В подвал вальяжно спускался Плевако. Настя протянула руку, и подняла его за горло к потолку.
— Я тебя сейчас раздавлю как мерзкого, отвратительного таракана, — зашипела она.
— Любимая, наконец-то ты научилась ненавидеть этот мусор!
Александр, появившийся неизвестно откуда, привалился к стене, и с интересом наблюдал за действиями Насти. Пенёк попытался открыть проход, а Настя, бросив Плевако, швырнула в Александра какой-то банкой. Банка остановилась в миллиметре от его лица и упала на землю, синхронно с громким приземлением Плевако. Александр поднял руку и притянул к себе Кузьмина, держа за горло.
— А ну-ка, дорогая, скажи своему маленькому другу, чтобы он отошёл от треножника, — спокойно скомандовал он, — иначе Виталий Николаевич умрёт.
— Пенёк, делай, что он говорит, — истерично зашептала Настя, не в силах оторвать взгляда от руки, сжимавшей шею Виталия.
— Этого не может быть! — Пенёк обалдело хлопал глазами, — с Виталия кто-то снял защиту!.. Но этого не может быть!
— Ну поему же, — гадко улыбнулся отдышавшийся Плевако, — когда за дело берётся моя жена — у противника не остаётся никаких шансов!
— Какая жена? — машинально спросила Настя, с болью наблюдавшая за Кузьминым.
— Самая лучшая, правда, дорогой? — Людочка подошла к Плевако, и чмокнула его в лоб.
Настя и Пенёк ошарашено смотрели на разительно переменившуюся секретаршу. От затравленного, несчастного существа ничего не осталось. Перед ними стояла жестокая, уверенная в себе женщина.
— Я не сомневался в тебе, — феэсбешник собственническим жестом хлопнул Людочку по попке.
— Так это ты сняла защиту? — Пенёк не верил своим глазам, — ей-то и делать ничего не надо было. Просто зайти в кабинет, и посыпать углы порошком.
— Совершенно верно, недомерок, — красивые глаза блеснули адским огнём, — и чтобы отравить Бельского мне тоже много сил не потребовалось.
При этих словах Кузьмин задёргался в воздухе, прилагая нечеловеческие усилия, чтобы освободиться. Насте показалось, что сейчас у него сломается шея.
— Отпусти его, пожалуйста, — взмолилась она, обращаясь к Александру.
Тот с силой отшвырнул Виталия к стене.
— На твоём месте, — в бешенстве заговорил он, — я бы поостерёгся выражать свою любовь к кому-либо в моём присутствии!
— Да ты… — Настя сверкнула глазами, и одежда Александра вспыхнула ярким огнём.
Тот провёл руками вдоль тела, будто бы отряхиваясь, и огонь потух, не причинив никакого вреда ни ему, ни одежде.
— Эй, дорогуша, — насмешливо произнесла Людочка, — остынь!
И бросила в Настю порошок.
— Настя, исчезай, ты без защиты! — прокричал Пенёк, и растворился в воздухе.
Девушка почувствовала, как её тело само по себе плывёт к Александру. Он остановил её рядом с собой, и Настю снова опутали невидимые верёвки, не позволяя пошевелиться.
— Зачем ты это делаешь? — спросила она у Людочки.
Та посмотрела на неё, как на последнюю идиотку.
— Из-за денег, конечно, и власти. Ваша компания, Виталий Николаевич, теперь станет нашей, — она снова чмокнула отвратительного Плевако.
— Из-за паршивой компании ты лишила человека жизни! — прохрипел Кузьмин, тяжело поднимаясь.
— Не такая уж она паршивая, — усмехнулась бывшая секретарша, но когда Виталий сделал шаг в её сторону, поспешила спрятаться за мужа.
Александр щёлкнул пальцами и Кузьмин упал.
— Ну, господин фон Шварц, — залебезил Плевако, — я надеюсь, вы довольны нашей работой?
— Более чем, — сухо ответил он.
— Тогда выплатите нам гонорар, и мы пойдём… Кстати, дорогая, верни радиомаячок, а то мне на работе нужно за него отчитываться.
— Вы что, имея такие деньги, намерены продолжать работать? — с интересом спросил Александр.
— Власть, знаете ли, такая заразная штука, что к ней привыкаешь, как к наркотику, — феэсбешник захихикал.
Александр перевёл взгляд на Настю.
— Ну что ж, любимая, нам пора, — он бережно убрал прядь волос с её лица, — прошу тебя, не жалей ни о чём, прими всё, что должно произойти. Пенёк тебя бросил при первой же опасности, подруга оказалась вовсе не подругой, а твоё мимолётное увлечение я готов забыть.
— Так же как и людей, которых убиваешь!
— Давай не будем сейчас затевать дискуссию на тему морали. У нас мало времени.
Плевако нетерпеливо переминался с ноги на ногу.
— Не волнуйтесь, дорогой Игорь Андреевич, вы и ваша очаровательная супруга получите всё, что вам причитается.
Он поднял руку, и из его пальцев вырвался огонь. Слепящей вспышкой он окутал Людочку с Плевако, и тут же погас. Там, где только что находились супруги, лежали две кучки пепла.
Настя в ужасе зажмурилась, из глаз потекли слёзы.
«Всё кончено, — думала она, — Они победили… Я не хочу жить в таком мире, мне страшно… Мне очень страшно…»
— Не бойся, — проговорил Александр и накрыл пальцами её веки.
Девушка погрузилась в забытьё.
Что — то холодное и липкое касалось её лица. Тело налилось свинцом. Вокруг раздавался шелест и еле слышные шаги. Настя осторожно приоткрыла глаза. Сначала в сумрачном свете её не удавалось ничего рассмотреть. Кошмарные прикосновения переместились в область шеи. Глаза, постепенно привыкшие к темноте, стали различать неясные силуэты, плавающие в комнате. Один из них сидел возле лежащей Насти, и девушка поняла, что липкое и холодное — это руки человека. Она вскрикнула и села на жёсткой кровати. В её лицо смотрели ничего не выражающие глаза на бледном землистом лице. Остальные люди, если можно было их так назвать, накрывали стол в комнате.
— Вы кто? — девушка вжалась в стену.
Ответа не последовало. На неё просто не обратили внимания. Каждый продолжал заниматься своим делом механически, как зомби. Они точь в точь были похожи на тех, которые напали на них возле офиса Кузьмина.
«Живые покойники!» — мелькнуло в голове у Насти. Тот, который сидел у неё на кровати, продолжал бесстрастно делать пассы руками, уже не касаясь девушки. Лицо, лишённое какого-либо выражения, пугало до обморока. Настя сидела, боясь пошевелиться. И когда она уже готова была завыть от ужаса, «живые покойники» вдруг синхронно развернулись к двери и бесшумно вышли. Просидев ещё некоторое время без движения, девушка, наконец, нашла в себе силы оглядеться вокруг. Она увидела, что одета в длинное шёлковое платье, и её чуть не вырвало, когда она представила, как её переодевали. Комната напоминала каменный мешок. Без окон, серые стены, унылые и страшные. Свет давали факелы, огонь которых был таким же холодным, как и всё вокруг. Тени от предметов, казалось, жили своей отдельной жизнью. Они, словно живые организмы, то переплетались друг с другом, то, как змеи, залазили под кровать или рисовали на стенах отвратительных чудовищ. Всё это казалось таким жутким, что от страха захотелось выброситься из окна, хотя его и не было.
