Бунтаро-сан вежливо постучался в дверь, но никто не ответил. Стоящие возле крыльца самураи переминались с ноги на ногу в ожидании приказа к действию. Кимура насупил брови, оглядывая садик.
Он решительно шагнул на крыльцо, постучавшись еще раз, но уже громко и властно. Его старое, испещренное шрамами лицо в свете факелов казалось маской злобного ками.[17]
– Вперед, – тихо скомандовал Кимура.
Они распахнули незапертую дверь и, влетев в домик, рассредоточились по разным сторонам. Возле самой дорогой комнаты, в которой должна была размешаться госпожа первого класса, валялся мертвый телохранитель, все еще сжимающий меч, доверенный ему Андзин-сан.
– Яд, – обнюхав труп, заключил Кимура.
Бунтаро с яростью распахнул дверь в комнату госпожи. Там никого не было.
– Пошлите человека к Оми-сан, трубите тревогу и общий сбор. Андзин-сан похищен! – воскликнул Бунтаро и, прихватив с собой пяток самураев, выбежал в сад.
Ночь в Андзиро была отменена. Отряд самураев во главе с Бунтаро ринулся по дороге, ведущей в Миссиму, отряд Оми-сан прочесывал леса и долы, люди Кимура-сан взяли на себя дорогу в Эдо. Но никаких следов коварной куртизанки и Андзин-сан не было.
Утром в личную голубятню Оми прилетела голубка с известиями о том, что даймё Токугава находится на расстоянии дня пути к Андзиро. Оми было приказано срочно решить вопрос с размещением важных персон и готовить смотр отрядов Андзин-сан.
«Я погиб. – Оми-сан не мог найти себе места. – Нужно срочно испросить у дяди разрешения сделать сэппуку или, возможно, даже лучше не спрашивая его, покончить со всем этим безумием. Сначала мать, затем жену, отца и, в последнюю очередь, себя.
Любимый вассал нашего господина похищен и, возможно, даже убит. Как я объясню господину, где в это время был я? Саке жрал, наслаждался обществом Бунтаро-сан, о куртизанках первого класса грезил, любовался дождем, с женой баловался. Да если бы не Фудзико-сан, я бы до сих пор не знал, что творится в Андзиро. Позор мне. Несмываемый позор!»
Когда в бою сломается твой меч – бей врага голыми руками.
Если тебе отрубили руки – дави его плечами.
Отсекли плечи – ты еще вполне можешь перегрызть несколько глоток.
Никогда не спрашивай: «Что мне делать?» Действуй!
Из мудрых мыслей Тода Бунтаро
– Ты не очень-то крепок? – улыбнулась японка, ее лоб был в капельках пота.
Ал запоздало ощутил боль в руке и, повернувшись, застонал, узрев работу негодяйки. Но теперь он уже был обязан взять инициативу в свои руки. Осиба была сильным и опасным противником, и Алу следовало сразиться с ней всеми имеющимися у него в наличии силами и возможными способами.
– Змея больно кусается, – произнес он, еле шевеля запекшимися губами, глядя в глаза Осибе.
Та сделала вид, что пропустила мимо ушей слово «змея», или действительно не придала особого значения словам пленника, сочтя их за обыкновенные оскорбления.
– Змея по-японски – хэби? – Он не отрывал взгляда от лица своего врага, как это несколькими минутами до этого делала она.
– Хэби, – произнесла она, рука, потянувшаяся было за новой кочергой застыла в воздухе. В глазах красавицы читались недоумение и вопрос.
– Мы в чем-то похожи, Осиба-сан. Вы – змея, я… впрочем, обо мне позже. Вы правы, я действительно поддерживаю господина Токугава. Но, согласитесь, в таком важном деле, как поддержание законной власти в стране, необходимо встать на чью-то сторону. Господин Токугава в этом плане кажется мне наиболее достойным союзником. Впрочем, изначально мне было безразлично, какого даймё этой страны стоит поддерживать. Мои мушкеты, летающие и скользящие по воде отряды способны в десять раз усилить любого даймё. Так почему же не его? – Он улыбнулся госпоже Осибе, которая, казалось, теперь пожирала его глазами. Ваше общество «Хэби» преуспело в плане того, что сделало вас наложницей тайко, и скоро позволит посадить на престол незаконного наследника.
– Господин Хидэёри – сын тайко! – взорвалась Осиба.
– Для всех он и останется сыном тайко. Это очень мудро. Но мы-то с вами знаем, кто отец Хидэёри. – Он выдержал ее испепеляющий взгляд и продолжил: – Сейчас ваш наследник, госпожа, нуждается в сильной руке, способной помочь удержать власть. Что вы выиграете на стороне слабака Исидо? Прокаженного Оноси или маразматика Кияма? Оноси не сегодня завтра протянет ноги, он не в счет. Исидо сделает вас своей наложницей и запрет на правах мужа в каком-нибудь отдаленном замке. А после отравит Хидэёри и будет наслаждаться властью. Кияма, вы лучше меня знаете, госпожа, что ему нельзя доверять. – Он со значением посмотрел в глаза Осибы, надеясь, что она сама додумает за него, отчего нельзя доверять неведомому Алу даймё Кияма. – В конце концов, он заставит вас побрить голову и отправиться в какой-нибудь монастырь, где ваша красота исчезнет во цвете лет. Токугава-сан умеет держать свое слово. И до сих пор не проигрывал ни одного сражения. Это хорошая привычка. Не правда ли? Вы все равно не сможете править страной на правах регента. В Японии это невозможно для женщины, даже если она подарила стране наследника тайко. – Ал подмигнул Осибе. – А значит, вам следует выбрать из тех, кто может что-то дать. Чтобы не продешевить и не потерять свою жизнь и свободу.
– Вы очень много знаете о нас и нашей жизни, – наконец нашлась Осиба. – Если я отпущу вас, вы можете мне гарантировать, что мушкетный полк, который готовит в Эдо господин Адамс, и ваши «Акула» и «Сокол» никогда не будут использованы на территории Японии? «Хэби» хочет мира.
– Это невозможно, госпожа. Оружие роздано, самураи уже умеют им владеть.
– Но они не смогут продолжать тренировки, если вы вдруг исчезнете? – Казалось, она мучается над решением какой-то важной задачи.
– Я воспитал великолепных командиров, которые будут продолжать занятия, несмотря ни на что. Мое исчезновение ничего не даст вам.
– Значит, если вы исчезнете, ничего не изменится, самураи будут готовиться к войне. Чудненько. Что же, господин Глюк. Я, кажется, приняла решение. Я пойду на переговоры с Токугавой, постараюсь заключить с ним мир, может быть, даже выйду за него замуж, но вы, мой друг, сделаетесь жертвенным агицем на алтаре войны. Вас я убью. – Она вытащила из-за пояса стилет и прицелилась им в шею Ала.
– За что же, госпожа? – Ал почувствовал, что бездарно проиграл эту партию.
– Вы слишком много знаете о делах «Хэби» и моей личной жизни. Кроме того, мне будет сложно заключать мир с Токугавой, чьего любимого вассала я пытала. А значит, мне, как всегда, придется скрыть следы преступления, убив вас, и уничтожить замок. Тем не менее я не хочу, чтобы вы сочли меня неблагодарной тварью. Я очень признательна вам за дельный совет и буду молиться, чтобы ваша душа не заблудилась в великой пустоте.
