Словно мотылёк, Хаку побежал на странную точку света в тумане.
Он услышал многоголосый нелитературный вскрик клонов Наруто, а потом всё тело прошила боль, которая как будто скручивала все внутренности, и наступила темнота.
* * *
— …какого хрена ты полез на мой расенган?.. — перепуганное и перекошенное лицо мальчишки с полосочками на щеках, который тормошил его, показалось Хаку даже смешным. Тело не слушалось, хотя боль от странной техники чуть уменьшилась, а если совсем не шевелиться, то было вполне терпимо. — Очнулся? Ты в порядке, Хаку?
— Да, — немного приврал он. — Что это было?
— Я хотел развеять твой туман расенганом, — начал бормотать оправдания Наруто. — Я не думал, что ты налетишь на меня. Только в последний миг почти смог втянуть чакру, но тебя всё равно контузило. По моей задумке… в общем, сейчас уже не важно… Ты мог бы убрать свой туман, чтобы все видели, что бой окончен? В нём даже не докричишься ни до кого…
— Прости, не могу, — слабо улыбнулся Хаку. — Моя чакра в нём рассеялась, но туман продержится ещё какое-то время…
— Держись, Хаку! — подхватил его на руки блондин, а далее, несмотря на разрывающую тело боль, Хаку почувствовал, что произошло что-то необычное. Кажется, Наруто умудрился использовать какое-то странное каварими с ним на руках.
— Цунаде-баа-чан! Помоги ему. Я случайно! — звонко сказал Наруто, и Хаку вдруг увидел, что они находятся не где-нибудь, а в ложе Каге.
Он встретился взглядом с Мидзукаге, которая с плохо скрываемом интересом и любопытством смотрела на Наруто и на него. А затем увидел Забузу-сана, который, как и остальные охранники, подбежал ближе к правителям деревень.
— Наруто, ты — балбес! — с чувством недовольно цыкнула Хокаге, но присела возле Хаку, и её ладони засветились зелёной чакрой.
Хаку стало хорошо, боль прошла, и он снова вырубился, успев заметить облегчение в глазах Забузы-сана.
Часть 2. Глава 26. Расстановка сил
Сасори с интересом смотрел на развернувшееся в ложе каге представление и гадал: Коноха себе нарочно так цену набивает или это — чистая импровизация? Впрочем, если судить по раскуроченному какой-то техникой длинноволосому парню, которого Хокаге буквально из Чистого Мира затаскивала обратно в тело, мысли про какой-то тайный сговор между Страной Воды и Страной Огня отметались сами собой. Бледный белобрысый мальчишка, который и притащил Хаку, телепортируясь с арены на расстояние в высоту почти сорок метров, судорожно извинялся, и казалось, что сейчас разревётся от переизбытка чувств.
Сасори хмыкнул, убеждаясь, что всё, скорее всего, получилось совершенно случайно, и этот мелкий идиот на самом деле чуть не спровоцировал международный скандал. К тому же было похоже, что пострадавший небезразличен здоровяку из свиты Мидзукаге, яки тот глушил и пытался скрыть, но Сасори всё равно ощущал их направленность. На перебинтованного верзилу со здоровым железным тесаком даже Кисаме шикнул. Забавно, что в одном месте собралось столько людей, принадлежавших когда-то к организации «Акацуки». Хошигаки Кисаме — нукенин Тумана, который неожиданно стал «правой рукой» новой Мидзукаге. Страна Воды прекратила гражданскую войну, и власть сменилась, как считал Сасори — не без помощи синекожего мечника. Тот предал их ещё до его смерти. Напарник Хошигаки — Учиха Итачи, скорее всего, если выжил, тоже крутится где-нибудь в Конохе — не зря же тут эта его подружка, Гурэн. Сасори хмыкнул, посмотрев на огромную стаю ворон, которые сидели на крышах. Конечно, и Итачи здесь. Птицы ведут себя слишком подчёркнуто нетипично.
А за Хокаге также непринуждённо стоит не кто иной, как змеиный саннин, великий учёный и невероятно опасный противник — Орочимару. И очень интересно получается, что та самая Гурэн, обладающая необычной способностью к кристаллизации, с её слов, которые Сасори слышал последними в той, кукольной жизни, — приёмная дочь Орочимару. Вполне возможно, что всё непросто, и в этом змеином клубке, а также будучи ранее напарниками, Итачи и Орочимару спелись. Или Итачи был вынужден просить помощи у старого напарника, который его чуть не прихлопнул. Жизнь постоянно поворачивается то так, то сяк. Сегодня враги, завтра союзники.
Этот саммит получился просто вечером воспоминаний! Если учесть, что ранее пропал этот чёрно-бело-зелёный крот, у его напарника Тоби вряд ли была такая замечательная бабушка Чиё, а Какузу Сасори собственноручно упокоил три оставшихся раза, то здесь собралась чуть ли не большая часть «Акацуки». Кто там остался-то? Синеволосая девчонка-оригами и шесть марионеток Лидера? Кто-кто, а Сасори прекрасно разбирался в таких вещах. Конечно, за два года они могли набрать ещё людей, но репутация организации ещё в пору его недожизни в виде куклы уже была изрядно подмочена. А с тем, что жадного «казначея» им теперь не видать…
— Всё в порядке? — сбил с мысли вопрос Мидзукаге.
— Да, — отрывисто сказала Цунаде, отстраняясь от раненого парня, на одежде которого зияла внушительная дыра, края которой закручивались тугой спиралью. — Его жизни больше ничего не угрожает. Поправится.
Сасори тихо хмыкнул, посмотрев по сторонам: широкий жест Хокаге был оценён по достоинству. Цунаде-сама могла и отказаться, позвать ирьёнинов, и, пока суть да дело, этот Хаку — несомненно сильный генин — отлетел бы в Чистый мир. Возможно, что внешне всё выглядит не так уж страшно, видали и страшнее, но если судить по характеру раны и собственным ощущениям, внутри парня была настоящая каша. Цунаде-сама поистине показала себя ирьёнином S-ранга и сотворила на их глазах чудо. Впрочем, если бы удар был чуть ближе к сердцу, то чудо вряд ли бы произошло.
Сейчас Мидзукаге и Райкаге смотрят тепло. Блондинистый недоросль сияет улыбкой. Даже старикашка Цучикаге пыхтит, но поглядывает без прежней недовольной мины и задумчиво потирает спину. Что касается сопровождения, то интересный вырез Хокаге, когда та склонилась к раненому, тоже произвёл впечатление. Белобрысый здоровяк, в котором любой распознает знаменитого джинчуурики восьмихвостого Скрытого Облака — Кираби, поплыл и зарумянился, пялясь на груди Хокаге. Напарник его еле утащил.
Кажется, волнения на их трибуне были замечены. Подбежали ирьёнины, подняли Хаку на носилки и унесли в лазарет. Туман внизу рассеялся и блондинистый пацан, который выиграл полуфинал, спустился обратно.
Оставалось только два боя. Чоуджуро из Тумана и Агара из Конохи. Далее победитель должен будет сразиться с Наруто, который непонятно как и какой техникой чуть не убил генина из Скрытого Тумана.
* * *
Бой Агары и Чоуджуро был любопытным. Мидзукаге откинулась на кресло с высокой спинкой и улыбалась, иногда даже облизываясь. Накидка сползла с плеч и демонстрировала глубокое декольте и пышную грудь, разве что немного меньше, чем у Цунаде-сама. Сасори искоса наблюдал за обеими каге-куноичи, молодое тело иногда реагировало весьма специфично. Но в этом тоже была своя прелесть. Он жил, дышал, чувствовал, желал.
С красноволосым парнем, который сражался на арене, было что-то не так. Либо до этого он показывал лишь толику своих умений и талантов и обходился минимумом чакры.
— Любопытный парень. Агара, верно? — сказал Сасори и заметил, как напряглась Цунаде-сама от его интереса. — Каким же будет финал? Туман против Листа? Или Лист против Листа?
— Да, это будет занятно, — промурлыкала Мидзукаге. — У этого паренька очень много чакры. Любой другой уже давно бы выдохся.
Сасори хмыкнул. Красные волосы Агары и объём чакры могли о многом сказать. Вполне возможно, что пацан — из остатков клана Узумаки. Возможно, полукровка. Клан Акасуна — «клан красных песков» — был в дальнем родстве с ними. И красные волосы когда-то были отличительной особенностью его клана. Сейчас, правда, клан почти выродился, да и красные волосы были у единиц. За последнее время появилось только два перспективных ребёнка — девочки близнецы, правнучки Эбизо — Сая и Сана, и то, способности к управлению марионетками проявила только одна из них, а волосы так и вовсе у одной были голубые, а у другой — светло-фиолетовые.
