«Что это? Зачем это?»
«Ты знаешь, что! Ты сам захотел!»
Аркен полетел дальше, оставляя позади болото — и видел пышущие огнем расщелины, вызывающие предположение, будто внутри них прячутся и дышат драконы; видел сад мертвых прямоугольных деревьев, колышущихся из стороны в сторону с мерзким скрипом; видел перекатывающиеся колючие шары, нанизывающие на себя все, что попадется на пути, после чего нанизанное вскорости исчезало у них внутри; видел хлещущие с неба сине-зеленые потоки, встречающиеся с огнем и взрывающиеся, порождая новые трещины в земле.
Наконец он разглядел что-то более знакомое. Это была фигура серо-коричневого цвета, отчаянно вскарабкивающаяся на холм — прочь от медленно затопляющей все внизу слизкой жидкости. Только снизившись, он смог разобрать, что видит перед собой человека: волосы уже давно стали с головой одним целым, лицо превратилось в бесформенную маску, на которой с трудом можно было выделить только рот и нос, тело сплошь было покрыто незаживающими ранами, где кровь перемешалась со всеми жидкостями, которые Аркен успел увидеть на своем пути. Человек был обречен: из верхушки холма торчал длинный тонкий ус, ощупывающий все вокруг в надежде наткнуться на добычу. Аркен не знал, что представляет собой тварь-обладательница уса, он был уверен только в одном: ничего хорошего.
Человек медленно взбирался на холм, и, глядя на его движение, покоритель Зеркала вдруг почувствовал знакомые черты. Он невольно воскликнул, и крик его был пропитан отчаянием:
«Берт!»
«Нет, он не Берт, — тут же ответствовало Зеркало. — Но это не имеет значения.»
А несчастный тем временем подобрался почти к самой верхушке, и тут чуткий ус коснулся его. В следующий миг на поверхности показалась восьмерка таких усов, потом — еще и еще. Они дружно впились в спину человека, и Аркен видел, как во многих местах кожа разорвалась, кровь вытекала наружу, а усы, не останавливаясь ни на секунду, продолжали вгрызаться все дальше и дальше. И как жертва кричала, кричала долго и отчаянно, пока не сорвала горло, и крик превратился в едва-едва слышный стон, и только Аркен да с трудом пробивающееся сквозь черный дым солнце были свидетелями пиршества довольного хищника. И сам Аркен тоже хотел кричать — но не мог…
«Хватит! Я не хочу больше этого видеть! Не хочу!»
«Но ты сам просил.»
«Я увидел больше, чем достаточно! Я знаю правду. Теперь вернемся.»
«Хорошо. Уходим.»
Тут он приблизился к земле, и даже вошел в нее, на какой-то миг соприкоснувшись с горячим дыханием ее недр — а потом краски померкли, и видение исчезло, как дурной сон.
И вот Аркен уже снова стоял в старой запылившейся комнате, и тут же стояло Зеркало — в ничем не примечательной деревянной раме.
Он был в Зеркале. И Зеркало было в нем.
— Взять его! Чего вы ждете! — прозвучал знакомый голос откуда-то сзади.
Аркен обернулся, и узнал Хэлмуна, трусливо прячущегося за спины двух своих помощников. Но сам парень почему-то совсем не чувствовал страха.
— Стоять! — громогласно крикнул он, и двое не просто встали — упали, где были.
— Святая Молния! Гимон! — донеслось оттуда чье-то бормотание, но Аркен его не слушал.
— Как вы смели! — гневно кричал он, и его слова отдавались эхом повсюду. — Посылать людей на смерть!.. Вот что такое ваши Внешние Просторы! Это вы называете раем, где каждый имеет неограниченные возможности? Где же города с быстроходами? Где огромные массы народа? Где все это?!
— Я объясню! — взмолился Хэлмун. — Древние сказания… они ведь действительно… древние…
— Ложь! Ты все это знал! Вы все знали! Но больше этого не будет!
— Аркен, ты должен понять… — Хэлмун от страха с трудом выдавливал из себя слова. — Это сложно, да, но ты должен. Наша долина слишком маленькая, она не может прокормить много людей… Начались бы драки, брат на брата, и… А так… так… проще…
— Я не хочу это слышать! Я не хочу больше тебя слышать! Зеркало, возьми его!
— Аркен, ты ничего не понимаешь!.. Ты думаешь, что поступаешь справедливо, но ты хочешь разрушить уклад, который существовал веками… Если все изменить — будет только хуже, поверь мне! Да, пусть не Гимон с Курунтагом — но те, кто это придумал, были мудрыми людьми… в конце концов…
— Заткнись, ничтожный ольхавк! Возьми его, Зеркало!
«Хорошо.»
— Аркен, нет!
— Да, Хэлмун. Зеркало, возьми этих двоих тоже! Возьми ВСЕХ!
«Это будет слишком много для меня. Ты уверен, что так нужно?»
«Да. Так нужно. Возьми.»
«Хорошо.»
А потом небо ударилось о землю, и свет померк, и только несколько синхронных криков еще долго можно было слышать, но и они постепенно растворялись, уступая место тишине…
* * *
Аркен шел по лесной тропе, насвистывая какую-то даже ему самому не совсем понятную мелодию. Ихта неожиданно появилась из-за деревьев — ей удалось застать его врасплох.
— Милая моя! Ты не представляешь, как я рад тебя видеть!
— А я так просто схожу с ума от счастья! Значит, Зеркало не приняло тебя?
— Нет. Это я принял его.
— Ты — его? Но как???
— Если бы я сам знал… Так уж получилось.
— Но… ты же не изменился? — это было сказано полувопросительно-полуутвердительно. — Ты же не уходишь во Внешние Просторы? Или…
— Успокойся, крошка. Я никуда не ухожу. И никто теперь не уйдет. Да и Зеркала больше нет.
— Нет? — на лице Ихты проступило искреннее удивление. — Но как же райские земли… неограниченные возможности… мы что теперь, прокляты навсегда? Что ты сделал, Аркен? Что?
— Нет, Ихта, мы не прокляты навсегда! Наоборот, мы теперь, как никогда, свободны от любых проклятий! Потому что зачем нам нужно никому не известное райское блаженство, когда мы можем получить прямо здесь наше маленькое, зато самое настоящее счастье?!
— Хм-м… Ты говоришь странно, Аркен, но что-то особенное есть в твоих словах… И это «что-то» мне нравится!
— Так чего же мы ждем? Пошли! Мы выстроим себе дом под синей скалой Эйгара и будем там жить. Только ты и я. Ну, и еще Докен с Шентой.
— Правда? Так может, начнем сегодня же?
— Нет, сегодня мы будем отдыхать, а вот завтра…
— Аркен? — послышался из лесных зарослей знакомый голос.
Затем на дорожке показался Уртах. Теперь он выглядел празднично, нарядившись в красную мантию и повесив на шею золотую цепь. И Аркену не нужно было спрашивать, что за праздник он имеет в виду.
— Здравствуй, падший Уртах.
— Нет, теперь никаких «падших»! Просто Уртах.
— Ну, конечно же! Здравстуй, Уртах.
— Здравствуйте, Аркен, и ты, прекрасная Ихта! И, Аркен, вот что… Я, конечно, не смею… но все же прошу простить мне мою ночную выходку… — демонстрируя свою искренность, Уртах упал на колени.
