жизнью волшебника.
Старик глянул вниз и челюсть у него отвисла. Зацепившись за какой-то ржавый флюгер, недалеко от окна покачивалась верёвка. А на ней друг под другом висели двое — немолодой уже мужчина и юная девушка. Верёвка нещадно скрипела, мужчина и девушка спорили, но при этом с завидным энтузиазмом лезли наверх.
Долго нервы бородатого, почтенного старичка не выдержали. Издав странный звук, нечто между "Эи-еи-эх" он протянул к верёвке сухонькие ручки. Не достал. Зато карабкающаяся парочка его заметила.
Мужчина замер, нахмурившись. Девушка, наоборот, оттолкнувшись от стены, высунулась из-за ног спутника и широко улыбаясь, позвала:
— Здравствуйте, господин магистр! Как поживаете?
Старичок охнул, при виде девчонки чуть не вывалился из окна и поспешно втянулся обратно в комнату. Оттуда раздалась приглушённая ругань и истеричный звон. Мужчина и девушка насторожились.
— Э-э-э… Тарвус… Мне кажется…
Из окошка вниз полетел серебристый шар, тяжелый даже по виду.
— …что нам тут не рады, — закончила девушка, проследив, как шар с тихим плюхом приземлился в болото.
— Ну а ты что ожидала? — огрызнулся мужчина, быстро-быстро перебирая руками и ногами. — Лезь лучше скорей, пока этот сумасшедший нас отсюда не свалил.
— Господин магистр! Пожалуйста, не надо! — воззвала девушка, торопясь вслед за спутником. — Я не хочу снова купаться в вашей трясине! Она едкая, невкусная и в ней тяжело дышать!
Мимо них пронеслись ещё несколько снарядов — пепельница, чернильница, снова шары разной расцветки и даже одна клетка с райской птичкой. Птичку, почему-то, было особенно жалко.
Девушка кричала. Мужчина лез, стиснув зубы. Вот он зацепился за рассохшуюся раму окна, тяжело перевалился за подоконник. Тут же из комнаты донёсся визг, вопли и снова звон. Девушка заинтересованно вслушивалась. Выкатившийся на небо зелёный полумесяц удивлённо покачивался в зыбком сумраке.
Когда шум и крики внезапно стихли, девушка подняла голову и негромко позвала:
— Господин магистр! Вы живы?
И, покачиваясь на скрипящей верёвке, замерла. Мгновение спустя пришёл ответ — в виде сгустка огня. Девушка ойкнула, сжалась и, справедливо рассудив, что отсюда до окна куда ближе, чем до трясины внизу, полезла наверх.
— Господин магистр! Это всего лишь я! — объявила она, в свою очередь зависнув между небом, высотой и подоконником. — Давайте, вы не будете в меня ничего швырять? Мы же можем просто договориться…
— Сомневаюсь, что он ещё способен хоть на какой-ту беседу, — раздался голос Тарвуса. Мужчина легко поднял девушку и втащил внутрь. — Он, видишь ли, уже давно не в своём уме.
Девушка поморщилась. Потерев друг о друга покрасневшие ладошки, откинула со лба волосы и огляделась.
Комната и впрямь могла принадлежать только сумасшедшему. Хотя, такой же эффект может дать и десяток котят, которых зачем-то пустили порезвиться в полное книг, склянок и магических артефактов помещение. Котята веселились вволю! Два тяжёлый кресла валялись посреди разукрашенного рунами коврика. На них небрежно прилегли свитки и странного вида цепочки. У стола отсутствовала ножка. Впрочем, её с лихвой заменяла гора разноцветных мутных шаров. А на люстре задорно покачивалась… борода. Да, длинная, белая почтенная борода. Пушистая. Сквозь неё просвечивали зелёные звёздчатые висюльки. Девушка смерила бороду удивлённым взглядом. И задумчиво чмокнула.
— Ну…
Тут же прямо перед ней, истошно мяуча, пролетела чёрная кошка, запутавшаяся в длинном синем халате, украшенном звёздами. Одна лапа кошки безнадёжно увязла в остроконечной шляпе и бедняга, крича от ужаса (а может и от восторга — дорвалась!) проскочила мимо изумлённых спутников в маленькую дверь. И прямо в ней растворилась.
— Ух ты, — протянула девушка во все глаза рассматривая дверь. — Вот это да!
— Ну, вы, наконец, скажете, зачем явились, Идущие? — послышался откуда-то из угла недовольный голос.
Девушка и мужчина оглянулись. У окна, скрывшись в тени, сидел давешний старичок, устало потирая одной рукой лоб, а другой — сдирая бороду.
— Ух ты, — во второй раз повторила девушка, тыча в старика пальцем. — Во… Тарвус! А ты говорил, он чокнутый. Я ж знала! Знала, что он в порядке! Господин магистр, а вы меня помните? — поинтересовалась она, обращаясь к старичку.
Физиономия магистра и без того красная, налилась прекрасным свекольным оттенком.
— Помню, — сквозь зубы прошипел он. — Говорите, что нужно и убирайтесь. Идущие, — добавил он.
— Всё что нам нужно, магистр Виндет, это малюсенький "джакарта", — ответил Тарвус, подходя к старичку.
Магистр вздрогнул.
— Нет! Нет его у меня! — быстро прокричал он, левой рукой пытаясь дотянуться до красного шара из общей кучи под столом. — Нет, и не было!
— Есть, — ласково улыбнулся Тарвус, ногой отодвигая шар подальше. — И вы его нам дадите.
— Пожалуйста, господин магистр! — встряла девушка. — Он нам очень нужен. Очень!
Старичок содрогнулся.
— Хорошо! — вдруг взвизгнул он. — Забирайте! — его левая рука метнулась к воротнику, вытащила оттуда маленький медальон в виде миниатюрного меча. — Только уберите её от меня!
— Но господин магистр, — протянула девушка, глядя как медальон перекочевал в ладонь к Тарвусу. — Я ж к вам со всем сердцем!
— Из-за неё я живу здесь уже пять лет! — пискляво кричал старичок, брызжа слюной. — Из-за неё оказался в этом болоте, куда никто не смеет заглядывать! Это она…
— Пять лет, — пробормотал Тарвус, подходя к окну. — Пора бы привыкнуть.
