— Да будет известно нашим подданным, — провозгласил король, — лишь один человек в Ранторре остался нам верен.
Нечестно! У других не было возможности продемонстрировать свою верность.
— Человек этот — наша Тень. Лишь благодаря ему восстановлена справедливость, он пошел один против всех и сверг узурпатора.
Зачем же Виндакс объявляет это во всеуслышание?
— Мы наградим его всем, чем только сможем. Наше расположение и благодарность пребудут с ним вовеки.
Придворные притихли. Виндакс слегка нахмурился, и Сэлд удивленно поднял глаза.
— Мы забыли о титуле, друг мой! Я еще не привык к новому своему положению. Герцог? Нет, полагаю, я могу сделать тебя принцем. Повелитель Перьев!
Старик, которого Сэлд помнил еще с той давней встречи в гардеробной, прихрамывая, выступил вперед, поклонился и застыл в почтительном ожидании.
Герцог Хиандский? Принц Сэлд? По коже у него побежали мурашки. Теперь это все простая бутафория. Нет больше ни рабов, ни летунов. Герцогств больше не существует. Насколько далеко улетит твоя стрела — там и границы твоих владений. Да и двора не будет. Лопнет как мыльный пузырь. И именно сейчас он становится знатным вельможей. Какая злая насмешка!
— Можем мы сделать его принцем, Повелитель Перьев?
Суровое, с резкими чертами лицо старика не дрогнуло; если он и почувствовал отвращение, то ничем это не показал.
— Ваше величество, вы — источник милостей, вы можете даровать любой титул. Но возвести простолюдина в ранг принца крови… Хотя вы, разумеется, можете создать прецедент.
— Выбери имя, Сэлд, — сказал Виндакс.
— Сир… — Он осекся. Двух вещей хотел он от Виндакса, но никак не титула.
Густые брови опять нахмурились.
— Ну же!
— Тень, — сказала Тень.
Словно облачко набежало на лицо короля, он нахмурил лоб — и лучезарно улыбнулся:
— Почему бы и нет? Да будет так! Отныне ты именуешься Принц Тень и становишься первым лицом в государстве после нас и нашей матушки-королевы. Мы даруем тебе и твоим наследникам в вечное владение королевские поместья Крагснэр и Счагэрн. Запишите, Повелитель Перьев. Встань, Принц Тень.
Придворные почести и звания отошли в прошлое. Все это не имеет значения. Принц Тень пробормотал слова благодарности, но не встал с колен.
— Смиренно припадаю к вашим стопам, король Виндакс…
О двух вещах хотел он просить: издать указ об освобождении орлов и отпустить с миром Сэлда Харла. Всей душой стремился он в Хиандо-Кип. Отраднейшей его мечтой было спрятаться, зарыться в этом последнем убежище.
Виндакс сдвинул брови:
— После! Сначала наказания.
Принц Тень неохотно поднялся и вернулся на свое место сбоку от трона.
Теперь-то придворные заметили его; десятки разъяренных лиц уставились на новоявленного аристократа. Они злятся не из-за титула, не из-за земель
— их волнует прецедент. Дурачье!
Виндакс откинулся назад, потер обрубки рук:
— Будем вершить суд! Тюремщик! Ввести заключенного Фона.
Сэлд поежился. Какой бы предлог сочинить, чтобы уйти отсюда? Он обещал Виндаксу отмщение — и вот час настал. Неужели ради этого он перебил столько народу?
В стороне от помоста на почетном месте, точно дух, восставший из могилы, сидела вдовствующая королева Мэйала. Легенда Ранторры. Она единственная была с головы до пят в черном, в одноцветном закрытом платье. Волосы убраны назад и наполовину скрыты черным капюшоном. Ни драгоценностей, ни других украшений. Лицо же абсолютно белое. Она первая принесла присягу и с тех пор сидела не шевелясь, как восковая фигура. Даже не моргала и смотрела поверх голов. Странно, но былая красота отчасти вернулась к ней. Нет, пожалуй, это не красота, но теперь, когда страх покинул ее, Мэйала вновь была полна достоинства, грациозна и изящна. Она медленно повернула голову и окинула внимательным взглядом уродца на троне.
Первым вошел палач, мускулистый, с голой грудью и черными как вороново крыло волосами. Он нес нож и наскоро охлажденный кусок железа с клеймом — символы его ремесла. Потом стража, и в окружении солдат — герцог Фонский. Он был одет в дерюгу, волосы заляпаны грязью, и еле тащился, сгибаясь под тяжестью цепей. Так по закону обряжали обвиняемого в государственной измене. Так ему надлежало являться перед судом. Он проковылял к помосту и стал перед троном. Стражники заставили его опуститься на колени.
Виндакс заулыбался.
Лицо герцога было не выразительнее лица королевы, но Сэлда поразил его вид. Вчера, в этом же самом Зале, он держался с гордостью побежденного; теперь от гордости не осталось и следа. Как им удалось так быстро сломить его?
Королева не сводила с него глаз, но Альво не смотрел на нее.
— Палач, перечислите положенные изменнику пытки, — сказал Виндакс.
Сэлд зажмурился и молился про себя. Придворные затрепетали, но никто не посмел и пикнуть. Ранг дает кое-какие привилегии, среди них — освобождение от публичных пыток. Фон же был первым вельможей королевства.
Палач заговорил.
— Варварство, конечно, — вздохнул Виндакс. — Но таков закон… Мы подумаем, нельзя ли его изменить, — как-нибудь потом.
Придворные корчились от ужаса. Лицо Фона не выражало ничего.
Орлица на стене захлопала крыльями, чтобы привлечь внимание Сэлда:
— Пришедший из Тьмы, много-много людей проходят в ворота, все несут дичь.
Солдаты, охранявшие порядок и законность, погибли; когда же запасы еды иссякнут, все во дворце перемрут с голоду. Слуги это прекрасно понимали и, как только король разрешил покидать дворцовую территорию, засуетились и начали действовать. Пока придворные торчали здесь и пожирали глазами монарха, мелкие чиновники, повара, полотеры, лакеи и садовники взяли на себя заботы о пропитании. Они бегали так быстро, как только могли бегать их ноги, и тащили все, что могли унести их руки. Сэлд не находил причины мешать им. Безмозглые аристократы скоро осознают правду — и превратятся в голодную ораву самых обыкновенных людишек. Возможно, обезумевших, опасных людишек. Поэтому лучше, чтобы метаморфоза эта произошла поскорее, пока летающая армия еще в его распоряжении. Он незаметно для окружающих задвигал пальцами, объясняя Ледяной Молнии свои соображения.
Понимает ли Виндакс, что вся его власть держится исключительно на Тени?
Палач закончил перечень; король облизнулся и обратился к узнику:
— Итак, вы обвиняетесь в государственной измене. Вы знали, что я жив, однако же продолжали поддерживать узурпатора. Что скажете в свое оправдание?
— Ничего. Виновен, — ответил Фон и тут же получил оплеуху от стражника: герцог не сказал «ваше величество».
Виндакс казался разочарованным.
