— Он не был слабаком, и никогда бы не разочаровал меня.
Король с такой силой сжал поручни трона, что кости побелели на его руках.
— Если бы он вырос, ты вызвал бы в нем такую же ненависть. Ты разрушаешь все, к чему прикасаешься. Так было с моей матерью, со мной, с этой землей, и теперь ты хочешь сделать это со всем миром.
— Король должен поддерживать свою власть, — настаивал Дохор.
— Ну да… но теперь ты никому не доверяешь, не правда ли? Ты один остался на своем троне и думаешь, что так тебе будет лучше. Тебе достаточно власти. Ты доволен тем, что каждую ночь спишь в разных комнатах, и тебя не волнует даже тот факт, что твой кузен собирался расправиться с тобой. Он хотел сделать это ради спасения этой земли от твоего мерзкого деспотизма, и именно поэтому я поддержал его.
Дохор громко рассмеялся, и эхо зала еще больше усилило звучание его голоса. Леарко оставался неподвижным. Теперь, когда наконец он нашел в себе силы в лицо бросить отцу всю правду, его сердце успокоилось.
— Ах, сын… Ты всего лишь трус, который скрывает под глупыми идеалами собственный страх.
— Ты, вынуждая убивать невинных людей, приучил меня жить в страхе и в отвращении к самому себе. И этого я не прощу тебе никогда. Ты идешь прямиком в ад, а у меня еще есть шанс. Я смогу спасти Всплывший Мир.
— Всплывший Мир — это животное, которое нужно держать в узде, — грозно изрек Дохор. — И если бы не я пришел к власти, то нашелся бы еще кто-нибудь другой.
— Ты ошибаешься. Если я займу трон, на котором ты сидишь, то откажусь от всех твоих завоеваний, и от тебя не останется даже воспоминания.
Дохор с мрачным лицом облокотился о спинку трона.
— Ты действительно полагаешь, что никто тебя за это не осудит? Ты очень сентиментален, Леарко. Стремление к лидерству — в природе человека, и этого не изменить.
— Неправда, и до самого моего последнего вздоха я буду противиться этому.
Тень безумия промелькнула в лице короля. Затем он расслабился, как будто неожиданно нашел наконец решение всех проблем.
— Как бы то ни было, теперь все кончено. Я слишком устал от тебя, — произнес он, махнув рукой. — Пришло время возвращать долги моим соратникам. Ты отправишься в Дом Гильдии, и там тебя принесут в жертву Тенаару, тому самому богу, которому я обязан своей невероятной властью за такой короткий срок. Ты останешься доволен, ведь вместе с тобой будет та девица, которая спасла тебя и которая, к твоему удовольствию, тоже убийца, а если быть точнее, предательница.
Леарко вздохнул с облегчением. Значит, Дубэ жива. Возможно, что она также в тюрьме, но живая. Принц улыбнулся:
— А теперь ты остался в дураках.
Дохор вопросительно посмотрел на него.
— Ветер поменялся, и тебе пришел конец. Думаешь, что этот заговор возник на пустом месте? Думаешь, что тебе будет достаточно просто убить меня и других заговорщиков? Ты пожнешь то, что сам и посеял. Может, я и умру, но скоро и ты отправишься вслед за мной.
Дохор встал и подошел к сыну. Леарко видел морщины на его лице, он разглядел, что глаза короля побелели от начинавшейся катаракты, а его тело стало дряблым. И у юноши исчез страх перед отцом. Этот ничтожный человечишка, конечно, может убить его, но скоро и он испытает тяжкие страдания при виде своего гибнущего королевства.
Леарко знал про Идо, про Сеннара и про миссию, поддержанную Советом Воды. Юноше об этом рассказала Дубэ после того, как спала наконец окружавшая их пелена лжи.
«Это всего лишь старик, который, как и все, состоит из плоти и крови. И ему хватит всего лишь одного удара меча».
— Я умру на своем ложе через много, много лет, и весь Всплывший Мир будет у моих ног. Я достигну того, что не удалось Астеру… Память обо мне останется в веках.
Леарко продолжал смеяться.
— Я буду вместе с матерью ждать тебя в аду.
Дохор на мгновение пришел в замешательство, но затем он подал знак охранникам, стоявшим в отдалении. Солдаты взяли принца под руки и повели его прочь. Леарко с улыбкой покидал этот зал. Наконец он свободен, свободен от своего отца.
— Ничего не выйдет, — сердито произнес Сеннар. Вспотевший и запыхавшийся Лонерин устало на него посмотрел.
В его руке был кинжал, который дал ему старый маг: вот уже несколько часов юноша тщетно пытался переместить свой дух.
— Ты слишком долго не можешь овладеть объектом.
Лонерин уныло посмотрел на оружие. Оно было изготовлено самим Ливоном: Сеннар, еще в детстве, выиграл его у Ниал в одной дуэли. Получалось, что молодой маг сжимал в своей руке легендарное оружие, которое, впрочем, в этот момент было для него не более чем обычным кинжалом.
— Я попробую устоять, — произнес Лонерин, переведя дыхание. — Как будто что-то снова зовет меня в этот мир обратно…
Лицо Сеннара приняло ледяное выражение.
— Мне кажется это вполне естественным. Природа твоего духа явно не подходит для вселения его в кинжал.
Лонерин вздохнул.
— Нет ли здесь какой-нибудь хитрости, которую…
— Ты должен отыскать ее сам.
Юноша был обескуражен таким ответом. Неужели возможно, что такой гениальный маг, как Сеннар, не может научить его этому. Совсем другое дело Фольвар. Тот никогда не сердился и без устали хвалил своего ученика.
— Но я не нашел ее, — не сдавался молодой маг. — Возможно, ваша подсказка помогла бы мне начать двигаться в нужном направлении.
Лонерин почти сразу же раскаялся в опрометчивости сказанного, увидев, какими грозными стали глаза Сеннара.
— Мне нечего сказать тебе. Каждый маг должен отыскать свой путь.
— А если он не нашел его?
— Значит, ритуал не получится.
Лонерина переполняло негодование.
— Мой учитель старался протянуть мне руку помощи, когда я что-то не понимал. Простите, но вы ни в чем не помогаете мне, а, наоборот, используете любую возможность, чтобы уменьшить мое участие в этой миссии.
Лицо Сеннара приняло вызывающее выражение.
— Сильно сомневаюсь, что твой учитель когда-либо обучал тебя магии на таком уровне. В любом случае могу сказать, что ты уже и так достаточно зрелый, чтобы идти вперед без чьей-либо подсказки. Ты в совершенстве владеешь магией. А теперь ты должен найти решение самостоятельно. Я не могу тебе в этом помочь. — Старый маг показал юноше свою почерневшую и высохшую руку. — Это все, что осталось мне от моих прежних возможностей! Я спалил их почти полностью за одну только ночь. Я не в состоянии выйти за эту грань. Поэтому либо ты думаешь сам, либо навсегда распростишься с твоими мечтами о славе и откажешься от намерения стать героем любой ценой. Мы найдем другого мага, который овладеет этим быстрее тебя.
