- Это что, язык троллей?
- Что ты? - удивился Пьер, - это "готик", здесь все на нём говорят. Просто старший грузчик, тролль, хотел разгрузить нашу повозку, а за работу просил три серебряных империала. Я ему сказал, что мы сами справимся. Поможешь ведь?
- Конечно, - пожал плечами Федя.
Минут за пятнадцать они перетаскали к одному из прилавков три дюжины глиняных, оплетённых лозой, горшков с мёдом.
- Со мной постоишь или по рынку походишь?
- Похожу, пожалуй. Тут для меня много интересного.
- Только не продавай ничего, ты же цен не знаешь. Погоди-ка.
К прилавку подошла дородная матрона с кошёлкой, которую наполняли закупленные свежие овощи. Рядом торчал дюжий слуга с зажатым подмышкой живым гусём. Пьер вступил с ней в переговоры на том же "готике". Когда она, купив целый горшок и, передав его слуге, отошла, бортник снова повернулся к нему.
- Это экономка нашего графа. Он тут гыр-гыр.
- Что он тут? - не понял Федя последнее слово.
- Ну, как бы сказать, - пощёлкал пальцами Пьер, - знаешь, что такое сюзерен?
- Знаю.
- Так вот, он здешний сюзерен. Город охраняет отряд его латников. Даже три филиала банков платят ему проценты с прибылей: Первый Горный, Лесной Эльфийский и Объединённый. Очень, - бортник воздел указательный палец, - солидные банки. Не каждый в них может счёт открыть, только по рекомендации двух надёжных клиентов. Да и владение счётом стоит недёшево: тридцать пять золотых империалов в год.
- А бумажных денег у вас тут совсем нет? - не удержался Фёдор, вспомнив, как пренебрежительно отреагировал Пьер на банкноты.
- Есть банковские билеты, векселя, расписки. Ну, ваши-то, изумрудные, здесь, понятное дело, ничего не стоят. Их ни один наш банк не примет. У нас бумажные деньги другие. Их даже подделать нельзя, потому что на них магические знаки проставлены. Сейчас, подожди…
Он повернулся к продавцу за соседним прилавком, судя по росту, это был гном, и о чём-то заговорил. Тот согласно кивнул, и Пьер хлопнул Фёдора по плечу.
- Порядок, сторговались. Он за твои часы даёт семьдесят пять золотых. Их, конечно, у антиквара, можно и за сотню толкнуть, но хлопот больше: возьмут на коносайн. Пока-то он их продаст, а здесь чистоганом и сразу.
Федя, не говоря ни слова, снял с руки свой "Omax" и протянул Пьеру. Тот, получив от гнома мешок с империалами, отсчитал себе законные восемь жёлтых кругляшей, выдал Федору шесть серебряных империалов сдачи, и протянул ему мошну.
- Я уже на тебе заработал так, что можно несколько месяцев сюда не ездить, - хитро усмехнулся бортник, - а теперь пошли тебя переоденем. А то пялят глаза все, кому ни попадя. Заодно ещё и купим тебе кое-что по мелочи. Нож у тебя есть?
- Есть, - м.н.с. с понтом выщелкнул клинок "выкидушки".
- Ого! Спрячь и не показывай, такой клинок не меньше десятка золотых стоит.
Федя послушно убрал нож в карман. Гном, который купил его часы, что-то крикнул, жестом показывая, что хочет посмотреть. Пьер отрицательно помотал головой. Услышав новый вопрос, повернулся к Феде.
- Сельф спрашивает: ещё какие-нибудь диковины есть?
- Только это, - он достал из кармана сотовый телефон в металлическом корпусе.
Это, конечно, был подарок ко дню рождения, но в такой ситуации выбирать не приходилось. Бортник взвесил его на руке, покачал головой и передал гному, тихо сказав Феде:
- Меньше, чем за пятнадцать золотых, не отдадим.
- Жалко, корпус-то титановый!
Пьер сначала не понял новое для него слово, но повернулся к гному и дал пояснения, показывая на матовую поверхность. Сельф достал небольшой молоточек, легонько, двумя пальцами, взял телефон за бока и тихохонько стукнул по металлу, прижав ухо чуть ли не к поверхности. Лицо его изменилось, а в глазёнках полыхнула такое изумление, что стало понятно: цена намного выросла!
Гном начал что-то бухтеть, Пьер возражал. Федя разобрал лишь одно слово -"тритониум". Бортник, чувствуется, оказался в своей стихии. Он что-то азартно втолковывал гному, отбирал у него телефон, демонстративно взвешивая его на руке, мотал головой на все предложения покупателя. Тот, не уступая бортнику в экспансивности, протягивал руки, плевался, дул себе на плечи, в остервенении хватал себя за бороду.
Окружающие с немалым интересом наблюдали за торгом, подбадривая спорящих азартными возгласами. Видно было, что торгуются не какие-то замухрышки, а настоящие мастера этого дела. Наконец, гном ударил кулаком по прилавку, дёрнул себя за пышную бороду, как бы говоря: ешьте меня и пейте мою кровь! Хлопнул по протянутой руке Пьера и вдруг довольно захохотал. Видно было, что сам процесс торга доставил ему немалое удовлетворение. Как, впрочем, и Пьеру, не говоря уж об окружающих.
- Сто двадцать три золотых и ни сантима меньше! - порадовал Федю Пьер, - Да ты богач, парень, на эти деньги можешь у меня арендовать комнату. Буду тебя три раз в день кормить и даже старшую дочь замуж за тебя отдам!
- И как долго это счастье будет длиться? - съехидничал Фёдор.
- Не меньше 200 лет! - подсказал зараза гном … на чистом французском языке.
Пьер отслюнявил себе из нового мешка 13 золотых. Федя тоже не остался в накладе - почти шесть килограмм золота заметно прибавили ему оптимизма.
- Ну, вот, теперь можно и по рядам прогуляться, - Пьер крикнул что-то гному, тот кивнул, - Сельф присмотрит за товаром…
Лови удачу за хвост - из бомжей в "почти архимаги"
Федя с любопытством крутил головой. Рынок, честно сказать, того стоил - на взгляд человека из Изумрудного мира. Горы свежей чистенькой картошки, хотя и не крупной (интересно, здесь они тоже её из Америки завезли?), свекла, какие-то жёлтые и синие корнеплоды. К тому же, овощи, фрукты, ягоды. Плетёные из лозы корзины полны свежей рыбой и зеленью. Туши скота, всевозможной домашней птицы и дичи.
По сравнению с Московскими рынками, было, может быть и бедновато, но зато всё натуральное, без химии или импортных наклеек. Как-то матушка сподобилась купить американские помидоры, дёшево. Так те, заразы, на второй день начали потихоньку подгнивать.
За продуктовыми рядами расположились торговцы игрушками, Федя мельком скользнул взглядом: куклы, зверушки, коняшки. Дети - они в любом Мире дети. Интересно выглядел ряд с отварами, настойками, снадобьями. Даже кремы были явно самопальные, хотя, по отзыву Пьера, высокого качества.
- У нас тысячи лет не существует массового производства, - пояснил Ламер, - всё изготавливаем своими руками, поэтому и качество лучше!
Оружейный ряд приковал взгляд. Будь ты хоть трижды научным сотрудником, но если мужеска пола, да ещё из семьи потомственных военных…
