— Хэй, Лорен, далеко еще до твоего поместья? — спрашиваю графеныша, стараясь перекричать ветер и гром.
— Пара километров осталась, а что?
— Ведьме совсем плохо, срочно нужен доктор! — решаю немного попугать его для верности.
— Что!? Я знаю короткий путь, но он опасен, там полно разбойников! — перепугался он.
— С ними я как-нибудь управлюсь. Где поворот?
— Скоро, надо будет свернуть налево!..
Разбойников нам так и не встретилось, к сожалению. Я про себя было понадеялся, что они окажутся при деньгах… Но ребята ведь тоже не железные, не могут же они круглыми сутками следить за путниками, тем более в такую жуткую погоду.
До поместья мы добрались тогда, когда гроза медленно, но верно начала превращаться в ураган. Ветер чуть ли не с корнем вырывал одинокие тонкие деревья, дождь лил, не прекращаясь, вода аж под плащи заливалась… Не знаю, на сколько бы хватило моего терпения, если бы вдали вдруг не показалось огромное здание со светом в немногих окнах.
— Это оно? — спрашиваю нашего спутника.
— Да! Наконец-то! Мечтаю об ужине и горячем вине! — обрадовался Лорен и попытался ускорить шаг Лешего.
Из-за ветра лошади таки не смогли пойти быстрее, до желанного убежища мы ползли медленно.
Когда, наконец, доползли, Лорен еще несколько минут пытался доораться до ключника, некого Гарфела, через запертые ворота. От его воплей даже Бэйр проснулась.
— Мы уже приехали? — сонно спросила у меня ведьма, пытаясь самостоятельно слезть с коня.
— Дай помогу, чучело, — вздохнув, помогаю ей слезть, а потом поддерживаю, чтобы не упала. — Да, мы приехали.
— Есть хочу, помираю…
— Терпи, — усмехаюсь.
— А еще я хочу спать, — зевнула ведьма. — Надеюсь, нас сразу отведут в комнату. Ты сам там разберешься со всеми вопросами?
— Уже за полночь перевалило, вряд ли хозяева станут встречать гостей так, как принято у дворян. Вряд ли к нам вообще будут вопросы.
— О, господин Лорен, вы вернулись! — удивленно крикнул кто-то с фонарем, приближаясь к воротам. Видимо, это тот самый Гарфел, которого так долго звал графеныш. — А я-то думал, кто мог пожаловать в столь поздний час!
— Да, Гарфел, это я. А теперь быстро открывай, у нас раненая, да и устали мы безумно, путешествуя по бездорожью. Давно пора заняться этими дорогами, но тетя все откладывает…
— Кто с вами? Не открою, пока не узнаю, — проворчал слуга.
— Я нашел тех, за кем ездил… Но хватит вопросов! — разозлился Лорен. — Девушка ранена и нуждается в помощи. Вели конюху заняться лошадьми, слугам срочно готовить комнату на двоих и позови туда доктора!
— Семейку разбойников притащили? Ох, опять эти тангейские шакалы вас одурачили! Вот обворуют они нас, вспомните мои слова, граф!
— Открывай, а не то тангейские шакалы разорвут тебя на похлебку!!! — рявкнул я, не сдержавшись. — Девушка ранена и вся промокла, ослеп ты, что ли!?… И комнату нам с двумя разными кроватями.
— Рыцарь, тише. Он человек старых правил, воспринимает все буквально, — предостерегающе прошептал Лорен.
— Рыцарь!? Да что же это на свете делается, раз рыцари-людоеды пошли!? — возмущался старик, поспешно отпирая ворота.
Как это ни удивительно, с таким милым и услужливым дворецким комнату нам предоставили уже через пять минут. Видимо, старичок на самом деле испугался меня.
— Располагайтесь, скоро придет доктор, — сказал Лорен и покинул нашу с Бэйр комнату, оставив на письменном столе горящий подсвечник, который стал единственным освящением.
Комната, в которую нас поселили, была весьма неплоха… даже более, чем неплоха, надо отметить! В такой роскоши мне жить еще не приходилось.
Кровать из красного дерева в углу, напротив — такая же, но пошире, в стене напротив камин из крупного темного камня, на полу вместо ковра старая медвежья шкура, стены в гобеленах, огромное зеркало у резного шкафа из красного дерева, неподалеку от которого украшенная синими шторками ширма… куча прочих дорогих и радующих глаз, но ненужных по сути безделушек.
Комната была небольшой, но очень уютной. На стене напротив кровати даже имелось окно, а под ним мягкая кушетка. Помимо шкафа был сервант с красивыми резными деталями.
Как и во всех приличных жилых комнатах, здесь был небольшой чулан, где стояла огромная бадья и столик с тазом и кувшином. Здесь, правда, вместо грубо сколоченной бадьи была целая ванна с позолоченными ножками, роскошь, о которой я до сих пор только слышал, а вместо железного таза и глиняного кувшина дорогая раковина и целая расписанная ваза!
Все эти неизменные сопровождающие богатой и сытой жизни с детства привлекали меня. Часто, забираясь в дома, я разглядывал их убранство, запоминал каждую мелочь и мечтал о том, как когда-нибудь сам заживу в таком… Что ж, с тех пор, как появилась ведьма, мое состояние сильно увеличилось. Если я с ее жаждой приключений останусь в живых еще хотя бы два года, то точно накоплю если не на титул, то хотя бы на собственное поместье — и там непременно будет такая же ванна.
Пока я рассматривал радующие глаз предметы и переодевался за ишимерской ширмой в сухую одежду, заметил, что сумка Бэйр осталась нетронутой. Интересно, что она делала, если не переодевалась, пока я был в другой комнате?
— Бэйр? — зову ведьму, выглянув из-за ширмы.
Ведьма обнаружилась на кровати. Она свернулась в клубок под мокрым плащом и, видимо, пыталась продолжить спать.
— Бэйр, тебе надо переодеться, перетерпеть доктора и поужинать, — напоминаю, тряся девицу за плечо.
— Нет, я буду спать! Не могу больше терпеть этот гнусный мир! Не надо мне доктора, без него тошно! — злобно проворчала ведьма, укрываясь плащом с головой.
Вода с плаща затекла ей за шиворот и заставила резко сесть на кровати. Бэйр прошипела проклятье и пнула кровать здоровой ногой.
— К черту! — со злостью выругалась она.
Но, несмотря на природную вредность, обостряющуюся при таком вот плохом настроении, Бэйр все же вняла моим советам.
Сев на кровати, она стянула с себя мокрый плащ и попыталась снять все остальное. С одной рукой у нее это совсем не получалось. Ну как я, благородные рыцарь Ордена, мог не помочь девушке в такую трудную минуту? Хе-хе…
— Стой, давай лучше я, — усмехаюсь, пододвигаясь к ней ближе.
— Что это ты помогать решил? — с подозрением посмотрела на меня ведьма, тем не менее давая расстегнуть свою жилетку.
— Захотелось, — пожимаю плечами и ухмыляюсь. — У тебя такой несчастный вид, что мне стало жалко тебя…
— Хм. Когда ты так говоришь, мне становится страшно, — улыбнулась ведьма, убирая с глаз мокрую челку. Она редко открывала глаза, хотя они были достаточно красивы.
