— Сколько? — внутри у канакерца всё сжалось.
— Пятеро, — подтвердил юноша. — Ерфим потому и согласился купить нас у ринса, что почти пустой шёл. А княгине деньги срочно нужны. Арнаки говорили, будто она наёмников каких-то ждёт.
К такому удару Картен оказался не готов: "Что же получается? Обманули меня купцы, нет у псеркской крысы никаких рабов!".
Колени подогнулись, и мореход звонко шлёпнулся задом на выскобленную до белизны и залитую кровью ступеньку. Из перехваченного спазмом горла вырвалось глухое рычание, налитые злостью глаза настойчиво разыскивали проклятую пассажирку, к своему удивлению обнаружив её в окружении внимательно слушавших ганток. Перехватив разъярённый взгляд купца, Орри поспешил к соплеменницам.
А к пышущему гневом мореходу подошёл озабоченный Хейви.
— Нечего время терять, господин Картен. Здесь и у камышей глаза вырастают, а уж рыбы до чего болтливые!
Не в силах разговаривать, капитан согласно кивнул.
— Корабль мы отведём в протоку и утопим. Уж больно он приметный.
Купец представил, сколько денег за него можно выручить и тяжело вздохнул. Нет, эту посудину до Канакерна не довести. Да и продавать опасно. Тех, кто попадался на морском разбое, в свободных городах Западного побережья не жаловали.
— Давайте делиться, как условились и плывите своей дорогой, — продолжал варвар. — А мы пойдём своей.
Вдруг, в носовом трюме, откуда матросы и их союзники вытаскивали связки мехов, раздался крик, грохот и женский визг.
Оба предводителя тут же обернулись в ту сторону. Из люка, с бранью, выбрался Гагнин волоча за руку молодую женщину с обёрнутым тряпкой рабским ошейником на тонкой шее. Одетая в короткий замызганный хитон, она ревела, размазывая слёзы по круглому, грязному лицу.
— Рабыню Ерфима нашли, — доложил матрос, толкнув женщину к пленникам. — В самый дальний угол забралась.
Та затравленно огляделась и, увидев своего бывшего господина связанным, залилась звонким истерическим смехом.
— Попался навозник мерзкий! И на тебя управа нашлась?! Пиявка вонючая! Пёс облезлый! Теперь эти варвары сделают с тобой то, что ты так любил со мной вытворять! Они мужчины сильные, не то, что ты, лагир рыжий!
И, не обращая внимание на кровь, трупы, застывших от удивления матросов, начала пинать Ерфима босыми, грязными ногами. А потом попыталась выцарапать ему глаза. Тут всполошился Хейви. По его приказу могучий венс легко оторвал визжащую женщину от работорговца и швырнул к пленным так, что она кубарем покатилась по палубе.
— Это тоже ваше, господин Картен, — рассмеялся предводитель варваров.
Мореход скривился в гримасе, очень отдалённо напоминающей улыбку.
Куча захваченного добра росла. Меха, кожа, ставленные меды и простой мёд, корзины с золотистыми кругами воска, ткани от грубой дерюги, до тончайшего льняного полотна. Речной жемчуг и небольшой запас разнообразных монет аккуратно сложили отдельно.
Хейви и Картен, после недолгих переговоров, оценивали каждый предмет. Затем венс делал какие-то загадочные зарубки на древке трофейного копья, а купец записывал цифры на вощёной дощечке. По мере того, как их становилось всё больше, настроение его слегка улучшилось. Работали без перерыва, не покладая рук, но более-менее управились только к вечеру. Почти всё это время ганты, сгрудившись у кормовой палубы, переговаривались, иногда очень громко.
Последними из трюма извлекли пятерых замурзанных мужчин одетых в невообразимые лохмотья с лицами, заросшими так густо, что из жёстких чёрных волос торчали только большие, крючковатые носы. Однако, канакерец опытным взглядом определил, что если их немного подкормить, то они вполне смогут орудовать вёслами. Может людей Ерфима всё же взять? Но там все раненые и молчать они не будут. При первом же удобном случае разболтают, что Картен Мерк вместе с варварами напал на почтенного купца Ерфима Цемна.
Вздохнув, мореход махнул рукой, и матросы увели безучастных к происходящему горцев на корабль.
— И этих берите, — предложил Хейви, кивнув на пленников.
— Нет, — решительно покачал головой капитан. — Мне они не нужны, пусть остаются у вас. Продадите кому-нибудь. Я слышал, чужаков у вас в рабах держат. А мне, как условились, съестные запасы пойдут.
Венс неохотно кивнул.
К ним подошёл Орри и ещё раз поклонившись, хотя уже и не так низко, спросил.
— А нам как быть, господа?
— Как угодно! — широко улыбнулся предводитель варваров. — Земля наша велика. Княгиня с Келвом не всюду дотянутся. Если хотите, можем вас до Миисаки и старейшины Пеелси проводить. Ну, а дальше куда хотите, туда и идите.
— Если господин Картен не возражает, возвращайтесь к нам, — неожиданно проговорила Юлиса. — Работа знакомая.
Хейви расхохотался, звонко хлопнув себя ладонями по ляжкам.
— Вот господин Картен вам и матросы! Не забыли ещё, что хорошие деньги обещали им заплатить?! Ха-ха-ха!
Вздрогнув, мореход хотел рассердиться, но смех этого дикаря, почему-то не казался обидным, действительно, ситуация складывается довольно забавная.
— Тем более, сейчас вам есть откуда взять деньги, — добавила пассажирка, кивнув на таскавших добычу матросов.
Однако, купец её уже не слушал. Конечно, гребцы из женщин никудышные, но если опять рассадить вперемешку?
— Вы согласны идти с нами до Псерка? — уточнил он, хотя именно в этот город ему не хотелось заходить больше всего.
Орри в замешательстве взглянул на Юлису, та напряжённо, но ободряюще улыбнулась. Юноша выпалил.
— Мы бы хотели работать у вас, господин Картен.
Рука капитана, машинально оглаживавшая бороду, дрогнула. Молодой дикарь вновь его удивил. А вот моряки, разобравшись о чём идёт речь, заулыбались, стали махать руками старым знакомым. В группе ганток послышались робкие смешки.
Картен колебался. Только представив, какие разговоры пойдут в Канакерне, когда его корабль вернётся с такой командой, купец поморщился. Он, уважаемый гражданин города, член совета, станет посмешищем, игрушкой насмешников и острословов. Чего доброго, ещё и эпиграммы начнут сочинять? Однако нет другого выхода, кроме как принять предложения варваров. Задерживаться у венсов нельзя, новых рабов ловить не с кем.
"Придётся соглашаться", — с сожалением подумал капитан: — "До Канакерна далеко, что-нибудь придумаю".
Пока он размышлял, группа гантов разделилась на две части. Четыре женщины с двумя маленькими детьми остались стоять на месте, остальные всхлипывая и перешёптываясь, сгрудились за спиной Орри.
Тот, видимо, угадал мысли морехода, потому что негромко, но настойчиво проговорил.
— Только вы, господин Картен клятву дайте, что рабства нашего не допустите.
Купец заёрзал на ступеньке. Нарушать клятву, освящённую именем богов, даже данную варварам, как-то не хотелось.
— И поможете, на первых порах, — подхватила пассажирка. — Вы же уважаемый человек, один из старейшин Канакерна.
— Что же, мне их теперь до конца жизни кормить? — окрысился капитан.
— Ганты люди умные и работящие, — возразила Ника. — Они сами себя прокормят. Им только чуть-чуть помочь надо. А они уж вернут всё сторицей. Так Орри?
— Да, госпожа Юлиса, — кивнул молодой человек.
— Соглашайтесь, господин Картен, — на этот раз серьёзно сказал Хейви. — Боги не забывают добрых дел, а злые могут и простить.
Ещё немного поломавшись, мореход согласился и тут же принёс торжественную клятву именем Нутпена, Питра и богини правосудия Цитии.
Гантки, запричитав, стали прощаться. Капитан с пассажиркой направились к трапу, перекинутому на свой корабль.
Вдруг, к ним наперерез бросилась рабыня Ерфима. Упав на колени, она с криком попыталась схватить Юлису за руку.
— Госпожа, возьмите меня с собой! Добрая госпожа! Не пожалеете! Я вам пригожусь!
Ника резко отскочила, но настырная невольница поползла к ней на четвереньках.
— Не оставляйте меня здесь, добрая госпожа!
— Да зачем ты нужна? — раздражённо фыркнул купец, убирая ладонь с рукоятки меча. — Меретта корабельная!
— О добрый господин, я совсем недавно стала шлюхой! — женщина молитвенно сложила руки. — Я долго была личной рабыней прекрасной Цирции, дочери Тура Мария Друна, городского советника Ванерии. Я знаю, как должны одеваться и вести себя девушки знатных родов! Умею делать красивые причёски и массаж. Знаю, как выбирать краски для лица и тела, как избежать ненужного зачатия… И очень много всего!
— Как же такая ценная рабыня оказалась простой корабельной мереттой? — недоверчиво рассмеялся капитан, прекрасно зная, как дорого стоят обученные домашние невольники. — Совершила какой-то проступок?
— Нет, господин, — женщина энергично замотала слипшимися сальными волосами. — Когда Цирция вышла замуж меня продали Титу Нерию Квинтому. Мой новый хозяин называл себя путешественником. Он даже выучил меня читать, чтобы я записывал его впечатления. Но больше всего хозяин любил играть в кости. В Аримаксе его поймали на обмане и убили, поделив имущество. Я досталась купцу Кешу Дарогу, который вёл караван в Псерк. Но, мои знания там оказались никому не нужны, и я попала к Ерфиму.
