— Я же сказал… — почти простонал Вадим.
— Нет. Мы будем судить его, — решительно ответил ярл. — Он нарушил клятву и должен ответить за это.
— Но ведь он всего лишь слуга, — растерялся Вадим.
— Вот именно, слуга. Будь он треллом, всё было бы проще. Трелл это просто животное, которое никогда не станет воином. А слуга может получить меч от своего ярла, а значит, должен делать всё, чтобы заслужить такое право. Я не могу допустить, чтобы такое преступление прошло безнаказанно, — пояснил Свейн.
— Хорошо. Но учти, что защищать его буду я, — решительно ответил Вадим.
— Нет. Ты будешь сидеть в стороне и молчать. Он напал на одного из самых нужных клану людей, а значит, его будет судить весь клан. Его будет защищать Юрген.
— Тогда отложи это действо до тех пор, пока у меня голова не заживёт, — попросил его Вадим заплетающимся языком.
Сознание его вдруг помутилось, и он провалился в беспамятство. Очнулся Вадим уже на своём топчане, раздетый и накрытый одеялом из шкур. Рядом с его постелью сидела Налунга, старательно смачивая ему лоб мокрой тряпкой. Открыв глаза, Вадим несколько минут соображал, куда его занесло на этот раз, но, увидев рядом знакомую симпатичную мордашку, облегчённо перевёл дух. Он был всё там же. В неизвестном времени и далеко на севере.
Грустно улыбнувшись, он чуть кивнул рабыне и, облизав сухие губы, попросил у девушки воды. Сверкнув радостной улыбкой, девчонка стремительно метнулась куда-то в сторону и вскоре вернулась с серебряным кубком, полным отличного вина. Пригубив напиток, Вадим вернул ей кубок и, осторожно откашлявшись, сказал:
— Сейчас мне можно пить только воду, девочка.
— Хорошо, хозяин. Сейчас принесу, — кивнула рабыня и снова куда-то унеслась.
Аккуратно приподнявшись на локте, Вадим прислушался к своим ощущениям и, мрачно усмехнувшись, подумал: «Похоже, этот бешеный бычок чуть не пришиб меня. Сотрясение сильное, голова до сих пор кружится. Интересно, сколько я тут валяюсь?»
Ответить на этот вопрос ему смог всё тот же Рольф. Увидев несущуюся куда-то рабыню, он поспешил в дом. Найдя побратима в сознании и почти пришедшим в себя, гигант осторожно присел на край топчана и, медленно сжимая кулаки, глухо спросил:
— Как ты, брат?
— Жить буду, — усмехнулся Вадим. — Долго я тут валяюсь?
— Три дня. Я уж думал, что придётся тризну по тебе справлять, — нехотя признался гигант.
— Ничего себе?! — охнул Вадим. — Чем же это он меня так приложил? Не кулаком, точно. От кулака крови бы не было.
— Всё-то ты знаешь, — усмехнулся Рольф. — Брусок, заготовку под весло взял, ею и огрел.
— Похоже, это заразно, — проворчал Вадим.
— Что? — не понял Рольф.
— Иметь такой же дубовый череп, как у тебя, — усмехнулся в ответ Вадим, радуясь, что снова сумел подколоть побратима.
Сообразив, что это шутка, гигант разразился громовым хохотом и, размахнувшись, собрался по привычке хлопнуть Вадима по плечу, когда чья-то сильная рука остановила его огромную ладонь в воздухе. Удивлённо оглянувшись, Рольф увидел стоящих рядом побратимов, Свейна и Юргена.
— Добить его, что ли, решил, бычок стоялый? — ворчливо спросил кормчий, отпуская руку гиганта. — Его сейчас лишний раз трогать нельзя. Пусть лежит, поправляется.
— Извини, привычка, — смущённо проворчал Рольф, пряча ладони между колен.
— Похоже, все не так плохо, как казалось, — вздохнул Юрген, повернувшись к Свейну. — Раз уже над бычком подшучивать начал, значит, жить будет.
— Главное, чтобы думать не разучился, — проворчал в ответ Свейн.
К собственному удивлению, Вадим расслышал в голосе ярла заметное облегчение. Все трое смотрели на него как-то странно. Не понимая, что происходит, Вадим обвёл их недоуменным взглядом и, подумав, осторожно спросил:
— Вы чего на меня уставились, как сова на зайца?
— Радуемся, что живой, — криво усмехнулся Юрген.
— Можно подумать, что от моей смерти что-то изменится, — фыркнул Вадим.
— Дурак ты, брат. Хоть и книгочей, — неожиданно ответил ему Рольф. — Неужели так трудно понять, что ты давно уже стал одним из нас? И не просто одним, а человеком, у которого всегда можно спросить совета. Ты пойми, брат. Благодаря тебе у нас стало всё получаться. Мы даже клан поднимать собрались.
— Да ладно тебе. Разговорился, ритор, — смущённо проворчал Вадим.
Занятый различными делами и собственной судьбой, он действительно не задумывался, как сильно сумел изменить судьбу этих людей. Ему и в голову не приходило, что эти суровые воины могут привязаться к кому-то явившемуся в их клан из другого времени. С теплотой посмотрев на северян, Вадим вздохнул и проворчал:
— Вы чего с парнем сотворили, изверги?
— На цепи сидит. Решили подождать. Посмотреть, что с тобой дальше будет.
— Тоже правильно, — одобрительно кивнул Вадим. — А то сдуру наломали бы дров.
— Сам ты деревянный, — фыркнул Рольф. — Хорошо, что успел рассказать, для чего тебе этот лживый ублюдок нужен. Иначе я бы ему точно шею свернул.
— Ничего. Это от нас не уйдёт, — хищно усмехнулся Юрген.
— Ну точно, совсем озверели, — со вздохом констатировал Вадим. — Вы, мужики, попробуйте просто мозгами пошевелить. Парню едва девятнадцать стукнуло. Мальчишка ещё совсем. Конечно, его домой тянет. Вот он и решил всё по-своему сделать. А то, что по башке меня огрел, так он не со зла. Знал ведь, что голыми руками я его в бараний рог сверну. Вот он и решил меня в заложники взять, чтобы своего добиться. Он же сразу сказал, что отпустит меня, как только к выходу из бухты на вельботе подойдёт. Знал, что вы за ним погонитесь. Всё, чего он добивался, так это к матери вернуться.
— Ты к чему нам всё это говоришь? — настороженно спросил Свейн.
— А к тому, что мальчишку этого не убивать, а учить надо. Тем более что против клана он ничего не умышлял. Хотел только домой возвратиться.
— Что ты предлагаешь? — задумчиво спросил кормчий.
— Выдрать как следует, чтобы седмицу на задницу сесть не мог, и на цепи держать, чтобы не сбежал.
— Ладно, подумаем, — кивнул Свейн, и друзья оставили Вадима одного, восстанавливать силы.
Весь оставшийся день он валялся в постели и размышлял, пока не пришёл к выводу, что мальчишку ему придётся выпросить в своё полное распоряжение, чтобы иметь возможность как следует прочистить ему мозги. Следующим утром, едва Вадим успел справить нужду и съесть лепёшку с мёдом, в доме начали собираться все обитатели бухты.
С интересом разглядывая неожиданно суровых и торжественных воинов, Вадим вдруг понял, что здесь готовится суд. Когда собрались все, в зал вошёл Свейн и, пройдя к своему креслу, громко сказал:
