— Дейрдра очень обрадуется, когда узнает, что ты вернулся, — наконец отозвалась Дана.
— Она уже знает.
Дана почему-то покраснела.
— Так ты виделся с ней?
— Еще нет. Но думаю, что Морган сообщил ей.
— А я думаю, что нет. Похоже, он просто позабыл об этом в сегодняшней суматохе. Иначе Дейрдра предупредила бы меня.
Я хотел спросить почему, но потом, сопоставив факты, сам догадался, в чем дело.
— Вы спите вместе?
— Да, уже две недели.
— А с какой стати?
— Ну, видишь ли, злые языки начали утверждать, что Дейрдра снова взялась за старое и в твое отсутствие крутит роман с Морганом Фергюсоном. Вот она и попросила меня ночевать с ней.
— Но почему тебя? Ведь вас не назовешь сердечными подругами. Или вы в последнее время сдружились?
— Скорее напротив, — ответила Дана. — И именно по этой причине Дейрдра обратилась ко мне. Теперь сплетники прикусили свои языки, потому как всем ясно, что я бы не стала покрывать ее похождения.
— Понятненько, — сказал я и присел на край кровати. — Но другого я понять не могу. Почему вы с Дейрдрой, прости за выражение, как кошка с собакой? Ведь у вас так много общего.
— О да, — с горечью подтвердила Дана. — У нас много общего. Слишком много. Сначала был Колин, который души в Дейрдре не чаял, а я бегала за ним, как дурочка. Потом появился ты…
Мое бедное исстрадавшееся сердце снова заныло, истекая кровью. Когда-то в отрочестве я мечтал стать сердцеедом-обольстителем, грезил о том, как женщины наперебой будут цепляться мне на шею. Впоследствии я действительно хорошо погулял, правда, недолго, ибо в один прекрасный день с удивлением обнаружил, что Диана, моя маленькая тетушка, как я ее называл, вдруг стала взрослой женщиной, и я влюбился в нее без памяти. А потом… Потом все пошло кувырком. Я потерял память и потерял Диану, а мои детские мечты, как гротеск, воплотились в образе трех девушек, готовых из-за меня выцарапать друг дружке глаза.
— Дана, — мягко произнес я. — Все это наваждение. Оно пройдет, поверь мне. Это какой-то побочный эффект от взаимодействия камней в процессе открытия Врат к Источнику.
— Да, я понимаю, — сказала она. — Мое первое наваждение уже прошло. А второе… Дело не в том, Артур!
— А в чем же?
Дана уставилась взглядом в противоположную стену и долго молчала, сплетая и расплетая пальцы рук. Наконец она заговорила:
— Знаешь, Артур, я действительно любила Колина. По-детски, не по-детски, это неважно. Главное, что я любила его. А потом появился ты… Ты мне сразу понравился, очень понравился, но не более того. Ты нравился мне так же, как, например, нравится мне Морган Фергюсон и некоторые другие мои знакомые. То, что девушке нравятся многие молодые люди, еще ничего не значит; в этом нет ничего предосудительного. Но когда ты вошел во Врата, со мной что-то произошло, во мне что-то сломалось. И беда не в том, что теперь меня влечет к тебе; в конце концов, ты прав — это преходящее. Куда хуже то, что после этого события все мои чувства к Колину умерли, он стал мне безразличен. Я потеряла любовь, а взамен получила некий суррогат любви, дешевую смесь похоти и дружеской симпатии… Только, пожалуйста, не обижайся.
— Я не обижаюсь, Дана. Я понимаю тебя. («Ах, если бы ты знала, как я тебя понимаю!» — мысленно добавил я). Наоборот, это я должен просить у тебя прощения за то, что сделал с тобой, что отнял у тебя любовь к достойному человеку…
— Нет, — твердо сказала Дана, вставая с кресла. — Не вини себя в том, чего ты не совершал. Ты ничего не отнимал у меня, ты просто подвергнул мои чувства суровому испытанию, которого они не выдержали. — Она подошла ко мне и взяла меня за руку. — Я даже благодарна тебе за это. Обычно испытание для любви начинается в браке, когда уже поздно что-либо менять, идти на попятную, — и слава богу, что я избежала такой участи. Теперь я свободна и не жалею об утраченной короне, которую почти что держала в руках.
— Совсем не жалеешь?
— Совсем… Ну, разве что немного досадно.
— А если я предложу тебе корону? — вдруг вырвалось у меня.
Это было так неожиданно для нас обоих, что мы несколько секунд потрясенно смотрели друг на друга, не в силах произнести ни слова.
Первой опомнилась Дана.
— Я откажусь, — ответила она. — И не только потому, что тебя провозгласили королем, подразумевая, что ты непременно женишься на Дейрдре. Для меня важнее то, что по-настоящему ты любишь ее. Так ведь?
Я молча кивнул в ответ, все еще не в состоянии поверить до конца, что я мог сказать то, что сказал.
— Значит, — продолжала Дана, — ты успешно прошел испытание… Во всяком случае, успешно проходишь его.
Одно испытание, с Бранвеной, я уже прошел, подумал я, восхищенно глядя на Дану. И тут мне в голову пришла мысль, сразившая меня наповал: «Она так прекрасна! Я обожаю ее!» Да, второе испытание мне предстоит потруднее первого.
Дана вернулась к креслу и снова села. По всем правилам приличия и здравого смысла она должна была уйти, но не сделала этого. Ей хотелось еще немного побыть со мной, а я хотел, чтобы она подольше оставалась в моем обществе, даже несмотря на то, что в любой момент сюда могла заявиться Дейрдра.
Следующая мысль, посетившая меня, была глупее предыдущих, а если называть вещи своими именами, она была попросту пошлой. Я не собирался высказывать ее вслух, но тут я перехитрил самого себя, позволив Дане подслушать то, о чем я только подумал.
Дана посмотрела на меня с таким несчастным видом, будто я предложил ей коробку ее любимых шоколадных конфет, от которых она вынуждена отказаться, потому как бережет свою фигуру.
— Я бы согласилась, — медленно произнесла она, — если бы не Дейрдра. Будь ты свободен, как я, я бы приняла твое предложение в надежде, что когда-нибудь мы полюбим друг друга по-настоящему. Однако у тебя есть Дейрдра, а я слишком высоко ценю себя, чтобы стать твоей женщиной номер два, пусть даже ты — правнук великого Артура.
Я в замешательстве опустил глаза.
— Прости, Дана. Ты… Ты замечательная девушка. Ты совсем не похожа на Бранвену.
— А Бранвена согласна?
— Да, — после некоторых колебаний ответил я. — Зато я не согласен.
— Вот видишь. А прими я твое предложение, ты бы сразу передумал. Я мало знаю тебя, однако достаточно для того, чтобы понять, что ты по натуре своей однолюб. Когда-то я бегала за Колином, но за тобой я бегать не стану, ибо, в отличие от него, ты любим Дейрдрой. Я не унижусь подобно Бранвене до того, чтобы пытаться увести тебя.
— Тогда почему вы с Дейрдрой не помиритесь? — спросил я.
— Мы обе хотим этого. Во всяком случае, я искренне хочу помириться с Дейрдрой, и в частности по этой причине я согласилась стать ее компаньонкой.
